Далекие странники

Priest P?

— Если вам приспичило меня убить, зачем тратите время? — выпалила Лю Цяньцяо, глядя на обступившую её троицу с упрямством обречённой. — Кончайте трепаться и беритесь за дело!

Раз Зелёная Лиса заговорила в таком духе, можно было дать голову на отсечение, что Юй Цюфэн не делился с ней Кристальной бронёй. Для Лю Цяньцяо ни одна стекляшка не могла быть дороже жизни. Увы, никто в шайке Хуан Даожэня не умел вовремя включать мозги. Персиковая Бабушка лишь ядовито усмехнулась:

— Ну вот. Ещё одна предпочла кнут прянику!^[413]

В следующий

миг она стремительным взмахом кинжала лишила поверженную противницу второй руки. Раздался душераздирающий крик, и Зелёная Лиса, потеряв опору, упала навзничь. Задыхаясь, как умирающая рыба, она пыталась перекатиться на бок и сесть, но из-за судорог не могла подняться. Взгляд Лю Цяньцяо незряче блуждал, а слова делались всё неразборчивее:

— Хотите убить, так убейте… Просто убейте…

Хуан Даожэнь перестал прикидываться простаком и вкрадчиво предложил:

— Бабушка, придержите до поры свой ножик! Я и без вас достаточно её покалечил. Если эта паршивка умрёт раньше времени, мы точно ничего не получим. К счастью, есть разные способы разговорить женщину.

Жёлтый Даос и так выглядел гнусно, но развратная ухмылка стала последним штрихом к его образу. Глаза Вэнь Кэсина наполнились тоской, созерцая перемены, которые время сотворило с миром.

— Похоже, молодое поколение обошло стариков в жестокости, — грустно отметил Вэнь Кэсин. — Скрепя сердце я уступаю этому паскуднику звание худшего злодея в цзянху.

Потеряв терпение, Чжоу Цзышу щелчком отправил пуговицу в полет. Крохотный снаряд пробил плоть и кость Хуан Даожэня, оставив сквозную дыру в руке, сжимавшей хэндао. Даос завопил как резаный, не понимая, откуда пришла напасть.

Изначально Чжоу Цзышу не собирался вмешиваться в чужие дрязги. Зелёная Лиса была не самой приятной особой, и жизнь её ничему не учила. Однажды Чжоу Цзышу уже спас её, поскольку Лю Цяньцяо некогда помогла его наставнику и тот научил её секретам маскировки поместья «Времена года». Но хорошего понемножку. В этот раз Чжоу Цзышу вмешался только потому, что считал надругательства излишними. Женщина, которая много лет верно ждала мерзавца, заслужила быструю милосердную смерть и не должна была сносить унижения от отбросов вроде Хуан Даожэня.

Охотники за Кристальной бронёй замерли с открытыми ртами, когда в предрассветных сумерках на ровном месте перед ними возник Чжоу Цзышу. Члены маленькой шайки никогда не видели его настоящего лица и не понимали, как реагировать на столь внезапное появление.

— Ты ещё кто такой? — поразился Ивовый Дедушка, вовсю тараща глаза.

Чжоу Цзышу беззвучно усмехнулся и с быстротой урагана пересёк поляну, подхватив с земли меч Лю Цяньцяо. Перед Хуан Даожэнем мелькнул расплывчатый образ незнакомца с обнаженным клинком, а в следующий миг они оказались лицом к лицу. Инстинктивно отпрянув, даос ощутил тревожный холодок в горле и обхватил ладонью кадык. С глубочайшим недоумением он осознал, что шея перерезана крест на крест,^[414] но больше ни о чем подумать не успел. Кровь из разверстой раны брызнула во

все стороны. Глава Цаншань конвульсивно дёрнулся и рухнул наземь уже безнадёжно мертвым.

Чжоу Цзышу легонько пнул труп носком сапога и застыл вполоборота к престарелой паре. По мечу в его руке сбегали кровавые струйки. Длинные волосы, небрежно перевязанные полоской ткани, разлетелись по ветру, и тонкие смоляные пряди трепетали у скул. В бледном сиянии наступающего рассвета лицо Чжоу Цзышу завораживало точёной красотой и пугало смертельной бледностью. По его губам пробежал призрачный намёк на улыбку, и пожилая чета как по команде шарахнулась назад. Чжоу Цзышу скользнул следом, не задев ни травинки. Капли крови, стекавшие с поднятого меча, просочились сквозь пальцы, но коснулись земли уже на другом краю поляны.

Неугомонные старики оробели. Волна губительной мощи, исходившая от безмолвного молодого человека, заставила их подавиться воздухом и на время лишила сил. Персиковая Бабушка первой взяла себя в руки. С яростным рёвом она замахнулась посохом и точно пробила бы голову Чжоу Цзышу, стой он на месте. Потеряв врага из виду, старуха поняла, что дело плохо, и направила всю ци на резкий перекат вперёд. Сокрушительный удар в спину подбросил её в воздух и чуть не вытряхнул кишки из тела. Прежде, чем Персиковая Бабушка достигла земли, у неё хлынула горлом кровь и перед глазами разлился мрак.

Ивовый Дедушка потрясённо уставился на супругу, которая отлетела так далеко, что вряд ли выжила. Потом взор старика переметнулся к Чжоу Цзышу — тот уже повернул голову и ждал только повода напасть. Ивовый Дедушка предпочёл унести ноги, оставив свою жену лежать, где лежала.

Отказавшись от пустой погони, Чжоу Цзышу бросил меч, опустился на колени возле Лю Цяньцяо и начал запечатывать акупунктурные точки возле ран. Зелёная Лиса с усилием подняла веки и покачала головой. Она не хотела возвращаться к жизни. Покинув укрытие, Вэнь Кэсин неслышно встал позади Чжоу Цзышу, который мягко заговорил с умирающей:

— Часть Кристальной брони осталась у Юй Цюфэна, но он сбежал и попросил тебя отвлечь погоню. Я прав?

Лю Цяньцяо с трудом удержала глаза открытыми, но не сказала ни слова.

— Меня не интересует Кристальная броня. А тебя больше не касаются дела этого мира, — терпеливо объяснил Чжоу Цзышу. — Так почему бы не кивнуть, что тут сложного?

Вэнь Кэсин с усмешкой напомнил из-за его плеча:

— Ведь я предупреждал вас, госпожа Лю, что Юй Цюфэн — крайне неудачный выбор!

Губы Лю Цяньцяо медленно разомкнулись, и Чжоу Цзышу наклонился, разбирая затихающий шепот:

— «Разделили нас цепи черных гор… Врозь мечты и души, нет вестей... С севера гусей жду я каждый год… И белеют волосы в тоске...».

Песня^[415] оборвалась на половине. Последние искры света померкли в зрачках Лю Цяньцяо, её голова запрокинулась. Слабая улыбка сама собой проступила на мёртвых губах, и глубокий шрам на щеке немного разгладился. Из-за этого изъяна Лю Цяньцяо всю жизнь скрывала свой истинный облик, но по горькой иронии отошла в иной мир с тем же лицом, какое получила при рождении.