Дальней дороги

Михайлов Владимир Дмитриевич

– Я все сделаю для тебя. При одном условии: чтобы ты была поблизости. Чтобы я не забывал, для кого делаю...
– Он помолчал, глядя

в небо, потом покосился на Елену.
– Иди ко мне лаборанткой. Вместо Витьки. Хочешь?

– Это тебе поможет?

– Да.

– Я подумаю, - нерешительно сказала она.
– Подумаю.

Волгин грустно усмехнулся и стал насвистывать какую-то протяжную мелодию.

– Ты грустишь?

– Есть основание: я, кажется, всерьез остался один. Даже Витька ушел; а тот, кого родишь ты, кто мог бы возглавить следующее поколение, поколение новых людей, - он пойдет, как видно, другой дорогой.

– Пусть, Волгин, пусть идет какой захочет, - лишь бы она была дальней.

– Может

быть, ты и права. Но мне от этого не становится легче, потому что в одиночестве, кажется, я не смогу сделать больше ничего. Пойдем, видишь - из шахты поднимают новый корабль. Начнется посадка, провожающие будут плакать, и как бы я не последовал их примеру.

– Ты говоришь об одиночестве. А друзья? Пусть далеко, но они все же есть.

– Друзья... Они добры, но иногда кажется, что они топчут тебя ногами и жгут на костре.

– Нет, - сказала Елена.
– Это они месят твою глину и обжигают ее, чтобы ты стал твердым, и звенел бы чисто, и не раскисал в непогоду. Позови их - и они придут.

– Вот я зову тебя, - проворчал Волгин.
– Что толку?

– Пошли, - сказала Елена.
– Нам пора.