Дальними маршрутами

Крылов Алексей Иванович

Проложив на заданных объектах целую дорожку мощных разрывов, от которых возникли два больших пожара, экипаж Крюкова развернулся вправо, взял курс на свою базу.

…Утром следующего дня - это было 18 августа 1941 года - с Большой земли на остров прибыл связной самолет. Он привез почту, газеты. Летчики с большим интересом читали очередное правительственное сообщение о налетах нашей бомбардировочной авиации на Берлин и другие объекты врага. В нем говорилось:

«В ночь на 16 августа имел место новый налет советских самолетов на районы Берлина и отчасти на Штеттин. На военные и промышленные объекты Берлина и Штеттина

сброшено много зажигательных и фугасных бомб большой силы. В Берлине и Штеттине наблюдалось большое количество пожаров и взрывов. Все наши самолеты вернулись на свои базы». [15]

Газеты, которые с таким интересом читали сейчас солдаты и офицеры, были посвящены Дню авиации. В «Правде» на первой и внутренних полосах были помещены статьи, фотоснимки о жизни и боевой деятельности советских летчиков. Прочитав передовую статью, майор Щелкунов задумался. Потом он направился к группе летчиков, находившихся возле командного пункта. Здесь были офицеры Юспин, Малыгин, Крюков, Муратбеков и многие другие.

–  Виталий Кириллович, прошу собрать личный состав, - обращаясь к капитану Юспину, сказал Щелкунов.

Вскоре у центральной стоянки собрались летные экипажи, технический состав. Майор Щелкунов поздравил летчиков и авиационных специалистов с Днем советской авиации и призвал авиаторов еще успешнее выполнять каждое боевое задание. Передав парторгу группы Крюкову праздничный номер «Правды», он сказал:

–  Сейчас Николай Васильевич зачитает вам передовую статью газеты «Правда».

Капитан начал читать:

–  «Хвастливое германское командование еще в конце июня истошно кричало на весь мир о том, что советская авиация полностью уничтожена. А советская авиация продолжает свою смертоносную работу, нанося убийственные удары германским войскам.

За последнее время наши советские летчики совершили несколько воздушных налетов на район Берлина, обрушивая тяжелые бомбы в логово врага. Каждый день «уничтоженная» советская авиация громит фашистские самолеты, танки, аэродромы, нанося огромный урон хвастливым гитлеровцам».

–  Так и надо им, гадам!
– вырвалось у смуглолицего техника.

Крюков, сделав небольшую паузу, продолжал:

–  «Подвиги советской авиации вызывают заслуженное восхищение во всем мире. Военный обозреватель американского агентства «Юнайтед Пресс» заявил, что одним из важных факторов успешных военных действий Красной Армии является огромная сила советской авиации и танковых соединений. Налеты советской авиации на Берлин английская печать и радио единодушно расценили как свидетельство мощи советской авиации и новое доказательство лживости хвастливых заявлений германской [16] пропаганды об уничтожении советских Военно-Воздушных Сил».

–  Надо бить фашистов еще крепче!
– вставил Муратбеков.

–  Правильно, бить и бить! Только так мы отомстим врагу, - заключил Щелкунов.

…Еще не один раз наши бомбардировщики летали на Берлин, громили гитлеровцев в их собственном доме. В одном из полетов, когда на фашистскую столицу был сброшен очередной груз бомб, экипаж Щелкунова попал под ураганный огонь зенитной артиллерии. Ценою больших усилий экипажу на высоте 6300 метров удалось выйти из зоны обстрела. Но тут летчиков ждала очередная неприятность - начал сдавать левый мотор. Резко падало давление масла, а скоро стрелка манометра подошла к нулю.

–  Что с мотором?
– тревожно спросил Малыгин.

–  Видать, поцарапала зенитка, - ответил Щелкунов. А через минуту майор так же спокойно проговорил: - Выключаю движок, он теперь плохой работник.

Все внимание Щелкунов сосредоточил на правом моторе. Несмотря на мастерское пилотирование машины, высота полета постепенно падала. Скорость сократилась до 160-170 километров. Малыгин с точностью до одного градуса рассчитал курс. Летчик все делал, чтобы выдерживать его. Но корабль постоянно тянуло влево. При сплошной облачности по маршруту самолет приходилось вести вслепую, бороться с сильной «болтанкой».

И когда до аэродрома оставалось не более полсотни километров, стряслась другая беда: в работающем моторе начало катастрофически падать давление масла.

3… 2… 1… показывала стрелка манометра. Вскоре она стала подходить к нулю. Щелкунов делал все, чтобы не потерять ни одного метра высоты. Экипаж летел над морем, и надо было во что бы то ни стало дотянуть до острова. Вскоре в туманной дымке показалась земля. Вот она все ближе и ближе. Не теряя времени, Щелкунов с ходу и поперек старта стал сажать бомбардировщик. Он коснулся колесами земли и плавно покатился по зеленому ковру аэродрома.

До четвертого сентября сорок первого года оперативная группа бомбардировщиков под командованием генерал-лейтенанта Жаворонкова совершила девять полетов [17] на Берлин. Четвертого сентября с острова Сарема был произведен последний боевой вылет, завершивший первые смелые рейды экипажей наших дальних бомбардировщиков в глубокий тыл Германии.

Все бомбовые удары по Берлину, кроме первого, совершались в условиях сильного противодействия противовоздушной обороны врага. Но несмотря ни на что, наши экипажи успешно справлялись с заданиями. В результате военно-промышленным объектам Берлина были нанесены сильные разрушения. К тому же летчики сбросили на город огромное количество листовок.

Мы базировались на подмосковном аэродроме, когда личный состав полка радушно встречал отважные экипажи из оперативной группы майора Щелкунова, принимавшие участие в бомбардировке Берлина. 16 сентября мы все, прилетев с очередного задания, с большим вниманием слушали передаваемый по радио Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР, в котором высоко оценивались заслуги наших летчиков. Вот текст этого Указа:

«За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленные при этом отвагу и геройство присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»: капитану Крюкову Николаю Васильевичу, майору Малыгину Василию. Ивановичу, майору Щелкунову Василию Ивановичу».

А месяцем раньше звание Героя Советского Союза было присвоено четырем морским летчикам, летавшим на Берлин: полковнику Е. Н. Преображенскому, капитанам В. А. Гречишникову, А. Я. Ефремову и М. Н. Плоткину.

На торжественном митинге, состоявшемся в нашем соединении, выступили многие летчики и техники. Герои Советского Союза офицеры Малыгин, Крюков и Щелкунов поблагодарили Коммунистическую партию и Советское правительство за высокую награду, заверили коллектив воинов, что они отдадут все силы для окончательной победы над врагом. В принятой на митинге резолюции говорилось: