Дальними маршрутами
Шрифт:
Уйти от лучей прожекторов практически было невозможно. Вериженко поглубже опустил сиденье, включил полный свет в кабине, чтобы не быть ослепленным прожекторами, и повел самолет, ориентируясь только по показаниям приборов. Несколько минут такого полета показались вечностью. И когда наконец самолет вырвался из зоны противовоздушной обороны, все члены экипажа облегченно вздохнули.
Действия нашей авиации по Берлину и во все последующие ночи были массированными и мощными. В них все больше и больше стали принимать участие четырехмоторные тяжелые самолеты, которые брали на борт около восьми тонн крупных и средних бомб, могли вести с помощью
И в один из тех далеких дней майор Додонов пришел со своим экипажем на аэродром, чтобы осмотреть корабль и подготовить его к полету на Берлин. Самолет стоял, опираясь тяжелым телом на толстые и высокие - в рост человека - колеса. Раскинув могучие крылья и сверкая стеклами сетчатой сигарообразной кабины, он был устремлен в солнечное летнее небо.
– Хорош!
– точно впервые увидев самолет, восхищенно сказал майор.
– Да, хорош, - подтвердил стоящий рядом борттехник Прокофьев.
– Только вот ухода много требует.
– Такому красавцу по всем статьям положен отменный уход, - улыбаясь, заметил штурман Сергей Ушаков.
И Додонову, и Прокофьеву, и радисту Давиду Чхиквишвили шутка понравилась. Все дружно взялись за работу, а ведь было время, когда «красавец» казался недоступным «незнакомцем».
День и ночь экипаж не отходил от самолета. В напряженном труде люди узнавали не только самолет, но и друг друга. Каждый находил свое место в коллективе, [23] спаянном взаимным доверием и строгой требовательностью командира. Но по-настоящему глубоко качества новой машины и каждого воина были проверены в боевых полетах. Экипаж Додонова летал на крупные железнодорожные узлы, аэродромы и сильно укрепленные пункты врага, расположенные в оперативной глубине обороны противника. Додоновцы достигали и таких дальних целей, как Гданьск, Кенигсберг, Тильзит. В порту Гданьск штурман Ушаков крупными бомбами взорвал склад топлива, в другой раз уничтожил причал легких надводных кораблей.
Как- то командир части полковник В. Лебедев вызвал к себе экипаж Додонова. Он объяснил наземную обстановку, которая складывалась так: немецко-фашистское командование готовилось к летнему наступлению, спешно подбрасывало к фронту резервы. На одном из железнодорожных узлов наша разведка обнаружила большое скопление эшелонов с войсками и боевой техникой. Требовалось нанести по этой цели мощный бомбовый удар. Обращаясь к Додонову и Ушакову, полковник сказал:
– Вашему экипажу предстоит идти на задание лидером-осветителем. Требуется в заданное время осветить цель, дать возможность бомбардировщикам прицельно сбросить груз бомб.
– Задание выполним!
– твердо заверили Додонов и Ушаков.
Наступили сумерки. Технический состав заканчивал последние приготовления к полету. У машины Додонова шел спор.
– Прошу одного: помимо осветительных бомб подвесить на корабль и фугасные, - настойчиво говорил Ушаков.
– Нельзя, Сергей Федорович, инструкция не позволяет, - доказывал инженер эскадрильи.
– Подвесим вам только осветительные.
– А я требую: на верхние держатели подвесьте крупные фугаски, - стоял на своем Ушаков.
– Надо использовать боевые возможности нового самолета до конца.
Штурмана поддержали Додонов и командир эскадрильи. Просьба экипажа была удовлетворена. А когда на аэродроме совсем стемнело, самолет, управляемый Додоновым, [24] первым порулил на старт и мастерски произвел взлет.
Набрав высоту, воздушный корабль лег на заданный штурманом курс. Ушаков сидел в кабине, склонившись над развернутой полетной картой. Временами он смотрел на компас, указатель скорости, быстро делал расчеты и аккуратно прокладывал фактическую линию полета самолета. Рядом с ним занимался своими делами его помощник бомбардир Васильченко.
Прошло полтора часа полета. Небо впереди стало быстро чернеть. Исчезли звезды. Вдруг ночную тьму прорезала молния. Самолет стало резко бросать из стороны в сторону.
– Гроза, - с досадой сказал майор Додонов.
– Что будем делать, Сергей?
– Облака движутся на север. Предлагаю обходить их слева, - ответил Ушаков.
– Давид, слушай меня, - обращаясь к радисту, продолжал Додонов.
– Передай всем экипажам: обходить грозу слева.
– Есть!
– ответил Чхиквишвили.
Через полчаса болтанка прекратилась. Грозовая облачность медленно смещалась вправо, а затем и совсем исчезла. Ушаков уточнил на карте местонахождение своего самолета и от небольшого озерка проложил новую линию пути к цели. Об этом радист известил и все идущие сзади экипажи бомбардировщиков.
Вскоре показалась цель - железнодорожный узел. Ушаков повел корабль с наветренной стороны, чтобы сначала сбросить осветительные бомбы, а во втором заходе - фугасные и зажигательные. И вот в воздухе повисло множество «люстр». Из мрака ночи разом вырвались стальные линии рельсов, эшелоны, забившие все основные и запасные пути.
С земли, словно огненные сабли, взметнулись лучи прожекторов. Со всех сторон в небо потянулись трассы зенитных снарядов. Огненные шапки разрывов, казалось, покрыли все пространство над железнодорожным узлом и городом. И тут же над целью появились бомбардировщики, управляемые летчиками Курбаном, Асямовым, Мосалевым и многими другими. Серия крупных бомб, сброшенная штурманом Александром Штепенко, угодила прямо в выходные стрелки, а капитан Погожин попал в эшелон. [26]
Второй заход экипаж Додонова сделал легко. Весь узел был виден как на ладони. Ушаков прицелился, и серия зажигательных и фугасных бомб полетела вниз. Вот она перепоясала эшелоны - разрыв бомб слился о пожарами и взрывами на станции. Весь узел стал походить на огромный пылающий костер.
…Вот и новый августовский день был уже на исходе, когда экипажи тяжелых воздушных кораблей стали подниматься в небо. Они получили задачу бомбить Берлин. Впереди боевого порядка идет экипаж Михаила Водопьянова. Бывалый летчик хорошо знаком с воздушной дорогой к фашистскому логову. За ним следуют экипажи Курбана, Асямова, Пусепа и других. В ту памятную ночь на объекты Центральной и Восточной Германии вылетало рекордное количество дальних бомбардировщиков.
Поднял свой корабль в воздух на цель номер один и майор Додонов. Штурман Ушаков, рассчитав курс, вел самолет на запад. Лейтенант Васильченко, сидевший в самом носу кабины, старался помочь штурману. Занимаясь астронавигацией, он внимательно следил за небом, измерял высоты звезд и прокладывал азимуты на полетной карте. Давид Чхиквишвили чутко ловил в эфире сигналы радиомаяка. Время от времени он сообщал на командный пункт: