Дальний свет
Шрифт:
Автомобиль подождал, проехал за ним ещё немного.
— Что ж вы, господин оппозиционер, по ночам разгуливаете? — глухо проговорил знакомый голос. — Да ещё машины игнорируете подозрительного вида?
Он вздрогнул, тут же метнулся к авто. Сообразил обогнуть, дёрнул дверь и быстро забрался на переднее сидение.
— Я же говорила: осторожнее, — сказала Китти. За эти дни она не растеряла ни капли своего бумажного глянца. — Ты ведь тоже причастен.
— Дай руку, — прервал он.
Китти видимо удивилась.
— Зачем?
— Дай
Она настороженно протянула всё с тем же удивлённым выражением лица. Он вцепился в её кисть, ощупал запястье и дальше до локтя — будто хотел сам себя убедить, что она здесь, что она настоящая и по-прежнему никуда не делась. Он и сам не понимал, что на него нашло.
Китти, по всей видимости, не понимала тоже.
— Чего ты? — тихо проговорила она. — Я же позвонила почти сразу.
— Да, — усмехнулся Феликс. — Через час после новостей. Понимаешь? Через час.
Он выпустил Китти, в следующую же секунду порывисто обнял её.
Она неловко обняла Феликса одной рукой (за рулём это было неудобно), поняла, что его трясёт мелкой дрожью.
— Ну ладно тебе, — пробормотала Китти. — Что ты как девочка. Всё же уже нормально.
Она не могла понять сейчас и что предпринять, не знала.
Поглаживая его по голове и ожидая, когда он успокоится, Китти пристально тем временем осматривала мутные потёмки за стеклом. Наконец, ей показалось, что увидела. Так или нет, не было времени проверять. Китти отстранилась.
— Феликс, милый, сядь на место. Нам нужно срочно отъехать.
Он сел и даже пристегнулся (обычно они спорили об этом минут пять). Спросил только:
— Куда?
— Потом объясню.
Они остановились у самой окраины. Дальше дорога вела из города и шла на восток.
Китти заглушила мотор и сидела, сосредоточенно опустив взгляд, будто глубоко задумалась.
— Ну так что? — спросил Феликс.
Она подняла голову:
— Нам надо сейчас уехать.
— В смысле, уехать?
— В смысле, покинуть Ринордийск и перебраться в какой-то другой город. Всё равно, в какой. Вполне возможно, что и их придётся менять.
— Скрываться, одним словом? — Феликс презрительно скривился. — Бежать от них сейчас и дальше бегать всю жизнь? Отлично придумано.
— Можно, конечно, проявить чудеса отваги и по-геройски остаться, — холодно проговорила Китти. — Но тогда уже точно насовсем. И, вполне возможно, на этом самом месте.
Он недовольно вздохнул:
— Хорошо, езжай, дай только я вылезу.
— Нет, — так же холодно отрезала она. — Если остаёмся, то оба.
— Эй, этический шантаж — моя прерогатива!
— Я не шантажирую.
Китти повернулась и впервые за поездку посмотрела на него.
— У меня просто были соображения, — негромко заговорила она. — Что если сейчас уедем… То ещё сможем вернуться и что-то сделать. Действительно сделать. А не бросаться как обычно красивыми словами и жестами, — она долго и почти доверительно посмотрела на Феликса, потом вновь отвернулась. — Но и они, конечно, тоже хороши.
Он нехотя, почти в принудительном порядке повращал эту мысль, напряжённо сжав пальцы.
— А пять минут на подумать?
— Думай, только быстрее. У того забора я вижу человека-наблюдателя, — Китти перевела взгляд в другую сторону. — И вон те ребята на джипе тоже явно не погулять вышли.
Феликс не разглядел в таких подробностях, но оснований не доверять ей у него не было.
— Но мы вернёмся? — спросил он.
Китти ничего не ответила.
— Ладно, давай так: ты обещаешь, что мы постараемся вернуться?
— Да.
— Хорошо, — он обречённо кивнул. — Тогда поехали.
Китти кивнула в ответ и завела мотор.
Через минуту они неслись по трассе на восток — сквозь неизвестность, сквозь ветер и ночь.
25
Они ехали долго. Довольно скоро машина свернула с трассы, и они двигались теперь по мелким неосвещённым дорогам, что неохотно стелились под колёса, наждачно шурша и иногда подкидывая кверху. По сторонам угадывались поля и маленькие лески, но очертания их были зыбки, непостоянны, и казалось иногда, что всё это не по-настоящему — просто снится странный околдованный мир, который ты нигде не видал. А может, наоборот, сном было всё, что помнилось до того: какой-то большой город, крыши многоэтажек… флаги… люди на солнечной набережной… А настоящий мир всегда и был здесь, в нагревшейся духоте между сиденьем и темнотой за окном, всегда немного трясся и светил лампочками на приборной панели…
— …вряд ли охраняют. Можно в них.
— А? — переспросил Феликс. Он и впрямь успел задремать, хотя, казалось, не закрывал глаз.
— Эти сараи, наверно, не охраняют, — повторила Китти. — Нам нужно отдохнуть немного. Завтра долго ехать.
— А, да. Это идея, — он подумал, вспомнил кое-что важное. — А куда мы всё-таки двигаемся?
Китти помолчала.
— Был вариант поехать в Истрицк, — через минуту всё-таки проговорила она. — Это к юго-востоку.
— А почему именно туда?
— Я жила там одно время. Впрочем, можешь выбрать любой другой, это не принципиально.
— Прям любой, — протянул Феликс. — И можем, например, махнуть до приозёрья?
— Хоть до Черюпинска.
Феликс тихо рассмеялся:
— Да ладно, Истрицк меня вполне устраивает.
В сарае оказалось довольно чисто и даже почти не сыро: он был хорошо сделан. Большую часть занимали приспособления хозяйственного толка, и среди них можно было сносно расположиться.
— И мы даже никому не скажем из наших? — спросил Феликс.