Дальняя бомбардировочная...
Шрифт:
Партизанское движение было ликвидировано здесь в самом начале своей деятельности. В 1941 году, когда Гитлер напал на нас, правительство Словакии тоже объявило войну СССР и послало свои войска на советско-германский фронт. Бывший президент Чехословакии Э. Бенеш [120] еще в 1938 году передал свои полномочия президенту Э. Гахе [121] и эмигрировал в Англию, где создал новое правительство, которое было признано союзниками и нами. Это правительство вело активную пропагандистскую работу по восстановлению Чехословацкого государства, существовавшего до мюнхенского сговора западных держав с Гитлером. Нужно сказать, что словацкие организации Коммунистической партии были с самого начала против создания отдельного государства — Словакии и, конечно, были за воссоздание Чехословакии. Значительная часть словацкой армии, ее руководства была настроена лояльно к лондонскому правительству Бенеша. О договоре, заключенном между Советским Союзом и правительством
120
Бенеш Эдуард (1884—1948). В 1935—1938, 1946—1948 гг. президент Чехословакии. С 1940 г. президент в эмиграции.
121
Гаха Эмиль (1872—1945). В 1939—1945 гг. президент созданного в Чехословакии «Протектората Богемии и Моравии». Умер в заключении.
Вот в этих необычных условиях, когда у власти находилась прогитлеровская клика во главе с Тисо, но в то же время было значительное количество людей как среди гражданского населения, так и среди армии, симпатизировавших Бенешу, и жила Словакия. Партизанская война бушевала в Югославии, ширилось партизанское движение в Польше, действовали партизаны в Болгарии, нарастали силы сопротивления в Европе, но Словакия оказалась как бы островком среди этого освободительного движения. В других государствах партизанская война велась, несмотря на различие политических взглядов различных группировок, все же совместными усилиями. Если те или иные партии не могли договориться между собой, каждая из них вела эту вооруженную борьбу самостоятельно, даже подчас воюя и друг против друга. А в Словакии не было и этого. Здесь имелись различные группы сопротивления, несогласные с существующим положением в стране, однако хотя они и назывались группами сопротивления, никакой ощутимой практической борьбы не было. [465]
В середине 1943 года ЦК Коммунистической партии Словакии начал вести переговоры с руководителями упомянутых групп сопротивления с тем, чтобы объединить усилия и создать единый центр Сопротивления. Эти переговоры велись всю вторую половину года и все же завершились созданием единого Словацкого национального совета (СНС). Договорившись, наконец, о создании СНС, можно было бы начинать практическую работу по организации партизанского движения, и не только путем создания партизанских отрядов, но и началом боевых действий регулярной армии, находившейся на территории Словакии, тем более что ряд руководящих военных работников входил в состав СНС. Однако этого не произошло. Почему? Вместо того чтобы главной и единственной целью того времени поставить вооруженную борьбу с фашизмом, а следовательно с существовавшим в Словакии правительством Тисо и с гитлеровской Германией, в СНС по сути дела велась полемика о послевоенном устройстве Чехословакии, о месте Словакии в ней, о внешнеполитической линии новой Чехословакии и других вопросах, важных, конечно, но не главных, ибо они могли быть поставлены лишь после победы антигитлеровской коалиции. Однако в зависимость от решения этих и других вопросов ставилась сама возможность начала совместных объединенных действий против гитлеровцев… К тому же военные, входившие в состав совета и занимавшие, как уже было сказано, ключевые позиции в армии, ориентировались на позицию и указания Бенеша, то есть эмигрантского чехословацкого правительства в Лондоне, которое никаких указаний о восстании армии в Словакии и организации партизанской войны не давало. Хотя при посещении Бенешем Советского Союза 12 декабря 1943 года был подписан договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве между СССР и Чехословацкой республикой, и Сталин прямо указывал Бенешу на то, что на всей территории Чехословакии следует организовать вооруженную партизанскую борьбу, как это делается в Югославии, Польше и других странах. Бенеш с этим полностью соглашался, но каких-либо практических мероприятий не вел. Даже тогда, когда Красная Армия вышла на границу с Чехословакией, а это произошло в первой декаде апреля 1944 года, и было подписано по инициативе Бенеша соглашение о вступлении наших войск на территорию Чехословакии, никаких указаний о начале партизанской вооруженной борьбы со стороны эмигрантского правительства дано не было.
Хотя Бенеш 11 апреля 1944 года прислал Сталину телеграмму следующего содержания:
«В момент, когда победоносная Красная Армия, а с ней и Чехословацкая Бригада достигли границ нашей республики, посылаю Вам, как Верховному Главнокомандующему и представителю народов Советского Союза, от имени нашего народа, Чехословацкого правительства и себя лично самые сердечные поздравления. [466]
Красная Армия, вступая сегодня на землю нашей родины, одерживает новую большую победу над нашим общим врагом и приносит нашему народу свободу и надежду на счастье и безопасность в будущем. В эту историческую минуту вспоминаю не только о нашей обоюдной дружбе в прошлом, скрепленной вновь моей последней поездкой в Москву и подписанием нашего нового договора, но испытываю чувство радости и в предвидении нашего будущего сотрудничества для дела обеспечения европейского мира совместно с другими союзниками и к благу обоих наших государств. Наши совместные испытания и теперешняя наша совместная борьба гарантируют постоянство нашего
Горячо и с благодарностью приветствуем части Красной Армии, вступающие совместно с чехословацкими солдатами на землю нашей дорогой родины.
Доктор Эдуард Бенеш. 11 апреля 1944 г. Лондон».
Видимо, Бенеш надеялся получить из рук Красной Армии уже освобожденную территорию Чехословакии, где он мог бы управлять по своему усмотрению, не входя сейчас в полемику, а тем более в противоречие с теми прогрессивными силами в Словакии, которые хотели ее видеть как составную часть республики чехов и словаков, но где и чех и словак имели бы равные права.
Президент Бенеш имел в этом, если можно так выразиться, деликатном вопросе совершенно определенную точку зрения, а именно: никакой словацкой нации не существовало и не существует, словаки являются «разновидностью» чешской нации, поэтому нет нужды ни обсуждать этот вопрос, ни тем более говорить о какой-то самостоятельности словаков.
Однако одно дело иметь свою точку зрения, а другое — провести ее в жизнь, зная, что Советский Союз рассматривает словаков именно как нацию, что в самой Словакии, у словацкого народа ясно выражено совершенно очевидное желание быть равноправной национальностью в единой Чехословацкой республике.
Таким образом, президенту ничего не оставалось, как дожидаться, когда Красная Армия освободит территорию Чехословакии, и можно будет, имея договор с СССР, определить устройство республики с тех позиций, которые он найдет нужными. Проводя такую политику, президент Бенеш был, конечно, не одинок. Премьер-министр Великобритании Черчилль и поддерживал, и направлял эту политику. [467] Он видел, к чему приводит вооруженная партизанская борьба как в Югославии, так и в Польше, и, естественно, ничего хорошего от вооруженного восстания в Словакии не ждал ни для своей политики в организации послевоенного устройства в Европе, ни для эмигрантского правительства Бенеша в Лондоне.
Так шло время, а вопрос о боевых действиях партизан и вооруженном восстании в Словакии, образно говоря, находился в подвешенном неопределенном состоянии. Единство в самом национальном совете отсутствовало по причине того, что всякий раз военные считали нужным увязывать проведение тех или иных мероприятий с лондонским правительством, а последнее никак себя в этом вопросе не проявляло. Наконец в СНС встал вопрос об увязке вооруженного восстания с боевыми действиями Красной Армии, находившейся, как говорилось выше, уже на границе с Чехословакией. Однако непосредственных контактов с командованием Красной Армии у Совета не было. Бенеш, имея прямую связь как с руководством словацкой, так и Красной армий, продолжал процесс выжидания, который длился, по сути дела, до самого момента начала Словацкого восстания. Это восстание так и не было, как мы увидим, надлежащим образом подготовлено и вспыхнуло в значительной мере стихийно.
Огромные военные успехи СССР на всех фронтах Великой Отечественной войны привели к тому, что Красная Армия вышла к Карпатам и оказалась, в частности, и в Чехословакии, не имея при этом контактов с силами сопротивления, со Словацким национальным советом, в то время как обычно такие связи, в частности с партизанами, на других фронтах существовали. Мы имели лишь ту информацию, которой нас снабжало правительство Бенеша через своего посла в Москве Фирлингера и руководителя военной миссии генерала Пика. Хотя наше отношение в то время к Бенешу и его правительству было положительное и резко отличалось от отношения к югославскому или польскому эмигрантским правительствам, находившимся также в Лондоне.
Сталин всегда считал, что при любых условиях, независимо от плохих или хороших отношений, нужно иметь объективную, не зависящую от личных впечатлений или умозаключений информацию, дающую возможность делать из нее соответствующие выводы и принимать те или иные решения. «Объективная, полученная непосредственно с мест, информация, — говорил Верховный, — всегда будет гарантировать нас от допущения крупных ошибок». Такая информация из Словакии отсутствовала. Как-то в разговоре с Георгием Димитровым [122] , который, работая в Коминтерне и в ЦК нашей партии, руководил работой за рубежом, я спросил: как идут дела у наших товарищей в Чехословакии? [468] Он ответил мне, что там часты провалы, регулярная связь ввиду этого отсутствует, а поэтому и об истинном положении в Чехословакии судить трудно. Он также сказал, что прилагалось много усилий для налаживания этих связей, посылались связные, рации, однако ощутимых результатов пока нет. Здесь нужно сказать, что за время нахождения в подполье руководство ЦК Компартии Словакии несколько раз арестовывалось.
122
Димитров Георгий (1882—1949). В 1934—1943 гг. генеральный секретарь Исполкома Коминтерна.
Соприкасаясь постоянно с товарищем Димитровым по работе, связанной с заброской людей, средств связи и прочего на территории различных государств, и нередко получая непосредственно от него сообщения о результатах наших боевых действий по глубоким тылам противника, я знал, что забрасываемые группы, как правило, выходили на связь и питали нас необходимой информацией. В Словакии этого не получилось.
Не имея данных о том, что же происходит в Чехословакии, а точнее собственно в Словакии, было принято решение организовать на нашей территории подготовку групп из словаков, чехов и украинцев для заброски их за линию фронта. На базе этих групп планировалось организовывать партизанские отряды.