Дама из долины
Шрифт:
— Темнота всегда наступает в одно и то же время, — объясняет она.
Только теперь я обращаю внимание на то, что она очень высокая. И много курит.
— Тебе надо поспать, — говорю я.
— А что с Сигрюн? — спрашивает она.
— А что с ней может быть?
— В нее все влюбляются. Хотя ей уже за тридцать. Как только она появляется в школе, парни убегают в уборную. Это даже смешно. Они придумывают себе разные болезни, лишь бы попасть к ней на прием. Ведь она наш врач.
— Да,
— Были?Они что, умерли?
— Да.
— Как страшно!
— Это длинная история. Оставим ее на другой раз.
— Как хочешь.
— Ты думаешь, что я влюблен в Сигрюн?
— Да.
— Почему ты так решила?
— Ты так на нее смотрел.
— Смотрел?
— Да, — смело говорит она. — Неужели не помнишь? Это было так явно. Ты был пьян. И все время смотрел на нее. Но хорошо играть тебе это не помешало. Потому что ты играл для нее. И потому что думал, будто ты трезвый.
— Вера горы передвигает, — смущенно говорю я.
— Правда? В твоей музыке было столько грусти!
— Я уже говорил, что произведения многих композиторов таят в себе грусть.
— Да, конечно.
— И нам это нравится.
Она сидит неподвижно и смотрит куда-то в пространство. Потом кивает, не слыша, что я сказал.
— Если я сейчас не усну, я сойду с ума, — говорю я.
— Тогда я ухожу. — Она решительно встает.
Мы стоим в дверях. Теперь из-за закрытых дверей не доносится ни звука. Похоже, что только мы двое сейчас не спим.
— Прикоснись ко мне, — просит она и засовывает мою руку себе под свитер.
Я повинуюсь.
— Ты уже загорелся, — говорит она. — Я видела по тебе, как ты загорался во время игры. Что тебя возбуждает?
Я молчу.
Она как птенец в моей руке.
Сон. Пробуждение
Я сплю до полудня. Не слышу даже, как они вносят ко мне в комнату пианино. Мне снится сон. Я на приеме у районного врача. Сигрюн сидит передо мной в белом халате.
Бледная и строгая. Волосы заколоты узлом на затылке. Она читает результаты последнего анализа крови.
— Боюсь, что у тебя что-то серьезное, — говорит она.
— Не надо об этом, — прошу я.
— Но это мой долг. Я врач и должна была обнаружить это раньше, до них.
— Не понимаю.
— До Ани. До Марианне. Тогда, может быть, нам удалось бы тебя спасти.
— Ты думаешь… Нет-нет…
— Теперь уже поздно. Ты слишком зациклился на сексе. Повсюду видишь голых женщин. Даже не помнишь, что у тебя еще траур. К счастью, есть одно средство. Тебе поможет щелочь.
— Щелочь?
—
— Но ведь она слишком едкая!
— Вот и хорошо. Она как огонь. Сжигает все прошлое.
— Разве это возможно?
— Мы капаем ее в глаза.
— Как это, в глаза?
— Подожди, увидишь.
Она надевает резиновые перчатки, подходит к шкафу и достает оттуда красную баночку.
— А теперь следи за тем, что произойдет, — говорит она, смешивая щелочь с водой в большом стакане. Вода сразу начинает бурлить и кипеть.
— Я не хочу, — говорю я.
— Так все говорят. — Она смотрит на меня с презрением.
— Кто это — все?
— Но это поможет тебе выздороветь. Открой глаза. Пошире, чтобы были видны и зрачки, и белки.
Она показывает мне, как я должен открыть глаза.
Я вдруг понимаю, что она хочет ослепить меня.
— Мне надо идти! — говорю я и встаю. Но ноги меня не слушаются.
— Смотри! — говорит она и выплескивает кипящую воду мне в глаза.
Я просыпаюсь от собственного крика.
Полный поворот
Сигрюн, улыбаясь, стоит над моей кроватью. Волосы заколоты узлом на затылке.
— Что тебе приснилось? — спрашивает она.
Я задумываюсь, пытаюсь вспомнить свой сон, пока окончательно его не забыл.
— Сны не запоминаются, — говорю я.
— Особенно важные. Когда они пытаются что-то тебе сообщить.
— Мне приснилось, что ты меня напугала. Хотела меня напугать.
Она садится на край моей кровати.
— Почему я хотела тебя напугать?
— Не знаю. Ты на что-то рассердилась.
— Я не имею обыкновения сердиться. Но, может, это ты рассердился на то, что я сказала о твоей игре?
— Нет, ты была права.
— Пожалуйста, не бойся меня, — просит она и осторожно пожимает мне руку. — Мне тоже сегодня приснился сон. О Марианне. Странный сон.
— Что тебе приснилось?
— Что она пригласила меня на твой дебют. Я не приехала. И меня мучили угрызения совести. Может, если бы я приехала, она не покончила бы с собой. Словом, я проснулась и вспомнила, что все так и было на самом деле. Марианне действительно приглашала меня на твой концерт.
— Правда?
— Да. Она интересовалась, не соберусь ли я приехать в Осло. Я могла бы жить на Эльвефарет.
— Она тебе сообщила, что вышла за меня замуж?
— Нет, это-то и странно. Она говорила о тебе только как о своем любовнике. Пусть тебя это не огорчает. Думаю, у нее были на то свои причины.