Дамы любят погорячее (сборник)
Шрифт:
После программы я остановила в дверях Аллу Владимировну.
— Вы знаете, кто это звонил? — серьезно спросила я.
— Понятия не имею, — пожала плечами Малахова. — Хотя, — Алла Владимировна задумалась, — голос мне показался знакомым. Да нет, — отмахнулась она. — Такого не может быть!
— Но все-таки, вы узнали голос? — не унималась я.
— Нет, — продолжала упорствовать Малахова. — Мне кажется, что кто-то очень глупо пошутил!
К нам подошел Герман Генрихович и расплылся в своей обычной любезной улыбочке.
— Мне думается, — заметил он, — что ваша передача благодаря этому звонку вышла только
— Не знаю, — задумчиво протянула я. — Не нравится мне все это!
— Да не берите вы в голову, Ирина Анатольевна! — улыбнулась Малахова. — Это был, очевидно, один из моих тайных «доброжелателей»! Совсем с ума посходили от зависти, — вздохнула она.
— Пожалуй, вы правы. — Я была вынуждена согласиться с ее словами.
Через пять минут я понаблюдала в окно, как отъехал черный «Ауди» с моими гостями.
Кто-то похлопал меня по плечу. От неожиданности я вздрогнула.
— Ну, Ирина! — воскликнул Валера Гурьев. — Сегодня ты превзошла саму себя!
— Ты-то откуда знаешь? — уныло спросила я. — Ты же «Женское счастье» не смотришь?!
Валерка Гурьев и есть тот счастливец, который ведет на нашем канале «Криминальную хронику» и смотрит на мою программу несколько свысока.
— Слухами земля полнится, — ухмыльнулся он. — Ошеломляющая вышла программа! Шеф в восторге!
— Только этого не хватало! — ужаснулась я. — Сначала звонят всякие там… — Я задумалась, подбирая более-менее подходящее приличное слово, — ненормальные, — наконец выдавила я из себя. — А ты потом расхлебывай!
— А если то, что он сказал, правда? — предположил Гурьев.
— Ну и шуточки у тебя! — разозлилась я.
— А программа и впрямь вышла эффектная! — усмехнулась Лера. Гурьев тут же успел выцепить у нее из кулечка горсточку кураги.
— Эй, эй! — возмутилась Лера. — Полегче! Это вам не благотворительное общество!
Лера Казаринова была сторонницей здорового образа жизни, поэтому ела только вегетарианскую пищу и повсюду носила с собой какие-нибудь сухофрукты вроде изюма. А некоторые товарищи противоположного пола, такие, как Павлик — наш бородатый ловелас, и вышеупомянутый Гурьев, этим все время пользовались.
— Да я всего-то несколько штучек, — обиженно протянул Валерка.
— Ну, ну, — проговорила Лера себе под нос, поправив заколку в льняных волосах — свое самое любимое украшение. — А как вы думаете, — вдруг спросила она, — Малахова и правда кого-нибудь убила?
Я простонала:
— И ты туда же!
Дома почему-то Володьки до сих пор не было. Этот факт меня сам по себе довольно удивил. Обычно мой муж всегда встречал меня после эфира на улице. Потому что бывало, я иногда чувствовала себя в такие моменты тем самым лимоном, который только что выжали. Володя прекрасно понимал мое состояние и оказывал мне моральную поддержку. И не только моральную… К примеру, ему ничего не стоило пожарить картошку, настрогать какой-нибудь легкий салатик и напоить меня черным кофе «по-лебедевски». Это был фирменный способ приготовления растворимого кофе, ложка которого заливалась кипятком в фарфоровой чашке. Сюда же неплохо было добавить сахара, о чем Лебедев никогда не забывал.
Мой взгляд скользнул по расписанию университетских занятий. Оказывается, я совсем забыла, что на моего мужа недавно «повесили» еще и вечернее отделение.
Ну, надо же, совсем вылетело из головы! Значит, прощай теперь праздничные пятницы… Даешь одинокие будни!
Я включила музыкальный центр, и квартира наполнилась сильным голосом Паваротти, исполняющего какую-то арию из «Любовного напитка». Я же побрела в кухню, чтобы на скорую руку сварганить себе что-нибудь на ужин. Однако меня ожидал приятный сюрприз. Мой милый Володька расстарался на славу: в микроволновке меня уже дожидалась аппетитная курица.
— Ну и дела! — воскликнула я. Мне довелось лишний раз убедиться в том, какой у меня замечательный муж. Ему не хватало, пожалуй, единственного — умения зарабатывать деньги. Впрочем, этот его недостаток — не такая уж неразрешимая проблема, если я их сама зарабатываю. До Малаховой мне, конечно, далеко… Но и жаловаться, кстати сказать, не приходится! Вот на днях осуществила свою заветную мечту — купила наконец-то сотовый телефон! А то что это за телеведущая без мобильника?!
Владимир Николаевич Лебедев — кандидат, между прочим, химических наук, исполняет на университетской кафедре обязанности доцента. Зарплату получает небольшую и редко, в денежных вопросах некомпетентен, но, с легкой руки его близкого друга Витальки Белоусова, подрабатывает написанием контрольных и дипломных работ. Это, конечно, не главная составляющая семейного бюджета, но и эти деньги, увы, не валяются на дороге!
Не успела я поужинать, как зазвонил телефон. Вот тогда-то у меня сердечко и екнуло: чувствовала, что дело это с Малаховой добром не кончится…
— Да? — проворковала я в трубку.
— Ирина! — Я сразу узнала Галину Сергеевну. Когда она взволнована, ее никогда и ни с кем не перепутаешь! Даже по телефону… — ЧП! — вскричала она. Я даже трубку от уха отодвинула чуть в сторону, чтобы барабанные перепонки не лопнули. — Мы снова влипли в какой-то криминал! — запричитала Моршакова.
— Что случилось? — обреченно спросила я, намереваясь выслушать историю вроде той, что Кремль захватили инопланетяне и требуют выкуп за Путина. Я бы не удивилась, услышав нечто подобное от нашего режиссера. Хотя в этот раз я догадывалась, что речь пойдет не о Путине! Но как знать?!
— Жене звонили из милиции, — прошептала Галина Сергеевна. Женей она именовала наше начальство в лице господина Кошелева. Еще бы! Начинали вместе на телевидении! — Она и в самом деле кого-то убила! — добавила Галина Сергеевна. — Труп обнаружили в клубе, как раз когда этот ненормальный звонил! Что же теперь будет с программой?! — запричитала режиссер Моршакова.
Я выронила из рук кофейную чашку, и она со звоном разбилась вдребезги.
— Что там у тебя? — забеспокоилась Галина Сергеевна. — Разбойное нападение? Подожди! Я милицию вызову! — прокричала она.
— Не надо! — взмолилась я. — Ничего страшного не произошло. Просто я чашку уронила.
— Ну, тогда до свидания, — вздохнула Галина Сергеевна и повесила трубку.
Я склонилась над черепками чашки.
— Вот не было печали…
— Посуда бьется — жди удачи! — А я и не заметила, как вошел Володька.
— Если бы ты знал, какой у меня сегодня тяжелый выдался день, — сказала я и уткнулась ему в плечо. Оно у него было широкое и крепкое, настоящее такое, мужское! Так что дело не только в глазах и голосе!