Даниил Галицкий. Первый русский король
Шрифт:
Мстислав Удатный кликнул зятя поговорить вроде и ни о чем, а так… Но по тому, как отвел чуть подальше от чужих ушей, Даниил понял, что разговор важный. Так и случилось:
– Послов первых убили зря. Кто бы они ни были, а убивать не след…
Что мог ответить младший князь? Что неправду сотворили? Это и так ясно, но Мстислав явно не по убиенным послам вздыхал, хотя сразу после того заменил Котяна на своего воеводу Яруна Васильковича, точно не доверял своему тестю Котяну. Молчал младший князь, ожидая, что еще скажет тесть.
– Мыслю, теперь столкновения не избежать. Мои люди через брод ходили,
И снова промолчал Даниил, хотя прекрасно понимал, к чему клонит беспокойный Мстислав Удатный.
– С рассветом переправимся с тобой на тот берег с тысячей и нападем, а там как бог даст.
– А остальные?
– Остальные подтянутся, куда им деться? Не сидеть же подле брода пришли! Нельзя долго ждать, воины со скуки помрут, биться не с кем будет.
Даниил усмехнулся на шутку тестя, только все же спросил:
– Какую тысячу брать станем?
– А вот мою малую дружину и возьмем, да своих посмотри кого из толковых. Половцев брать не хочу, мало ли что. Хотя Котян мне и тесть, а все лучше обезопасить себя.
Теперь Даниил понял, почему Мстислав ушел чуть пораньше да двигался торопко, он встал ближе других к броду, пока остальные затылки чесать будут поутру, они переправиться успеют. Верно рассудил князь, вся добыча им достанется, недаром Мстислава Удатным зовут. Даниил гордился тестем и мечтал быть на него похожим.
Утром, действительно, не успело солнышко землю пригреть, как тысяча, составленная из Мстиславовых и Данииловых полков, спешно двинулась к броду. Пока остальные разбирались, кто да что, они уже выскочили на другой берег и бросились вдогонку дозору степняков. Быстро сообразил только Котян, его всадники не замешкались и переправились следом.
Даниил почувствовал вкус бешеной гонки и пролитой крови. Лошади русов бежали быстрее низкорослых монгольских. Это в долгой погоне невысокие выносливые лошадки степняков незаменимы, они способны двигаться с рассвета до заката, а в скорости проигрывали. Дозор догнали быстро, побили всех, а потом нашли еще и припрятанного в яме их нойона Гемябека. Монголы закидали раненого ветками и травой, чтобы не заметили, но русские нашли и отдали половцам. Отбили скот.
Такое начало очень понравилось всем, казалось, столь же легко будет и дальше. Вернувшиеся на свой берег гордились своей удалью, посмеивались, обвиняя остальных в трусости. Такая легкая победа сразу ставила Мстислава Удатного и его дружину выше остальных, что очень не понравилось другому Мстиславу – Киевскому. И без того не всегда мирные, они стали посматривать друг на дружку недовольно. Глупое соперничество к добру не привело.
Опытный ратник Юрий Домаречич из галицких выгонцев, несмотря на свое недоброжелательное отношение к Мстиславу Удатному, пришел к нему с возражением:
– Зря, князь, с врагом не считаешься, чую, силен он и хитер весьма. Как бы беды не было.
Тот хохотнул:
– Это с чего ты взял, что силен? Вон как бегает!
– Хитрость это! – стоял на своем Юрий. – Степнякам в лесу нашем боя нет, они нас в степь выманивают. А нам туда нельзя. По стрелам вижу – опытные стрелки и хитрые воины.
– Чего ты хочешь?
– Сам в степь не ходи и Мстислава Киевского не пускай.
– В Олешье, что ли, сидеть?
– А хотя бы и в Олешье. Крепость сильная, в случае чего выдержит. А вражина потопчется и уйдет.
– Я сюда пришел не пережидать, пока вражина уйдет, а бить их! Уже ноне бил и еще буду! А боишься, так иди позади войска, быстрее удрать сможешь. Или совсем вернись.
Старый ратник побелел от гнева:
– Я, князь, от врага никогда не бегал и не побегу! И в трусости меня еще никто не упрекал! Ежели бы сейчас не такой час, быть бы тебе моим мечом проткнутым! А кто бежать станет, это мы еще поглядим!
Глядя ему вслед, Мстислав презрительно передернул плечами:
– Трусов развелось…
– Он не трус, – угрюмо возразил Мстислав Немой. Князь в действительности не был немым, а прозвище имел, потому что разговаривал крайне редко, иногда за день и слова из его уст не услышишь. Если уж Немой сказал, значит, задело.
Даниил задумался: прав ли тесть? Но показалось – прав, ведь враги и впрямь, стоило приблизиться, спину показали, трусят, значит. А что стрелки хорошие, так мало ли… Даниил потряс светлой кудрявой головой, он очень верил тестю, казалось, смелей Мстислава Удатного никого на Руси нет. И сила ратная у русов вон какая, за кострами и шатрами берега не видно. Где уж тут двум тьмам степняков выстоять!
В почти летнем безветрии дым над юртой лениво вился столбиком. Субедей безмолвно глядел, как на небольшое озерцо неподалеку опускалась пара селезней. Весна – прекрасное время для степи, как и везде. Из нежной, еще не пожухшей от солнца зелени травы выглядывали белые, голубые, желтые, синие цветы, словно споря друг с дружкой в яркости. Здешняя степь тоже хороша, хотя в ней мало привычных цветов и трав, нет того удивительного запаха, какой бывает только дома. Казалось, и полынь здесь пахнет иначе, и конские кизяки в кострах тоже. А все потому, что степь не была сплошной, по ее краю все равно вставали леса, и чем ближе к большой реке, за которой жили урусы, тем гуще. Полководцу совсем не хотелось приближаться к этой темной полосе на горизонте, казалось, что оттуда всегда может грозить опасность. Как любой человек, проведший большую часть жизни на коне с копьем и луком со стрелами в руках, он не боялся опасности, но не любил неизвестности. Ему не привыкать брать хорошо укрепленные города, побеждать чужие войска в поле, но леса он побаивался именно из-за неизвестности. В лесу почти бесполезны конь и лук – то, что составляет основную силу монгольских туменов.
Половцы, убедившись, что их союзники аланы разбиты, спешно бежали к своим давнишним врагам урусам. Там, за большой рекой, как рассказывали лазутчики, есть богатые города, где даже купола церквей из золота! Там много красивых светловолосых женщин, сильные мужчины и много разных умельцев. Хорошо бы, но Субедей не собирался воевать эти города, не для того шел. Приказ Потрясателя вселенной догнать и уничтожить Мухаммеда, куда бы тот ни удрал, Субедей уже выполнил, оставалось только вернуться обратно. Но взыграло ретивое, и он совершил, возможно, то, чего не следовало делать, – бросился догонять бегущих кипчаков.