Дано не каждому
Шрифт:
– Ага.
– Скажи, пусть к нам на базу поварихой приходит. Хоть от стряпни Буравчика отдохнем, – засмеялся Грач.
– Эх, трудна ты, сталкерская служба, – вздохнул старший, – на базе Буравчик норовит шашлыком отравить, тут неведомый враг укокошить жаждет…. Ты, верно, хочешь спросить – какого рожна мы в этих кустах залегли?
Мика спрашивать ничего не хотел, но головой кивнул – пусть рассказывает. Как говорил отец Пимен, пока человек с тобой разговаривает, он не опасен. Да и в голове как-то странно зашумело и поплыло…
– А сидим мы тут в засаде – ловим самого страшного монстра Зоны. Знаешь, какого? Человека! Вторую неделю по всей Вольной Земле только и делаем, что трупы товарищей собираем. И ни одного убитого когтями или клыками – все исключительно свинцом упокоены. Убивает кто-то нас, ежедневно. Оттого и на карантине территория – чтобы чужих легче отследить было. Уж лучше бы обычные монстры были – с теми опыт общения богатый.
– Что далеко ходить, – вступил в разговор Грач, – несколько ловцов в сотне шагов отсюда живут, на заправочной станции. Их сначала хотели прикончить, да как-то сразу не срослось, а потом глянули – живут тихо, с заправки не вылазят, кормятся исключительно зверьем и дураками, что к ним с пьяных глаз забредут.
И охрану с этой стороны можно не выставлять – мимо ловца ни одна живая душа тайком не проскользнет. Такой рев поднимется – уши в трубочку свернутся! Так и порешили – пока не наглеют, пусть живут…
– Их бы аккуратно забором покрепче обнести, и вот тебе готовый зоопарк, – сказал Хомяк, – можно деньги делать…
– Ты еще здесь, змей-искуситель? Шуруй менять Молчуна. Грач, иди с ним в паре. Проследи, чтобы в засаде не трещал, как радио «Голос Америки».
– Обижаешь, – вздохнул Хомяк, – в засаде я – могила.
– Чтоб у тебя на языке когда-нибудь мозоль с кабанье копыто выросла! Такие вещи вслух говорить!
Они недолго переругивались, привычно, без эмоций.
Мика привалился к теплому валуну и подставил лицо легкому ветерку. Хорошие все-таки люди оказались сталкеры-анархисты! За что их убивают? Зря их…
– Молчун, держи кружку – твоя порция осталась. Еле у Хомяка отнял, – сказал старший подошедшему сталкеру, – а закусь у нас сегодня царская. Вон, парнишка угощает…. Эй, пацан! Во, видал? Спит! С каких-то неполных ста граммов скопытился…
Это было последнее, что услышал Мика перед тем, как провалиться в кружащееся и звенящее забытье…
Это был одновременно и сон и явь. Во всяком случае, Мика грань между ними определить не мог. Голоса сталкеров, превративших засаду в пикник на обочине жизни, звучали так звонко, что из-за эха нельзя было понять ни единого слова. Одновременно где-то далеко слышались другие голоса – глухие и враждебные, но и их расслышать он был не в состоянии. Возможно, что это были совсем и не человеческие голоса. Может, это разговаривала сама Зона…
Мика стоял у черной дыры в огромной скале – не пещера, скорее, трещина в камне. Он точно знал, что ему необходимо залезть внутрь. И отчаянно не хотел лезть.
Вокруг висело марево, очень похожее на туман. Или дым? Нет, все-таки туман. Злые голоса доносились из трещины, поэтому и лезть туда не хотелось.
– Не бойся, – сказал за спиной знакомый с детства мужской голос с характерной хрипотцой, – твоя судьба еще не написана. Ты можешь уйти и не лезть в пещеру. Никто не обвинит тебя в трусости. Это не единственная дорога на Деснянск. Но эта – самая короткая.
Мика резко обернулся и сквозь толщу тумана разглядел родное лицо. Отец!
– Я так скучал, батя! – крикнул он и бросился к нему, но отец строго остановил его порыв:
– Нет. Нельзя. Мы с тобой не можем даже руки подать друг другу…. Так решила Зона. Ты должен написать свой путь. Тогда мы встретимся. Будь осторожен, сынок…
– Ты придешь домой?!
Отец усмехнулся. А может, это просто ветерок качнул полосу тумана между ними.
– Давай не будем об этом, сын. Я и здесь-то с тобой самовольно решился поговорить…. Запомни – Зона не любит жадных и злых. Хотя – чем тебе может помочь знание этого? Может, в будущем… Иди в Деснянск. Поступай по совести. Ничего не бойся.
Снова воздух завибрировал от странного гула – словно замурлыкала огромная кошка. Отец нахмурился:
– Мне пора. В дороге постараюсь помочь, когда станет совсем плохо. Но больше всего надейся только на себя. Удачи тебе, сталкер…
Туман заколыхался в такт грозному мурлыканью, и фигура отца исчезла, словно растворилась в нем.
Мика вздохнул и снова обернулся к трещине в скале. Легко сказать – не бойся! А если страшно? И хватит ли патронов пройти этим подземным путем до конца? Он провел рукой по поясу и почувствовал, как пот ручьем полился по спине, – кобуры с пистолетом не было!
Мика мгновенно открыл глаза, глянул на живот и облегченно вздохнул – приснилось… Кобура с пистолетом была на месте. Сталкеры весь свой обыск ограничили рюкзаком, даже карманы не удосужились проверить.
– Моргаешь? – весело спросил старший. – В первый раз водочку кушать изволил, а? предупреждать надо.
– Голова гудит, – тихо сказал Мика.
– Смотрю, ты к спиртному не расположен организмом. В таком случае держись от этой гадости подальше, понял? Сгоришь с непривычки, особенно если со старыми сталкерюгами соревноваться начнешь.
– У тебя внутри для борьбы со спиртом чего-то не хватает, – поддержал старшего Хомяк, красный от выпитого (рядом с костром валялись уже четыре пустые бутылки), – таким макаром индейцы в Америке спились начисто, и эти… чукчи в России тоже.
Мика осмотрел остатки своих припасов – да, мать явно не рассчитывала, что сын будет угощать сразу пятерых. Зато рюкзак стал почти невесомым.
– Ты куда?
– В Деснянск. Пойду я. Старший блокпоста задумался.
– Знаешь что, парень? Давай-ка для начала к нам на базу загляни. Объясняю – нам перед комендантом отчитаться нужно, что мы тут время с пользой провели. Не переживай, все равно скоро стемнеет – куда пойдешь? Ночью все посты не окликают, а сразу кладут, потому что ночью наши по Зоне не бродят. Примем как родного, накормим, напоим… чаем, спать уложим – все по законам гостеприимства! А утром вместе с очередной сменой без проблем доберешься до Могильника… ну, уговорил я тебя?