Дантисты тоже плачут
Шрифт:
– Кто это? – в ужасе спросила Зайка, пока экзотическая личность, поставив Маню около ее пейзажа, вовсю щелкала фотоаппаратом.
– Очень модный и известный критик из элитарного журнала для любителей живописи, – пояснил возникший невесть откуда Казик, – с ним надо дружить. Может в один момент сделать вас богатым, модным, покупаемым. Живопись – тоже бизнес.
И он приветливо помахал зеленоволосому рукой. Я огляделась по сторонам. Мой первый муж был художником, и я более или менее представляла себе привычки и вкусы богемы. Толпа, плавно
Небольшое оживление наблюдалось возле Маниного пейзажа. Маленькая седовласая дама, обвешанная с головы до пят разнообразной бижутерией, громко восклицала:
– Какой примитив! Какой примитив!
– Ох, не надо было Манькин пейзаж сюда выпихивать, – уныло сказал Аркадий, – конечно же, вещь примитивная и дурацкая. Ну, сейчас наслушаемся комплиментов!
Но возбужденные зрители, столпившиеся возле Машкиной картины, не собирались расходиться. Оттуда постоянно слышались странные фразы:
– Потрясающая диспропорция деталей!
– Шикарно нелогичная композиция!
– Полное отсутствие стандарта!
Я вжала голову в плечи и подумала, что ребенка, пока он не понял, как его ругают, следует отвезти домой. Но тут произошло нечто совершенно невероятное. Толпа раздвинулась, и прямо на нас двинулся высокий холеный мужчина с аристократическим лицом. В его левом ухе сверкала маленькая брильянтовая сережка. Он подскочил к оторопевшей Мане и проговорил:
– Вы автор работы?
Испугавшаяся Маруська смогла только покачать головой.
– Продаете сами или через агента? Кто представляет вас на выставке?
Девочка беспомощно закрутила головой, но тут, словно из-под земли, вырос Арам. Он протянул холеному руку и радостно улыбнулся:
– Что, почуял запах таланта? Это моя протеже.
– Гениальный примитивист, – воскликнул мужчина, доставая из кармана чековую книжку, – к тому же ребенок! Из этого следует сделать конфету.
И он властным движением руки подозвал седовласую даму с побрякушками.
– Лиля, займись срочно, чтобы вечером лежало на столе и в выпуск. Пусть кто-нибудь снимет, как я вручаю художнице чек.
Ошалелую Маньку поставили перед картиной. Какие-то мужчины защелкали вокруг фотоаппаратами. Седовласый, улыбаясь, отдал ребенку чек.
– Ничего не понимаю, – сказала Зайка, – объясните наконец, Арам, что здесь происходит?
Владелец галереи радостно потер руки:
– Ваша сестра – редкий талант. Можно сказать, гениальный примитивист. И сейчас она продала картину. Если будет упорно работать и использует полученный сегодня шанс, то через несколько лет сделает первый миллион долларов. Видите, как она понравилась Красовскому?
– Кто это такой? – изумленно спросил Аркадий.
– Красовский – газетный магнат. Ему принадлежит довольно большое количество изданий.
Мы постарались протолкаться поближе.
– Нет, ты только посмотри, – завороженно протянул Аркадий, – только посмотри, просто Жорж Санд!
У картины Маруся, отставив ногу в сторону и сжимая в правой руке бокал с шампанским, разговаривала с критикессой.
– Кто учит вас рисовать?
– Мой наставник в живописи – Казимир Новицкий.
У дамы от возбуждения сползли очки.
– Как? Господин Новицкий до сих пор никогда не брал учеников. Почему он заинтересовался вами?
– Об этом лучше спросить у него. Казик, подойди сюда.
Портретист, улыбаясь, поспешил на зов дебютантки.
Домой возвращались абсолютно ошалевшие. Аркадий даже попытался завести мотор ключом от багажника. В машине Ольга не выдержала и спросила:
– Маруся, а сколько тебе заплатили?
– Тысячу долларов, – гордо возвестила художница. – Конечно, сумма небольшая, но как приятно!
На следующий день Сонька забрала Марту Игоревну и Коку, Маша благополучно уехала в лицей. Зайка с Серафимой Ивановной отправились с близнецами к врачу, Аркадий – на работу. Я решила поехать в парикмахерскую и уже на пороге услышала телефонный звонок.
– Простите, что не звонил, но как-то закрутился. Много печальных дел, – послышался голос Владимира.
– Да, я понимаю.
– Похороны Нелли назначены на завтра. Только сегодня милиция выдала разрешение. Ужасно, конечно, что столько времени она лежала непогребенной, но идет следствие.
– Что говорят следователи?
– Пока ничего, несчастный случай. Моя бедная жена была совершенно пьяна. Полковник сказал, что исключает возможность убийства. Нелли находилась в доме одна, выпила, открыла окно, наверное, хотела покурить, и… упала. Если бы я был дома и уложил ее в кровать… Да что там, жену не вернешь.
И стоматолог закашлялся.
Повесив трубку, я призадумалась. Неужели Александр Михайлович не нашел черную лестницу? Вдруг незнакомый злоумышленник проник в дом, выбросил жену Резниченко из окна и убежал? Непонятно только, кто и зачем мог совершить подобное.
Я набрала номер Резниченко.
– Владимир, забыла спросить, а как Ева и Юра?
– Не то чтобы очень хорошо. Дочка все время плачет, а Юра, конечно, ничего не понимает. Веселый такой, радостный, от этого еще хуже.
– Вы не думаете, что квартиру хотели ограбить? Бандит мог войти в столовую, испугаться, толкнуть Нелли и убежать через черный ход.