Дао Кенгуру
Шрифт:
– Да, – канадский капитан снова глянул на ансамбль из десятка бетонных квадратов на толстых сваях в ста метрах от берега, – а как добраться до этого терминала?
– На сампане, – ответил Бокасса, – видите у ближнего причала их несколько штук?
– Вижу, – сказал Бэбкок, глядя на простые индокитайские лодки-плоскодонки, имеющие габариты, как у автобуса. Но в Индокитае сампаны собирают из досок, а здешние были, кажется, отштампованы целиком из какого-то материала, похожего на пластмассу.
– Прекрасно, – прокомментировал Уоткин, – вот что, флит-лейтенант, мне надо в город.
– Вы уже в городе, майор. Формально, весь моту Вале, это территория города Лантон.
– Тогда, я скажу иначе: мне надо встретиться с мэром. Его зовут Ксиан Тзу, не так ли?
–
– Ладно, я поставлю вопрос так: вы можете позвонить мэру по поводу меня?
– Я могу позвонить дежурному референту мэра, если вас это устроит, майор.
– Хорошо, флит-лейтенант, звоните референту.
…
Ожидая результатов звонка референту мэра Лантона, майор Ричард Уоткин перебирал в памяти все, что ему известно об атолле Тинтунг и о Лантоне. Получалось не так много.
У атолла Тинтунг треугольная лагуна со стороной 6 км. Лагуна окружена коралловым барьером, на котором три крупных острова: южный Мотуко, северный Вале и западный Катава. Крупные – это около полста гектаров. От острова Катава на запад протянулся 5-километровый хвост барьера, заканчивающийся островком Токо-Таоло, миниатюрным – пять гектаров, но окруженным километровым овалом мелководья, по которому в часы отлива можно гулять вброд. Токо-Таоло и Катава оставались во владении традиционной общины маори. А цивилизация развивалась на Вале (где вырос городок Новый Южный Лондон, или попросту Лантон) и на Мотуко (где был построен аэродром).
Потом, незадолго до Алюминиевой революции атолл Тинтунг был по существу куплен концерном «Alemir» у правительства Республики Островов Кука, и стал ареной спектакля в жанре «эксплуатация и классовая борьба в странах Четвертого мира». Проект дирекции «Alemir» по превращению Тинтунга в транзитный авиационный и морской терминал для перевалки грузов и пересадки пассажиров, постепенно реализовывался. Уже был сильно расширен аэродром и внешний океанский причал на Мотуко, а по восточному барьеру атолла построена дамба от Мотуко до Вале, но… Стройка была прервана революцией 20 октября прошлого года, а 1 ноября революционеры разделались с арабо-американским экспедиционным корпусом, взорвав Лантон несколькими тысячами бочек аммонала.
И вторично Тинтунг стал ареной сражения уже под Новый год. Вернее, он стал ареной стратегически-бессмысленной бомбардировки и десанта американских коммандос. В обстановке, когда единый фронт анти-экстремистской операции «Горизонт надежды» разваливался из-за эпидемии таинственной «гавайской чумы», десант оказался просто брошен на произвол судьбы. Часть коммандос как-то самостоятельно эвакуировались, остальные же были расстреляны меганезийской легкой штурмовой авиацией.
Когда Зимняя война заглохла, на Тинтунг потянулись беженцы с Фиджи и Тонга. От расистской хунты генерала Тимбера бежали все представители «инородных этносов», прежде всего индо-фиджийцы, тонга-фиджийские китайцы и малайцы. Кто-то нашел пристанище здесь, на Тинтунге, выглядевшем в тот момент «ничейной землей». Моту Мотуко покрылся трущобами, которые стали первым зрелищем для прибывших сюда канадских миротворцев. Моту Вале, моту Катава и миниатюрный Токо-Таоло не были освоены беженцами из-за множества брошенных там неразорвавшихся боеприпасов.
В марте на моту Вале началось стремительное восстановление столицы Меганезии, и примерно к середине апреля Сверхновый Лантон (как его в шутку называли) был уже заселен. Молодой меганезийский медиа-канал «LantONline» во всю рекламировал этот скороспелый город, как архитектурный эксперимент – наглядную демонстрацию силы постиндустриальной экономики «Tiki». В кадрах видео-роликов мелькали сооружения, похожие на утопающие в цветущей зелени замки в стиле фэнтези, соединенные сетью воздушных дорог. А у причалов Лантона, дополняя эту материализовавшуюся сказку, швартовалось множество изящных маленьких парусников продвинутого дизайна…
Взрывное развитие Лантона, как национального экономического и инженерного центра Меганезии привело Международную миссию ООН в Океании к мысли, что именно тут «общепринятый миропорядок» должен «поставить ногу», чтобы поскорее вернуть этот мятежный регион «в лоно цивилизации». Так что, Ричард Уоткин не удивлялся, что его миротворческий батальон направили именно сюда, на атолл Тинтунг.
…
Разумеется, канадский майор ничего не знал о реальных истоках проекта Сверхнового Лантона. Этот проект, точнее, спецоперация «Параллельные миры» была разработана в феврале INFORFI – «кровавой охранкой Конвента». INFORFI была распущена в конце марта, но спецоперация продолжалась. Теперь, согласно поручению Верховного суда, реализацией «Параллельных миров» занималась новая спецслужба – INDEMI. Проект напоминал эпического Троянского коня, только вывернутого наизнанку. В оригинале Троянский конь строился, чтобы троянцы сочли его жертвой богам, и вкатили в свой город-крепость. А Сверхновый Лантон строился, чтобы оффи сочли его жертвой Богу Общепринятого Миропорядка, и вкатили туда свои силовые и финансовые ресурсы.
Идея поселка-форта, как площади, окруженной стеной, к которой изнутри пристроены жилые ячейки с общими стенами, известна с античных времен. Сверхновый Лантон был полностью застроен такими поселками-фортами – разработкой молодых сингапурских архитекторов, импортированных сюда в ходе программы «воровства мозгов». Авторы назвали свою разработку: «ПуЛоу», что можно примерно перевести с китайского, как «естественные башни». При общности концепции, все ПуЛоу в Лантоне были разными. Круглыми, квадратными, и шестиугольными. Однотонными, в клеточку, с хаотическим узором. Между верхними уровнями стен были наведены мостики – прямые, арочные, и подвесные. Эта паутина воздушных дорог соединяла отдельные ПуЛоу между собой и с морскими терминалами – квадратными причальными платформами на сваях в лагуне. К платформам со стен ближайших ПуЛоу шли наклонные пандусы. Так порт был связан с городом, минуя берег. Фактически, улицами в новом Лантоне были именно воздушные дороги. А интервалы между глухими стенами без дверей и окон, полностью заросли специфическим кустарником: «драконовым бамбуком», продуктом генной инженерии.
Этот кустарник (которого не было в исходном проекте) стал красивым вкладом нового поколения экспертов спецслужбы, пришедших уже в INDEMI, и разбавивших команду «мамонтов» – офицеров бывшей INFORFI. Но, проектом продолжали управлять более опытные «мамонты», в частности, Ксиан Тзу, известный в узких кругах под прозвищем Варлок, и занимавший сейчас должность мэра Лантона. И в данный момент…
…
В данный момент Ксиан Тзу Варлок на крыше ПуЛоу, носившем название «Шахматы», занимался любовью с симпатичной кореянкой, причем в «миссионерской позе». Многие говорят: эта поза для беременной женщины непригодна из-за давления на живот. Ну, а если некой женщине эта поза нравится больше всего? Если женщина самая любимая и всплеск сексуальности охватил ее на утренней прогулке по крыше? Вот такой изящный каприз возник у Ким-ЧйиИ, юной подруги Варлока, и он здраво рассудил, что ей виднее.
Теперь представьте себе, что в самом разгаре этой любовной сессии, разведчик своим профессиональным чутьем отмечает слежку. Что тут посоветует сексолог? Для такого случая готовой рекомендации нет. Впрочем, Варлок отметил, что слежку ведет явно не профессионал, а любитель, и без агрессивных намерений. Ну, и ладно (решил Варлок). Сессия продолжилась, и финиш получился яркий, радостный и громкий.
– По-моему, – шепнула Ким-ЧйиИ, когда отдышалась, – Ты вдруг задумался о чем-то. Ты обещал мне рассказывать, если задумываешься. Обещал же, правда?