Дарио
Шрифт:
— … Дарио, — виновато сказала я.
В этот момент кто-то легонько постучал в дверь.
— Войдите, — рявкнул Никколо.
В комнату вошел мужчина. Он нес серебряный поднос, на котором лежали полотенца, бинты, тюбики с мазями и ведерко со льдом.
— Отдай это ей и оставь нас, — приказал Никколо.
Слуга протянул мне поднос, который я в растерянности взяла.
— Что я должна с этим делать?
— Иди к Дарио и позаботься о его руке… которую он повредил, спасая ТЕБЯ, — огрызнулся Никколо.
Мои
— Не думаю, что это хорошая идея…
— О, ты не думаешь, не так ли? Тогда, возможно, тебе стоит пересмотреть свое решение ослушаться его и сбежать с территории — о, подождите! Слишком поздно для этого! — насмешливо сказал Никколо. — Иди в его личный кабинет на третьем этаже. Поверни направо на верхней площадке лестницы, затем через две двери налево. Помирись с ним, какой бы ни была цена. Понятно?
Я кивнула… и с ужасом подумала, какой может быть эта цена.
Выходя, я остановилась и обернулась к Никколо.
— Да? — требовательно спросил он.
— Как Дарио узнал, где я нахожусь?
Никколо посмотрел на меня, как на идиотку.
— Ты что, забыла свою вчерашнюю истерику? Как только мы обнаружили, что ты пропала, то догадались, что ты направляешься в ближайшую церковь. Слава богу, мы были правы.
— Но… почему Адриано и Массимо тоже появились?
— В качестве подкрепления, конечно! — крикнул Никколо. — Ты что, думаешь, мы позволили бы главе семьи разгуливать без охраны?
Я нахмурилась. Дарио появился первым, почти на минуту раньше. Если бы кто-то ждал, чтобы причинить ему вред, Адриано и Массимо прибыли бы слишком поздно.
— Но…
— ДВИГАЙСЯ! — крикнул Никколо, и я быстро выскочила из комнаты.
Но, уходя, не могла отделаться от ощущения, что не все, сказанное им, было правдой.
Глава 19
Следуя указаниям Никколо, я нашла в конце коридора закрытую дверь. И осторожно постучала.
— Войдите, — раздался приглушенный голос Дарио.
Я вошла в комнату и увидела, что он смотрит на меня из-за изысканно инкрустированного стола. Полки на стенах были заставлены книгами в кожаных переплетах и старинными мраморными бюстами.
— Что тебе нужно? — процедил он сквозь зубы.
Я подняла поднос. Его содержимое слегка зазвенело в моих дрожащих руках.
— Никколо сказал, что… что я должна зайти и позаботиться о твоей руке.
Дарио прищурился.
— И это все?
— … и поблагодарить тебя. Еще раз. За то, что спас меня.
Он сердито уставился на меня.
— И?
— … и извиниться. За то, что сбежала.
— За то, что ослушалась меня, — прорычал он.
Еще
Но за эти два часа многое произошло.
Все, что я чувствовала, это запах никотина, когда незнакомец закрыл мне рот…
И все, что я слышала, это звук пряжки его ремня, когда он расстегивал брюки.
— … за то, что ослушалась тебя, — прошептала я.
Это, похоже, несколько удовлетворило Дарио. Кивнул головой, и я подошла к нему.
Рядом с его креслом стоял пуфик. Я присела на него, чтобы сделать свою работу.
Я нежно взяла его руку в свою и осмотрела ее. Он смыл с нее кровь нападавшего, но костяшки пальцев были в синяках, царапинах и опухли.
Я положила в одно из полотенец немного льда, смочила тряпку талой водой из ведра и приложила к его руке.
Все это время он сердито наблюдал за мной.
Я то поднимала на него глаза, то отводила их, продолжая прикладывать лед.
Наконец он заговорил.
— Теперь ты понимаешь, почему я не хотел, чтобы ты покидала территорию? Почему я отказал тебе в просьбе пойти в церковь?
— Да, — пробормотала я, опустив глаза.
— Два дня назад в вашем кафе появился один из наших врагов. Теперь мы обнаружили шпионов в миле от моего дома, один из них маскировался под священника, не меньше. Когда я приказываю тебе что-то сделать, то делаю это не только для того, чтобы защитить семью, но и для того, чтобы защитить тебя. Люди, которые хотят нас убить, с радостью сделают то же самое с тобой только потому, что ты остаешься здесь.
Хотелось сказать:
— Я думаю, ты имеешь в виду «только потому, что тебя здесь удерживают».
Но решила, что сейчас не время озвучивать свои мысли.
— Я знаю, — только и пробормотала я.
— Все чаще я вижу, что люди вокруг меня — либо мои враги, либо подкуплены моими врагами.
— А разве у вас нет союзников? — спросила я.
— С тех пор как умер мой отец, кажется, нет, — с горечью ответил он.
Несколько минут мы больше ничего не говорили.
Наконец я отняла мокрое полотенце, высушила его руку и стала мазать ее приятно пахнущей мазью. Затем обмотала бинтом костяшки пальцев и ладонь.
Процесс был медленным и расслабляющим. В конце концов, мой страх начал ослабевать.
Его рука была огромной — она намного превосходила мою. А его пальцы были такими мозолистыми… такими грубыми и мужественными…
Закончив, сложила все обратно на поднос.
— Я тебя оставлю.
Встала, чтобы уйти, и была уже на полпути к двери, когда он сказал: