Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Дарю вам праздник
Шрифт:

Моя уверенность, что книги являются существенной, и даже самой существенной, частью жизни, все крепла да крепла. Другие мальчишки двенадцати-тринадцати лет мечтали путешествовать в диких просторах Дакоты, Монтаны, Вайоминга, мечтали законтрактоваться в компанию, возглавляемую юной красавицей — это было одной из наипопулярнейших тем книжек в мягких обложках, мечтали искать сокровища, награбленные и спрятанные бандитами, или эмигрировать в Австралию либо Южно-Африканскую Республику. Иначе им уже с этих лет пришлось бы лицом к лицу столкнуться с реальностями контрактной системы, с тем, что им предстоит, как и их родителям, изо дня в день надрываться на ферме или в штучной торговле. Я хотел одного: чтобы мне дали читать.

Я понимал, что

сия, так сказать, наглая претензия возмутительна и неслыханна. К тому же она была и практически невыполнима. Школа в Уоппингер-Фоллз, в глазах налогоплательщиков представлявшая собою весьма сомнительный пережиток времен обязательного классного присутствия, учила как можно меньшему как можно быстрее. Родителям необходима была вся энергия детей, чтобы выстоять или даже подкопить деньжат в надежде — как правило, иллюзорной — выкупиться из контракта. И мать, и учителя смотрели косо на мое стремление вести себя, будто я все еще дитя малое — в том возрасте, когда мои сверстники уже старались приносить семье реальную пользу.

Далее. Если бы я даже как-то ухитрился найти деньги на обучение, жалкая и захудалая Поукипсинская средняя школа-интернат, предназначенная для профессионального натаскиванья отпрысков местных богачей, отнюдь не была тем, чего я хотел. Не то, чтобы я уже точно мог сказать, чего именно хочу; я только чувствовал, что перспектива учиться коммерческим расчетам, составлению биржевых сводок и тому подобному совершенно не отвечает моим желаниям.

Денег ни на какой колледж у нас, разумеется, не было. Наше положение помаленьку все ухудшалось да ухудшалось; отец начал поговаривать о том, чтобы продать кузню и законтрактоваться. Мои мечты о Гарварде или Йеле были столь же праздными, сколь мечты отца о том, что вот мы соберем хороший урожай и выпутаемся из долгов. Я и не знал тогда — мне пришлось с этим столкнуться позже, — что колледжи неудержимо становятся культурным захолустьем и приходят в упадок, представляя собою разительный контраст с процветающими университетами Конфедерации или Европы. Обыватель уже спрашивал, зачем вообще нужны Соединенным Штатам колледжи; ведь те, кто их посещает, учатся лишь недовольству и сомнению в освященных временем устоях. Постоянный надзор за положением на факультетах, немедленное увольнение преподавателей, заподозренных в малейшем отходе от общепризнанных взглядов — все это, разумеется, не способствовало улучшению ситуации или повышению уровня преподавания.

Теперь, когда я вышел из возраста пОрок, мать лишь настойчиво, нескончаемо пилила меня за праздность и злостное потворство собственным прихотям.

— Мир суров, Ходж, и никто никогда ничего не даст тебе даром. Твой отец ко всему относился легко — слишком легко, и это частенько шло ему во вред, — но даже он всегда понимал, в чем его долг.

— Да, мэм, — вежливо отвечал я, не вполне соображая, куда она клонит.

— Упорный, честный труд — вот единственное, что достойно человека. Никаких надежд на чудеса, никаких миражей. Каждодневно трудись и во что бы то ни стало оставайся свободным. Ты не должен зависеть ни от людей, ни от обстоятельств. И ты не должен сваливать на них вину, если по своей нерадивости в чем-то не успел. Будь сам себе хозяином. Только так ты добьешься того, чего хочешь.

Она говорила об ответственности и долге так, будто это гирьки для взвешивания ценности человека; но предметы более возвышенные, вроде любви или сострадания, не упоминались никогда. Не хочу сказать, что мы были какой-то особенно пуританской семьей; я знал, что наши соседи волей-неволей смотрят на мир столь же сурово. Это я постоянно был виноватым и оттого беззащитным; не только из-за желания продолжать учиться, но из-за чего-то еще — неопределенного, но возмущавшего мою мать настолько, что она не могла простить меня ни на минуту.

Детские мои потасовки с Мэри Маккачн имели самые естественные последствия, но в один прекрасный день она сочла, что я слишком молод для нее, и обратила свои зазывные взоры куда-то в другую сторону. Я, в свою очередь, приударил за Агнес Джонс — очаровательной юной женщиной, вдруг вылупившейся из худющей пацанки, которую я всегда мелко видел. Агнес отнеслась к моим устремлениям сочувственно и поощряла меня, как могла. Однако ее планы относительно моего будущего сводились к тому, что вот я на ней женюсь и примусь помогать ее папеньке на ферме — а на такую карьеру я мог рассчитывать и дома.

Конечно, я и сам был не подарок: я с аппетитом ел трижды в день и привык спать в кровати. Я прекрасно знал, как на меня смотрят и как усмехаются. Здоровенный увалень семнадцати лет, ленивый настолько, что палец о палец не ударит; только шляется туда-сюда, витая в облаках, или лежит, уткнувшись носом в книжку. Ах, жаль, жаль, ведь Бэкмэйкеры — такие трудолюбивые люди! Могу себе представить, как на фоне общей моей расхлябанности поразила бы мою мать та энергия, с которой я обращался с Агнес.

Да нет, я вовсе не был растленным малым и не слишком отличался от других парней из Уоппингер-фоллз, которые мало того, что срывали цветы удовольствий везде, где могли, но зачастую делали это силком, а не уговором. Я не обдумывал этого специально и подробно, но ощущал едва ли не все время, насколько, в сущности, мир вокруг меня скуден любовью. Непререкаемая традиция поздних браков породила идиотски раздутое преклонение перед целомудрием, имевшее два следствия: во-первых, за поруганную честь сестер и дочерей неукоснительно мстили, и общество не делало ни малейших попыток помешать самосудам, а во-вторых, тайные связи, по скотски теша тщеславие, стали еще слаще. Но и возмездие, и распутство совершались как бы машинально, они вызывались ситуациями, а не страстями. Возрожденцы [15] — а мы, сельские жители, от всей души любили этих странников, которые время от времени появлялись у нас, чтобы поведать нам, сколь мы грешны — осуждали нас за распущенность и ставили нам в пример добродетели наших дедов и прадедов. Мы внимали их советам — но с поправками, которые делали эти советы приемлемыми для нас; конечно, странники совсем не того хотели.

15

Возрожденцы — представители одного из направлений евангелизма. Возрожденство возникло в Англии в 1737 году и примерно в то же время — в северо-американских колониях.

А вот как я последовал наставлению матери быть себе хозяином. Долг по отношению к ней и к отцу лучше всего, видимо, было уплатить, освободив их от тяжкой необходимости содержать меня — ведь я не чувствовал себя способным начать содержать их. Мысль о том, что у меня перед родителями есть еще и моральные обязательства, долго сидела гвоздем у меня в голове; я сомневался, вправе ли поступить по отношению к ним так, как велел долг практический. По отношению же к Агнес я не чувствовал ровно никаких обязательств.

Через несколько месяцев после того, как мне исполнилось семнадцать, я завернул три любимых книги в свою свежую, белую хлопчатобумажную рубашку и, романтичнейшим образом пожелав Агнес счастливо оставаться — возьмись за нас ее отец, сбылись бы, конечно, ее представления о счастье, а не мои, — оставил Уоппингер-фоллз и отправился в Нью-Йорк.

2. О РЕШЕНИЯХ, МИНИБИЛЯХ И ТИНОГРАФАХ

Я полагал, что смогу пройти восемьдесят миль за четыре дня с учетом времени, потребного, чтоб заработать себе еду — если, конечно, мне посчастливится находить фермеров или фермерш, которым захочется давать мне какую-то работу, а потом еще и давать за нее какую-то еду. Стоял июнь, и ночевки под открытым небом отнюдь не обещали быть неприятными, а старый почтовый тракт проходил так близко от Гудзона, что я мог купаться, когда только пожелаю.

Поделиться:
Популярные книги

Диверсант

Вайс Александр
2. Фронтир
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Диверсант

Измена. Осколки чувств

Верди Алиса
2. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Осколки чувств

Солдат Империи

Земляной Андрей Борисович
1. Страж
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.67
рейтинг книги
Солдат Империи

Ваше Сиятельство 4т

Моури Эрли
4. Ваше Сиятельство
Любовные романы:
эро литература
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 4т

Идеальный мир для Социопата 3

Сапфир Олег
3. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
6.17
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 3

Темный Патриарх Светлого Рода

Лисицин Евгений
1. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода

Рождение победителя

Каменистый Артем
3. Девятый
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
9.07
рейтинг книги
Рождение победителя

Последний Паладин. Том 6

Саваровский Роман
6. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 6

Черный Маг Императора 8

Герда Александр
8. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 8

Курсант: Назад в СССР 11

Дамиров Рафаэль
11. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 11

Замуж второй раз, или Ещё посмотрим, кто из нас попал!

Вудворт Франциска
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Замуж второй раз, или Ещё посмотрим, кто из нас попал!

Мне нужна жена

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
6.88
рейтинг книги
Мне нужна жена

Темный Патриарх Светлого Рода 2

Лисицин Евгений
2. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 2

Большие дела

Ромов Дмитрий
7. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Большие дела