Давай поспорим?

Белова Дарья

— Безумно.

— Тогда как? КАК БЛ*ТЬ?

— Я уехал.

— И вот так все просто, да? Любил безумно, но кинул ее.

— Так получилось. Я не мог в тот день ее найти, а нужно было срочно уже уезжать, ждали только меня. Я вручил маленькую бумажку с номером телефона ее отцу, чтобы у нас с ней была хоть какая-то связь. Но… от нее была тишина. Я хотел ее забрать, к себе.

— Как любовницу?

— Нет, я подал документы на развод. А потом я приехал снова к ней, специально подговорил многих, чтобы пойти в группу для проверки. Да

я даже подкупил одного зама, чтобы только он меня включил в список, хоть кем, хоть просто водителем. Как приехал, сразу побежал к ней. Думал, она меня ждет. Ведь любила же. Я знаю, что любила.

Он сделал две глубокие затяжки. Я вижу, как тяжело даются ему эти слова, эти воспоминания. Для него это тоже было сложно и больно.

— Ее отец сказал, что она выходит замуж. Она беременна.

— Что?

Отец отходит от окна, закрывает его и садится в кресло. Дает мне понять, что разговор закончен. Ну уж нет.

— Ты что-то еще хотел выяснить? — строго спрашивает он.

— Мама пошла к тебе, чтобы сказать, что ждет меня. Не было никакого жениха. Отец отказался от нее, когда узнала, что нагуляла меня, — выплевываю я эту черствую фразу, — когда приезжала прошлая делегация с проверкой. И телефон ей никто твой не передавал. Ты кинул ее, бросил одну, беременную мной.

Злость и обида, хранившиеся внутри меня годами, готовы меня разорвать. Я чувствую, как это растет, становится все больше и больше, что еще чуть- чуть и может накрыть. Это все маленький мальчик, которого бросил отец. У которого не было папы. Он плачет внутри меня, орет и пытается выбраться.

Я подхожу к столу, чтобы забрать то, что уже давно принадлежит мне. Пусть хоть такая часть останется от него. Вот только он вцепился в нее, как за спасательный круг.

— Мне все говорили, что Алена…она… Этот ребенок не мог быть моим. Она бы сказала.

— Как? Если телефон ей твой не передали, — устало произношу я.

Мы смотрим друг на друга. У нас одинаковый цвет глаз. Один в один, ни одной отличительной черточки. Будто копировали. Тот же холодный оттенок, тот же морозящий взгляд. Отец смотрит на своего сына. Правда в том, что я не знаю, как он должен смотреть. И так же только представлял. Получается, наши желания действительно имеют свойство сбываться?

— Твоя мама… Она… Где она?

— Дома. Может с соседкой чай пьет. Есть в доме жуткая старушка, которая пыталась сосватать мне свою внучку. Ну и страшная же она была.

— Надеюсь, ты выкрутился?

— Конечно.

Тоненькая паутинка морщин, что в уголках глаз — он улыбается, пытается пошутить. Но я вижу, как неестественно блестят его глаза, как жестко сцепил челюсти. А я … А у меня какой-то противный ком в горле, который на дает нормально вдохнуть и говорить.

— Рома…

— Да… пап?

— Я… — вижу, как он крепится, как вытаскивает из себя слова, звук за звуком, — правда … не знал… не думал….

— Хм…

— Давно ты знаешь?

— Достаточно.

— Когда мы встречались…

— Да,

я знал кто ты.

— Почему не сказал?

— Честно? Наверно не был готов. Я… всегда думал, что ты нас бросил с мамой. Что мы были тебе не нужны. Зачем тогда что-то менять?

— Но сейчас ты пришел.

— Один близкий мне человек сказал, что надо выслушать другую сторону всей этой истории. Выслушать тебя.

— Мне надо будет ее поблагодарить.

— Как ты понял, что это она?

— Хм… У тебя написано все на лице. Ты улыбался, когда говорил.

Я слышу как идут стрелки настенных часов. Секундная стрелка. Но чувство, что время остановилось. Не хочется ускорится, но и назад отмотать желания нет. Незыблемость момента. Есть только этот кабинет. Я. Мой отец. И повисшее молчание.

“Сегодня я встретился с отцом”

Пишу сообщение Насте. Ведь только так она реагирует на мои сообщения, когда пишу что-то исключительно важное, о чем знаем только мы с ней.

“И как отец короля Сесила воспринял все?”

“Как жестокую правду”

“Твоя львица тебя поддерживает”

“Моя?”

Ответа нет. Но почему-то сейчас мне хорошо.

Глава 26.

Рома.

— Мам, ты обещала, что будешь готова еще час назад, — говорю я матери.

— Рома, надо было предупреждать заранее. Не пойду же я в театр с непонятной прической и в старом платье. Представляешь, до чего дошли, что я заказала себе новое платье, а через час мне его привезли.

— Помнится ты говорила про пять.

— Ну да, заказала пять, но куда мне столько? Надо было выбрать одно, — тараторит мама, параллельно прихорашиваясь в ванной, что ее голос отдается эхом.

Неделю назад мы встретились с отцом. А сейчас я везу маму к нему на встречу. В голове постоянно сквозит слово свидание, но я не даю ему шанса слететь с языка. Для мамы мы едем в театр, на долгожданную премьеру какого-то режиссера и бла бла бла. Билеты я, конечно же, ей купил, но пойдет она не сегодня, а через пару дней. И билетов две штуки, и я очень надеюсь, что ее "плюс один" окажется не противная старушка с первого этажа, с которой она любит пить чай. Ощущаю себя долбанным волшебником. С циничным взглядом на жизнь и прагматичным подходом в делах. Да, я далеко не сказочный, мать ее, принц.

— Мам, ты знаешь, для чего в театре даются три звонка?

— Конечно, мой дорогой. А если бы ты со мной почаще ходил в театр, то и ты бы знал.

— Я не для этого спрашивал. Твой третий звонок прозвенел уже пол часа назад.

— Не переживай. Успеем. Я всегда успевала.

Вышли мы из дома за полчаса до встречи. И впереди у нас пробки и долгая дорога.

— Дорогой, мне казалось, что театр немного в другом месте находится. Смотри, ты пропустил поворот.

— Я знаю, мам. Мы, то есть ты, в другой день туда пойдешь. Не переживай, свое обещание я выполнил — первый ряд, как ты и хотела.