Давно закончилась осада…
Шрифт:
— И тем не менее я патриот Артиллерийской слободки и более никакой. Ее переулков, трапов, погребков и косогоров.
— Увы, наши дети тоже. Когда они живут у бабушки Лизаветы, она позволяет им играть с мальчишками в «кранцы-транцы» и бегать босиком.
— Какой ужас!
— Не смейся. Твоя тетушка и ее
— Представляю, какой был скандал!
— Нет, не представляешь! Более, чем скандал! Адмирал повел себя как мальчишка. Хохотал и просил обучить его стрельбе из этой штуки…
Профессор поцеловал жену.
— Мир прекрасен, — сказал он.
Но все это будет еще не скоро… А пока тендер «Котёнок» бежал вдоль южного берега, и сердца радовались сбывшейся парусной сказке.
— А что, братцы, не поставить ли брифок? — спросил Маркелыч. Взрослые матросы отозвались со сдержанным почтением: «Как скажете, шкипер». А ребята, даже Саша, радостно завопили, что «поставить непременно!»
Маркелыч и два матроса по вантам забрались на длинный, подвешенный под салингом рей. Взяли еще и Фрола, чтобы с каждого конца было под два человека.
— Не боишься? — сказал Маркелыч.
Фрол только хмыкнул.
…Потом он три года будет ходит на «Котёнке» юнгой и матросом, пока не уйдет на завод в механический цех. Уйдет же потому, что у матроса на крошечном паруснике заработок с гулькин нос, а родители стали хворые и надо ставить на ноги подрастающую сестренку…
Но опять же это потом. А пока освобожденная от сезней парусина взметнулась по ветру.
— Живо выбирайте шкоты! — заголосил с высоты Маркелыч. Мальчишки и Саша потянули снасти. Не очень умело потянули, но все же брифок взял
Чтобы лучше видеть паруса, все перешли на ют.
Навстречу тендеру, хлопая колесами, шел против ветра небольшой пароход «Русь».
— Небось, папенька на нем, — вздохнула Саша. — Да только не увидит нас, он внизу, у топок…
— А что такое «теплоход»? — вдруг вспомнил Федюня. — Девочка тогда сказала: теплоход «Барабанщик»…
— Небось, она про пароход так, — рассудил Фрол. — Пар-то получается от тепла, вот и выходит «теплоход».
Женя оторвался от рисунка.
— А разве есть пароход «Барабанщик»? Я не слышал про такой…
— Да мало ли их нынче, — сказал Макарка. — Про все разве услышишь…
«Котёнок» слегка кренился на правый борт и все больше набирал ход. Ветер дул слева и со спины, кидал на затылки синие воротники. Встречные лучи просвечивали парусину, и казалось, она упруго звенит от солнца.
Все опять замолчали. Шумел в снастях догонявший парусник, ветер, бурлила кильватерная струя. Не отставая от тендера, неслись рядом с мачтой несколько чаек. Мальчики и Саша смотрели на них, запрокинув головы…
Что будет впереди? Сейчас никто не думал об этом. Им хватало нынешних — просвеченных синевой и солнцем, продутых теплым ветром, подхваченных парусным бегом — бесконечных минут. И может быть минуты эти как раз были тем, что называется «счастье».
Декабрь 2000 г.