Дайте нам крылья!
Шрифт:
Тогда Пери кинулась назад под скальный навес — все мирно спали. Она сидела и ждала, когда вернутся Беркут и Раф.
— Никого, — мотнул головой Беркут. — Удваиваем охрану.
Пери пересела к нему поближе.
— Что ему было нужно?
— Что всем. Пища. Место, где поспать. Плохо другое — он наверняка не один. А если это стая, им нужна территория. Ты видела, какие земли тянутся отсюда до «Альбатроса». Поживиться там нечем. Если мы здесь славно устроились, они тоже смогут. Правда, у нас есть в распоряжении запасы, которых нет у них.
— Я все равно не засну, — сказала Пери. — Можно подежурить с тобой?
— Нет, — отрезал Беркут. — Я никогда не буду с тобой ни дежурить, ни ходить в патруль.
— Думаешь, я буду тебя отвлекать?
— Нет, — сказал Беркут. — Не думаю, а знаю. Оставайся с Хьюго. Тебе надо высыпаться.
— А тебе не надо?
— Не настолько. Мне хватает двух-трех часов, и я довольно долго могу не спать вообще. Удобно, когда солдатам не нужно много спать. Отчасти поэтому мы и живем меньше вас. Отдыхай.
Пери улеглась рядом с Хьюго — тот спал так крепко, что даже не пошевелился, когда она укрыла его своими перьями. Устроилась так, чтобы видеть небо, и смотрела, как кружит над лагерем Беркут, пока не погрузилась в неровный сон.
Глава семнадцатая
Поселок «Дзэн»
Когда я добрался до больницы, Томаса уже откачали. Я сидел рядом с ним в одном из боксов в отделении «скорой помощи», держал его влажную от пота ручку, а Лили тем временем названивала Руоконен. По лицу Тома разлилась бледность, дышал он с трудом.
Лили договорила, убрала инфокарту и победоносно сообщила:
— Руоконен считает, что летательские препараты тут ни при чем, Тому стало плохо не от них. Но она все равно подъедет в больницу где-то через час-полтора, посмотрит мальчика, проверит, не надо ли подобрать другую дозировку.
Что за бред! Я едва не выкрикнул это вслух. Одно противоречит другому! Если приступ вызван не препаратами, то зачем менять дозировку? Руоконен явно мухлюет!
Зажужжала моя инфокарта. Черт, как некстати, мне сейчас не до работы. Хотя Лили вон уже занялась работой, потому что мы все равно просто сидим и ждем, что будет. Так, и кому там неймется? Ага, сообщение от Хенрика. Я отвернулся от Лили и украдкой стал читать.
«Все по плану, архангел М. вспугнул Алмаза. М. за порог, Алмз. сразу звонить. Дилетант! Кому звонил, не знаю, но скоро выясню. Алмз. — скот, говорит, не хотел подвергать Л. опасности, только пригрозить. Увяз по маковку».
Понятно, Хенрик на всякий случай зашифровал Алмазом Бриллианта. Умно. Осторожность никогда не помешает. В ответ я набрал:
«Видел у Алм. в кабинете депутата. Харрис Уотерхаус. «Корни». Проверишь его?»
Хенрика эта парочка точно заинтересует. Дело там явно нечисто, очень уж непонятно они себя ведут: один на один вроде дружелюбно, а на публике чуть ли не цапаются.
Я кое-что проверил и отправил вдогонку еще одно сообщение:
«Гермес — не только посланец богов. Еще покровитель воров. Плодородия. И перекрестков».
Возможно, это поможет Хенрику разобраться с проектом «Гермес».
Набирал текст я одной рукой, а другой — не выпускал лапку Тома.
— Папа, нам правда не страшно? — тихо спросил он. Я слегка сжал его руку, мол, я тут, все в порядке.
Ни Лили с Ричардом, ни я так и не поняли, отчего у Тома случился приступ. “Post hoc ergo propter hoc”, — важно сказал Ричард, вручая Лили бутылку холодной воды. Нет, ну надо же! Том лежит едва в сознании, а Ричард бегает для Лили за водичкой — ухаживает за ней, не за ребенком. «Вместе с этим — значит по причине этого», — перевел Ричард. Он, надо полагать, решил, будто я не знаю латыни. И угораздило же Лили выбрать такого мужика на замену мне. Просто унизительно. Сам-то Ричард успокоился до неприличия быстро.
«Да засунь ты себе свою латынь в одно место», — зло подумал я, отвернулся от этого надутого самовлюбленного индюка и приобнял Тома.
— Процедуры сейчас прерывать нельзя, — заявила Лили.
— Как ты можешь? Вот так запросто поставить на кон жизнь Тома? — взвился я.
Лили просто затрясло от ярости: ну как же, я осмелился усомниться в ее материнской любви.
— Он поправится! — отрезала она, буравя меня глазами. — Посмотри, ему уже гораздо лучше!
Я онемел.
А Лили гневно напустилась на меня:
— Ты разве врач? Что ты, черт дери, понимаешь? Собираешься аннулировать свое разрешение на процедуры? Только попробуй, ты у меня где сядешь — там и слезешь.
Пробегавшие мимо медсестры и санитары пялились на нас. Голос Лили не повышала, но шипела, как змея. Она всегда отлично знала: лучшая защита — это нападение. Тут я был бессилен. Придется выяснять все у Руоконен самому.
В четверг, узнав, что вечером я ужинаю не дома, Витторио вызвался приглядеть за Плюшем. Я с облегчением согласился. К Хенрику я отправился на автомобиле, а по дороге мрачно думал, что раскатывать по служебным делам со всем удобством — слишком накладная привычка, и, поскольку кругленьких гонораров от Чешира мне больше не видать, пора отвыкать от таких барских замашек.
Весь день я пытался дозвониться Руоконен, а когда она наконец-то соизволила взять трубку, то небрежно отмахнулась, мол, выживет ваш мальчик, ничего страшного. «Господи, да он же совсем ребенок!» — хотел заорать я. Но в очередной раз смолчал. А какой у меня выбор? Или вся эта медицинская махина, которую я запустил, когда согласился на процедуры для Тома, покатится дальше своим чередом, или мне придется из кожи вон вылезти, чтобы ее остановить. И неведомо, получится ли, даже пусти я в ход все свои связи и возможности. Или промолчать, или… или заслужить неминуемую обиду, а то и ненависть сына. «Полумер тут быть не может, — сухо сказала Руоконен. — Никаких «поживем-увидим». Сейчас тянуть нельзя». Врет она или нет, поди разберись, но мое слово сейчас ничего не значит. Все будет так, как скажет Руоконен.
Все это время мне дозванивался Чешир, да так настойчиво, что я уже подумывал, не пригрозить ли ему, что подам в суд за преследование. Совсем он меня задергал. И даже согласись я с ним побеседовать, говорить нам все равно не о чем. Хенрик уже сообщил мне, что все попытки отыскать Пери и Хьюго по официальным каналам ни к чему не привели. Погибли они или пропали без вести, мне до сих пор неизвестно, теперь я должен хотя бы помочь Хенрику изловить убийцу Луизы. Ради Пери.
Автомобиль подпрыгивал по ухабистым улочкам и задворкам, а я подумал: вот и выдался безмятежный вечерок, один-единственный за эту кошмарную неделю. И выдержал я ее лишь благодаря надежде: сначала — что Плюш найдется, теперь — что выздоровеет. А впереди, в будущем, как зловещее, притягательное и загадочное зарево на горизонте, маячил слет «Поднебесная раса».