De Conspiratione / О Заговоре
Шрифт:
«На самом деле этот тихий человек последние 40 лет играет очень серьезную теневую роль в мировой политике, — утверждает бывший руководитель российского бюро Интерпола генерал B.C. Овчинский. — Когда мы говорим о конспирологии, людях, которые конструируют заговоры, имя Майкла Ледина должно стоять в первом ряду. Он серьезно засветился еще в 80-х, когда убили Личо Джелли, главу итальянской масонской ложи "П-2" (Пропаганда-2). Ложа была замешана в очень серьезных связях с неофашистами и, по некоторым сведениям, готовила правый политический переворот в Италии. Майкл Ледин был фактически куратором Личо Джелли. В ходе расследования похищения и убийства итальянского премьера Альдо Моро на Ледина были прямые показания как на одного из организаторов этого преступления. Его тогда вывезли из страны сотрудники итальянских
Также Ледин курировал международный картель по торговле оружием и наркотиками, ставший известным в результате громкого скандала "Иран-контрас". продолжает рассказ генерал Овчинский. — Майкл был среди ближайших советников президента Джорджа Буша-старшего в аппарате Госдепартамента США. Когда президента Буша-младшего спросили, почему он во время войны в Ираке не побоялся сменить руководителя ЦРУ, тот ответил, что имеет свою личную разведку, по сравнению с которой люди из Лэнгли играют второстепенную роль. И добавил, что его личная разведка — прежде всего вице-президент Чейни. А Чейни на вопрос, какую информацию использует в своей работе, сообщил, что его лучший друг — Майкл Ледин, "который знает все в этом мире". Между прочим, жена Чейни по-прежнему работает вместе с Лединым в Американском институте предпринимательства. Одно время под началом Майкла трудилась Кэтрин-Клэр Чумаченко, жена Виктора Ющенко, ставшего на волне "оранжевой" революции президентом Украины.
Я не думаю, чтобы серый кардинал Вашингтона лично разрабатывал военные аспекты операции "Революция" — это дело Пентагона и других ведомств, — отмечает Овчинский. — Его задача — запустить ситуацию так, чтобы ее развитие уже нельзя было остановить. Вот он запустил утку с "нигерским" ураном у Саддама Хусейна — и этого оказалось достаточно, чтобы руководство Соединенных Штатов начало войну против Ирака. Но его философскую и политологическую концепцию о перманентной революции на "Большом Ближнем Востоке" США приняли на вооружение гораздо раньше. И теперь эту войну, на мой взгляд, уже не остановит никакая ООН — так блестяще спланирована и сконструирована вся ситуация. И совсем не важно, кто у руля США, — демократ или республиканец».
Сотрудники спецслужб зовут Майкла «тонким Парвусом». Курировавший от германского генштаба Ленина и Троцкого в подготовке революции в России Парвус был сибарит, гурман и сладострастник. Ледин, напротив, аскетичен, худ, человек идеи. Идею перманентной (непрерывной) революции он позаимствовал у своего кумира Троцкого, только из «социалистической» переименовал в «демократическую». А сам Троцкий идею заимствовал у сотрудников британских спецслужб, которые считали, что на Востоке необходима постоянная нестабильность, чтобы не дать консолидироваться исламу.
В заключение главы приведем высказывание Мартина Либики из Университета национальной обороны США: «Попытки в полной мере осознать все грани понятия информационной войны напоминают усилия слепых, пытающихся понять природу слона: тот, кто ощупывает его ногу, называет ее деревом; тот, кто ощупывает хвост, называет его канатом и так далее. Можно ли так получить верное представление? Возможно, слона-то и нет, а есть только деревья и канаты. Одни готовы подвести под это понятие слишком много, другие трактуют какой-то один аспект информационной войны как понятие в целом…».
13. Информационно-психологические операции
Сегодня Россия оказалась в центре геополитических и религиозных изменений экономического, социально-политического и военного характера. Серьезную угрозу интересам ее национальной безопасности представляют обострение социально-политической, криминогенной и информационной обстановки, борьба за сферы влияния различных религиозных течений, социальная напряженность, сужение социальной базы военной организации государства, опасность возникновения локальных конфликтов как на собственной, так и сопредельных с Российской Федерацией территориях. Примечательно, что впервые после 1991 г. военно-политическое руководство страны в числе угроз национальной безопасности выделило нравственно-психологическую экспансию. Информационное противоборство
Кроме того, стало очевидным возрастание роли информационнопсихологических факторов в общественной жизни вообще и при реализации комплекса мер по подготовке к ведению информационных войн в частности. Все чаще инструментарий психологической войны используется различными странами мира как во внешне-, так и во внутриполитической сферах и реализуется в форме психологических операций, чаще в наиболее динамичной их части — информационнопропагандистском столкновении политических оппонентов.
Говоря о современном состоянии российского общества, отечественные социологи Г. Осипов и Э. Андреев отмечают, что «одна из главных причин кризисного состояния нашего общества — это следствие поражения СССР в информационной воине, где есть свои цели: дезорганизация системы управления государства; разрушение его иммунной системы, расчленение на части с помощью националистических, сепаратистских сил, организации конфликтов между ними; создание системы дезинформации, в которой главное направление удара Я наука и культура, а способ воздействия — разобщение людей путем социальной поляризации и дифференциации, подрыва моральных устоев, насаждения бездуховности, распространение национализма, криминализации; коммерциализации отношений между людьми».
По сей день не изменились цели и задачи психологических операций, направленных на население стран бывшего Советского Союза.
К 1991 г., если судить по документам МВФ и ряду документов внутри самих США, американцами было проведено глубокое изучение нашей экономики и морально-политического состояния и настроения советского народа. Конгресс США рассмотрел эти материалы и в итоге принял Закон № 102 от 1992 г. под названием «Закон о свободе для России и новых независимых государств». Одновременно, осенью 1992 г., Объединенный комитет начальников штабов США доложил президенту и Конгрессу оценку состояния вооруженных сил Соединенных Штатов, где в первом абзаце 11-й главы «Специальные операции» говорится, что, несмотря на то что руководители России взяли на себя обязательства реформировать свои вооруженные силы и правоохранительные органы, Россия все равно будет оставаться нашим главным противником, требующим самого пристального внимания.
Как показывает практика, в современных условиях Россия по-прежнему продолжает оставаться мишенью для Запада, но уже вкупе с другими государствами, которые не обязательно являются врагами США и Запада, но ведут политику, противоречащую интересам последних.
На что направлено информационно-психологическое воздействие нашего главного оппонента? Ответ: на психику граждан России, так как, по свидетельству ученых, в частности К. Штейнбуха, вся психическая деятельность человека есть не что иное, как прием, обработка, накопление и выдача информации.
В наиболее общем виде под психологической операцией (ПсО) понимается согласованный комплекс мер политического, экономического, организационнотехнического и военного характера, включая разведывательно-подрывные и информационно-пропагандистские акции, с целью оказания психологического воздействия на отдельных лиц и различные категории населения, личный состав структур силового блока, работников органов государственной власти и управления страной или отдельными регионами, членов политических партий, общественных организаций и движений с целью изменения их чувств, психических состояний, мнений, отношений и поведения таким образом, что это способствует достижению целей, выгодных для отдельных лиц, групп, социальных организаций, определенных государственных или других структур страны-субъекта этих операций. При этом объектами психологических операций могут быть гражданское население, правительства и армии какой-либо страны. Психологические операции проводятся в мирное и военное время, а также в кризисных ситуациях.