Deadушка
Шрифт:
Два выстрела слились в один громкий хлопок. Видимо это послужило каким-то сигналом, потому что всего через пару секунд, в лесу откуда мы пришли, тоже раздались автоматные очереди.
Саперу одной пули в грудь хватило, чтобы свалиться на бок. Он тяжело дышал, но еще пытался что-то достать из подсумков. На адреналине я выпал из-за редуктора, направил пистолет в его сторону и потянул спуск еще раз, а затем еще и еще. Я выстрелил не меньше пяти раз, пока не убедился, что этот мудак перестал дергаться.
Убрав пистолет, машинально стал ощупывать ногу, куда почувствовал прилет. Больно, чертовски больно,
Без особого разбора, выдернул из медицинского подсумка шприц-ампулу с подготовленным коктейлем. Вколол в шею, чуть выше ключицы. Сейчас главное не отрубиться и выползти с этого чертового поля.
Сразу после укола, вытащил из подсумка жгут, салфетки и медицинские перчатки выпали на траву, да и черт с ними. Растянул, наложил наискосок, через бедро, тем самым пережимая артерию и большую подкожную вену. Приподняв левую ногу, спешно намотал. Из-за надетых штанов не видно всю тяжесть раны, так что пришлось выудить перевязочный пакет. Вскрыл, по-быстрому намотал, наложил подушечки куда-то на область прилета и зафиксировал все бинтом.
Теперь вертолет и этот гад.
Стоило бы поспешить, ведь перестрелка в лесу разразилась не шуточная, как минимум подключился пулемет.
Снять блок проблем не составило, правда какая-то неприятная отрыжка начала подкатывать к горлу, с привкусом желчи. Не к добру это. Но да и пусть, все равно, срывать все блоки я не планирую, мне нужны те, в которых лежат записные ленты и платы с распознаванием свой-чужой.
Весь комплект бортового я снимать не собираюсь. Чисто так, по минимуму, а что не возьму, то подорву.
На всякий случай заглянул в кокпит. Там тоже пилоты разложились конретно так. Аж кожа с костей слезла. Странно.
В любом случае, в их жилетках есть перевязочные пакеты в вакуумных упаковках. Кое-как залез через выбитое лобовое и мокрыми от крови перчатками, сорвал с их поясов подсумки с аптечками. Заодно у командира воздушного судна прихватил планшетку с картой. Все, больше здесь делать нечего.
У Шахида из интересного оказался только его укорот и пара магазинов. Учитывая какое месиво развернулось в лесу, будет полезно, вот только возвращаться тем же путем я не собираюсь.
Нагрузился рюкзаком, в который я запихал укорот, магазины и блок, медленно пополз по полю в сторону дороги. На всякий случай сразу подхватил на локти Вал.
Раненая нога волочилась, но вроде как кости целы, иначе бы я уже во всю корчился в судорогах от таких нагрузок.
Тяжко. Ползти тяжко. Почти каждые пятнадцать метров торможу, чтобы передохнуть.
Еще и желчь эта, приходится сплевывать ее.
От усталости и давления начинает кружиться голова, хотя виски кажется и без того пульсировали болью. Или это коктейль от дока так отзывается? Ничего не понятно, все как-то слишком расплывается в сознании.
— Не отключаться, сука! — прохрипел я, до крови прокусывая губу и продолжая ползти вперед.
Тяжелее всего было с минами, приходилось их аккуратно обползать, хотя наиболее палевные, я просто отодвигал рукой в сторону, чтобы не задеть ненароком.
Когда выбрался на грунтовку, стало попроще, их хотя бы было видно издалека.
А бой в лесу все продолжался, видимо кто-то совсем отчаялся, раз уж в ход пошли гранаты.
Надеюсь там найдется местный доктор, чтоб осмотреть, что там с ногой, да и противорвотное мне не помешало бы. Что-то совсем паршивит. Отравился что-ли….
Глава 27. Выжить любой ценой
Фора в отрыве минимальна. Противнику требуется лишь преодолеть минное поле, чтобы догнать меня, а значит нужно спешить, но сначала, все же разобраться, что там с ногой.
Скатившись с дороги в небольшой лесной овражек, я спешно скинул перчатки и достал из рюкзака бутылку с водой, чтобы первым делом промыть руки и охладить лицо. Слабость с тошнотой все накатывают и накатывают, надо бы разобраться с этим.
Умывшись и промыв глаза, что предательски начали слезиться сразу после контакта с водой, сделал пару глотков… Меня вырвало практически сразу же.
Парочка судорожных спазмов с болезненными коликами и вот на траве уже след желчи смешанной с водой. Черта с два я так легко сдамся. Я пил снова и снова, извергая из пищевода желчь, пока не смог наконец усвоить хотя бы стакан жидкости. Вода это хорошо, вода это жизнь, вот только бутылка опустела, но вроде как запас еще есть.
Теперь пора бы разобраться с ногой. Быстро срезал пропитавшуюся грязью и кровью повязку, порвал штанину дальше, рассматривая рану. Жгут походу остался где-то на поле, видимо слетел во время марш-броска по-пластунски.
Впрочем, он и не потребовался. Обильное повреждение было вызвано скорее глубиной захода в мясо. Мда, не бегать мне больше, максимум ковылять. По нынешним меркам, тяжелая рана.
Прилось доставать запасную флягу, чтобы смыть грязь. Глубоко, зараза, очень глубоко, не рассмотреть, но радует то, что сквозное. Нащупал выходное отверстие с задней стороны. Ничего не поделать, пришлось вскрыть перевязочный пакет из вакуумной упаковки.
Одна подушечка на входное, вторая на выходное. Бинтом создать давящую повязку. Для этого пара фиксирующих оборотов, а затем от самого верха к низу с перекрутами, намотать колосовидную. Такая в отличии от простой спиральной, не сползет от интенсивного трения.
Разобравшись с ранением, хлебнул еще пару раз из фляги и убрал ту вместе с бутылкой обратно в рюкзак. Настало время играть в кустик. А для этого пришлось ближайшие ветки кустарника обломать и воткнуть в накидку на плечи, зацепляя их особым образом за стропы.
Пародируя местную флору, выполз с автоматом на край оврага и осматрел минное поле в прицел.
Картина складывалась печальной, для меня. У второго вертолета стояла группа из семерых бойцов, одетых в не наш камуфляж. Шевроны тоже чужие. При этом один из противников что-то рассматривал на месте, где лежало тело Шахида, еще двое копошились на бочине вертушки, откуда я выдрал блоки. Остальные четверо осматривали местность. Что странно, все семеро в противогазах, что сильно мешало найти мой след, хотя казалось бы, я должен был оставить целую борозду. Все таки по полю полз как трактор с плугом в виде раненой ноги. Ан нет, все же заметили.