Деде Коркут
Шрифт:
Бейрек рассмеялся:
— Красавица моя с тонким станом, да разве я смогу убить тебя? Себя убить позволю, тебя — нет. Я тебя испытывал!
Так он сказал, трижды поцеловал ее, снял с пальца золотое кольцо, надел его на палец девушке.
— Да будет это порукой между нами, ханум! — молвил он.
Девушка говорит:
— Раз уж так получилось, надо идти вперед, джигит.
Бейрек отвечает:
— Что ж, ханум, я готов.
Банучичек сорвала пучок травы и протянула Бейреку.
— Возьми, — сказала она, — это полынь-трава. Понюхав ее, вспомни обо мне.
Бейрек пришпорил коня,
Бейрек на коне летел как на крыльях, глаза его блистали. Он напевал:
— Счастье мое, красный угол моего дома!Когда выбегает из дому, не приминает земли.Черные волосы обвивают лодыжки,Съест миндалину — словно отяжелел тонкий стан,Сросшиеся брови напоминают лук,Рот не вмещает сразу двух гранатовых зерен,Алые губы — точно капли крови на снегу!Любимая, красавица, невеста…Перед глазами его оживала Банучичек: то на коне скачет, то стрелу выпускает, то полынь срывает…
Бейрек стоял перед отцом своим Бейбурой.
— Сын мой, — сказал Бейбура, — что ты видел сегодня любопытного среди огузов?
— Что мне видеть, дорогой отец? У кого есть сын, тот его женит, а у кого есть дочь, тот выдает ее замуж.
— Может, и тебя женить, сын мой?
— Да, дорогой отец.
— Чью дочь взять за тебя?
— Отец, возьми за меня такую девицу, чтобы не успел я встать, а она уже на ногах; не успел сесть на коня, а она уже в седле.
— Сын мой, ты хочешь себе не девицу! Ты желаешь себе джигита, чтобы за его спиной есть, пить, веселиться.
— Да, родной отец, я так хочу. Неужто жениться мне на какой-нибудь неженке, чтобы она падала от ветерка?
— Сын мой, тогда девушку найди ты, а я устрою все остальное.
— Я уже нашел, отец.
— Кто она?
— Дочь Бейбеджана — Банучичек.
Бейбура задумался.
— Сынок, — сказал он, — мы еще в колыбели обручили тебя и Банучичек. Но Бейбеджан умер, власть над девушкой перешла к ее брату Кочару. А он какой-то шальной. Его так и зовут — Дели Кочар. Он поклялся: мол, не отдам сестру замуж. И всех убивает, кто хочет жениться на ней.
— Что же нам делать?
Бейбура снова погрузился в раздумье:
— Кто может пойти сватать ее? Только Деде Коркут, если возьмется. Может быть, Дели Кочар уважит кобзу Деде. Давай посоветуемся с Деде Коркутом.
Деде Коркут молвил:
— Пошлете меня — пойду. Но вы и сами знаете, что Дели Кочар не различает, кто молодой, кто старый. Приведите мне хотя бы двух быстрых коней. Будет бегство и погоня — на одного вскочу, другой в поводу пойдет. Так и спасусь.
Деде Коркута одобрили. Привели двух коней. Деде сел на одного, другой пошел в поводу.
— Да поможет нам бог! — сказал Деде и ускакал.
…Шатер Дели Кочара стоял подле русла высохшей реки. Кочар перебросил мост через безводную реку и принуждал путников по этому мосту проходить. С проходящих он брал тридцать монет, а с мимо идущих битьем выколачивал сорок.
Вот и сейчас он избивал какого-то купца. Купец, плача, приговаривал:
— Ай, джигит, зачем ты так поступаешь, зачем заставляешь с прямой дороги сворачивать на этот негодный мост?
Дели Кочар орал:
— Что ты сказал, сам негодный и сын негодного? Есть ли кто-нибудь яростнее меня, сильнее меня, чтобы мне перечить! Моя богатырская слава дошла до Греции, до Сирии! Десять тысяч врагов мне в забаву. Двадцать тысяч мне для разминки. Тридцать тысяч для меня трава. На сорок тысяч я прищурюсь. Пятьдесят тысяч — с места не тронусь. Шестьдесят тысяч — не вскинусь. Восемьдесят тысяч — не дрогну. Девяносто тысяч — не умолкну. Сто тысяч — не растеряюсь, возьму в руки свой непреклонный меч, взмахну мечом, снесу им головы, а уж тогда остановлюсь. Есть ли такие удалые джигиты, как я?
Кочар избивал купца и повторял:
— Не хотите проходить по мосту, черт с вами, но платите тогда сорок монет.
Купец спросил:
— Хорошо, а сколько ты возьмешь, если мы пройдем по мосту?
Дели Кочар молвил:
— Если пройдете по мосту — тридцать.
Купец высыпал деньги на ладонь Дели Кочара, погнал верблюдов по мосту.
Дели Кочар расхохотался, глядя им вслед, потом выпил огромный кувшин вина, — вино лилось ему на усы, на подбородок, на шею.
Он все пил и пил. В это время подъехал Деде Коркут, спешился, поздоровался.
Дели Кочар, все еще не отрываясь от кувшина, посмотрел на Деде Коркута, потом отвечал насмешливо:
— Ну, здравствуй!
Еще немного отпил и закричал:
— Эй, ты, чей ум расстроен, чьи поступки нелепы, на чьем лице всемогущий написал приговор! У кого есть ноги, тот сюда не идет. У кого есть губы, из моей реки не пьет. Что с тобой? Или настал твой смертный час? Что тебе здесь делать?
Деде Коркут молвил:
— Я пришел подняться на твою отвесную гору. Я пришел переправиться через твою многоводную реку. Я пришел быть сжатым твоей тесной пазухой, быть придавленным твоим широким сапогом. Ту, что светлее месяца, ту, что чище воды, сестру твою Банучичек пришел я сватать за Бамсы Бейрека.
Дели Кочар остолбенел. Некоторое время он дико смотрел на Деде Коркута, потом вскочил с места как ужаленный и завопил:
— Эй, кто там! Оружие мое несите, черного жеребца ведите!
Привели черного жеребца, принесли оружие, Дели Кочар вскочил на коня, выхватил меч. Деде Коркут тоже не медлил: он поскакал. Дели Кочар кинулся в погоню. Один жеребец под Деде Коркутом устал, он перескочил на другого. Дели Кочар настиг Деде Коркута, занес над его головой меч и хотел уже поразить его.
Деде Коркут молвил:
— Да засохнет нечестивая рука!
И рука Дели Кочара застыла в воздухе.
— Помоги! Помоги! — вскричал Дели Кочар. — Деде, исцели мне руку, я отдам сестру за Бамсы Бейрека!
Деде Коркут молвил:
— Хорошо, опусти руку!
И рука Дели Кочара стала здоровой. Он опустил ее и сказал:
— Дадите ли вы мне то, чего потребую за сестру?
— Дадим! Скажи, чего ты хочешь?
— Тысячу верблюдов, никогда не видавших самки. Тысячу жеребцов, никогда не покрывавших кобылы. Тысячу баранов, никогда не знавших овцы. Тысячу бесхвостых и безухих псов. Да еще тысячу блох.