Дефо
Шрифт:
«Существует в архивах неопубликованная и недатированная рукопись Дефо, где изложена широкая схема по организации в Англии секретной службы, благодаря которой королевские министры со всех концов страны могли бы получать надежную информацию о том, как в данный момент различные города и графства относятся к правительству. У государственного секретаря должны быть списки всех дворянских и аристократических семей каждого графства; он должен иметь сведения относительно образа мыслей и нравственности служителей церкви и мировых судей в каждом приходе; у него должен быть список наиболее видных граждан каждого города и его окрестностей с тем, чтобы знать, за какую из партий готовы эти люди подать свой голос на выборах; он должен иметь таблицу, показывающую силу влияния каждой из партий в различных
Вот эта рукопись перед нами, она включена в собрание писем Дефо, вышедшее впервые в 1955 году, и представляет собой пространный меморандум. Он был подан Дефо на имя Роберта Гарлея не позднее (как полагают публикаторы) лета 1704 года. Это в самом деле письмо, весьма обширное, возможно, без начала (в нем нет обращения), и все начинается с сути дела, а суть сводится к централизации управления страной.
Чтобы понять Дефо, не забудем, насколько Англия тогда при всех достижениях еще не укрепила своего мирового авторитета. В сущности, ее рассматривали как провинцию, поистине остров, угол на отлете. Испанские короли, один за другим угасавшие, и те еще мнили себя «владыками мировой империи». И даже шведский король Карл XII представлялся в масштабах европейских силой куда более решающей, чем короли английские, да и английские ли то были короли? «А что, если королева умрет?», «А вдруг из-за моря явится претендент на престол?», «А ну как придут голландцы?» – самый характер вопросов, какими «господин Обозрение» пытался разбудить в своих читателях сознание общенациональное, государственное, выдает провинциальный, так сказать, обывательский уровень этого сознания.
Сделаем выписку из английского историко-географического справочника начала нашего века, тех времен, когда солнце, кажется, еще не начинало закатываться над Британской империей и на Британских островах вспоминали о ранних своих успехах с чувством полного достоинства, в котором удивительно сочетались цинизм и самокритика: «Англичане, последний из европейских народов, вступивший в погоню за колониальным первенством, многое выигрывали за счет того, что континентальные страны слишком погрязали в раздорах между собой. Быстрый рост Британской империи совершился в значительной степени благодаря трем войнам подряд – одна против Голландии, две против Франции – и тем итогам, которые после этих войн за колониальные владения были подведены в Утрехтском мире 1713 года» («Путеводитель по Британскому содружеству наций», 1926).
Происходили эти перемены прямо на глазах у Дефо и даже при его участии. Дефо буквально был одержим идеей централизации, ибо, как человек деятельный и наблюдательный, он чувствовал: страна еще слабо «сшита» и даже изнутри она растаскивается на куски.
Со своей схемой Дефо обращался к Гарлею в момент, когда на политической повестке дня встал вопрос о соединении парламентов английского и шотландского. О Шотландии тогда мало знали, с ней слабо были связаны, а по мнению Дефо, управлять людьми надо силой уважения, и, чтобы вызвать это уважение, надо их знать, а чтобы знать… И далее он в подробностях излагает тот проект, который так долго хранился в архивах. Более того, он сам осуществлял свою идею на практике. «Итоги моей поездки по стране с некоторыми замечаниями относительно общественной обстановки» – так это и названо в письме от 6 ноября 1705 года.
Дефо не писал доносов. В обширной переписке Дефо, которую прямо надо назвать агентурной, нет ни одного подметного письма, вообще ни одного персонального выпада. Люди называются, определяются их пристрастия, но люди выступают как носители настроений распространенных. Думает Дефо о том, как в благоприятную для государственной политики сторону изменить их настроения.
Со всей дотошностью современные биографы разобрали эти страницы Дефо и нашли, кажется, лишь один случай, когда обратил он внимание государственного секретаря персонально на некое
Но мы забежали вперед. Вернемся же к началу службы Дефо. Осенью 1706 года выехал он в Шотландию.
Дефо отправился в дорогу верхом.
Шекспир, внук землепашца, пришел в столицу пешком. Один шотландский поэт, у которого в гостях побывал драматург Бен Джонсон, оставил запись: «Из Лондона прибыл ко мне изумительный Бен, пешком»: лошади, как и книги, были дороги.
Дефо – в седле! Правда, на этот раз все оплатил Гарлей, причем даже не из государственного, а из своего кармана. (Какое уж он там делал разграничение между этими двумя источниками – другой вопрос.) Дефо благодарил и отчитывался: «Получил, сэр, от вас чек на двадцать пять фунтов и из расчета этой суммы, а также насколько позволяло время, оснастился всем необходимым для поездки. Пишу, сэр, об этом не ради жалоб, а потому лишь, чтобы правильно поняли меня, ибо одолжаться заставляет меня не что иное, как несчастие, вам известное, оставившее меня и без коня, и без седла, без уздечки и без пистолетов, короче, без всего необходимого».
Дефо имеет в виду банкротство, окончательно сразившее его летом того же 1706 года. Он все искал пути уладить как-нибудь дела с кредиторами. А верный Девис пытался заинтересовать Гарлея водолазным аппаратом. Однако ничего не помогло. Был принят новый закон о банкротстве, и Дефо и Девис вместе пошли ко дну.
«Так что вынужден был я, – продолжает Дефо, – купить все заново, а лошадей, сэр, нужно было приобрести даже пару и со всем снаряжением, ибо тогда лишь смогу я себя чувствовать в безопасности от грабителей на большой дороге».
Писал Дефо и о семье: «Семеро детей, сэр, и что уж тут говорить… Благодаря вашему заступничеству и милостям ее величества была дарована мне свобода, но, сами понимаете, ото всего я ныне освобожден и как есть гол. Так что оставляю на руках ваших как бы вдову с семью чадами»…
В конце письма Дефо указал: «От вас буду ждать вестей на имя Александра Голдсмита». Александр Голдсмит, Андре Моретон, Клод Гийо – это все были его явочные имена.
Если подъемов и падений в своей судьбе Дефо насчитывал тринадцать, то поездок по стране – семнадцать: с 1706 по 1714 год находился Дефо в постоянных разъездах и еще потом время от времени ездил вновь и вновь. Он повторял одни и те же маршруты, а некоторых маршрутов, возможно, и не было, потому что ведь, как выразился один редактор, Дефо способен был написать путевые записки и не покидая Лондона…
А за вычетом деталей в принципе понятно, что было, а чего не было: «Путешествие по стране» было проверено автором на себе. Основная идея выношена была на дорогах – идея страны.
ПУТЬ ПО СТРАНЕ
Дефо держал путь на Ньюмаркет, центр скаковой жизни.
В отношении к спорту Дефо был спортсмен и немнож^ ко, конечно, пуританин. У пуритан к спорту, как и к театру, претензии были серьезные: отвлекает от дела! А если посмотреть, что за спорт поощрялся в Британском королевстве при попустительстве официальной церкви, то можно добавить: разлагает народ!
Поэтому вместе с пуританами Дефо осуждал традиционную и самую кровавую забаву англичан – петушиные бои. Бокс признавал он в качестве самообороны, но как спорт… Представьте, насколько, в свою очередь, кровавым был бокс тех времен, без перчаток, – и поймете Дефо, осуждавшего такой бокс.
Скачки – другое дело, ибо и римляне… О римлянах часто любил вспоминать Дефо, а о скачках писал он в «Опыте о проектах», в «Плане английской коммерции», в «Обозрении», в письмах к Гарлею. Он извинялся перед министром, что пишет «не по делу», но все же сообщал, кто выиграл. И в «Путешествии по стране», составленном из путевых писем, как бы «писем», тоже есть скачки.