Дегустатор
Шрифт:
Возвращаясь к вопросу о великом грузинском вине — и о вине за 100 или 1000 долларов, надо сказать, что одно необязательно будет в ближайшее время вытекать из другого. Российский винный рынок сейчас таков, что на нем грузинская продукция вынуждена буквально лбом штурмовать те ценовые барьеры, которые легко преодолеваются винами из Австралии или ЮАР, не говоря об Испании или Италии. Им — можно. Грузинам — нельзя.
Свидетельство тому — довольно хаотичная маркетинговая политика того же «Алаверди». И относительно массовые, и элитные вина оттуда можно увидеть фактически где угодно, без деления на бутики и супермаркеты. А с другой стороны, — компания не имеет слишком большого поля для маневра, хотя бы потому, что сейчас главная ее задача — продавать как можно больше, окупать инвестиции. Какое угодно винное хозяйство из какой угодно страны может начинать завоевывать новые рынки с маленьких партий, но только не предприятие, появившееся на свет два года назад. У него рынок один, полностью новый.
Тут специфическая проблема для всего грузинского виноделия на российском рынке. Оно — в положении буриданова осла, постоянно зависает между двумя взаимно исключающими друг друга крайностями. Одна — это ориентироваться на «старый» рынок, на тех, для кого грузинское вино — это «вкус, знакомый с детства». Большинство так и поступает, делая ставку на вино для супермаркетов (не говоря о «продукции» иного рода, идущей по специфическим каналам типа рынков). Но, работая с этим покупателем — не очень платежеспособным, винодел обрекает себя на дешевые вина при более-менее массовых продажах. То есть на репутацию, почти исключающую в будущем продажи элитных вин за элитные деньги. Не говоря о том, что этот рынок не остается статичным — он сокращается по мере смены поколений.
Вторая крайность — это позиционировать себя на рынке как поставщика вина для нового поколения, того самого, благодаря деньгам которого продажи вин в России растут столь стремительно каждый год. Это поколение, для которого все начинается с чистого листа, — для него грузинские вина ничем, в принципе, не отличаются от чилийских или австралийских. Только эта группа покупателей спокойно примет великое грузинское вино за соответствующие деньги и спокойно отнесется к тому, что оно есть лишь в винных бутиках. Для «ветеранов» саперави за 100 долларов — оскорбление.
Между крайностями, впрочем, возможен средний вариант. Например, аргентинское вино проекта Terrazaz недавних урожаев можно найти в московских супермаркетах, но оно же начиная с четырех-пятилетней выдержки попадает в категорию редких и обнаруживается лишь в избранных ресторанах. И никого это, кажется, не удивляет.
Теоретически — по качеству нынешнего вина и по потенциалу — место «Алаверди», конечно, во второй группе. Вне всякого сомнения на членство в ней скоро начнут претендовать и работы других хозяйств, и в компании им всем будет легче и веселее. В этой конкуренции и родятся великие вина. Но переведет ли российский рынок эту «теорию» в практику или породит какой-то новый и невиданный вариант, сказать никто не может.
Пример обманчивого названия для винного магазина — это El Mundo del Vino в столице Чили. То, что продается в нем, как минимум говорит о том, что для чилийца «мир вина» — это на 80 % чилийские работы и только прочие 20 % — весь окружающий Чили el mundo, всего понемножку и без особой системы, но с упором на Американский континент и Испанию.
Зато, если вам хочется увидеть всю панораму именно чилийского виноделия, узнать, кто из виноделов и какие стили сейчас в моде, лучшего места, чем здесь, быть не может. Потому что речь идет о цепочке из четырех бутиков высшего класса (с коллекционными миллезимными винами, с постоянной температурой, деревянными стеллажами и т. д.), три звена которой — в Сантьяго, а одно — в Тальке. Ничего подобного по уровню нет больше не только в Чили, а и во всей Южной Америке.
Один из менеджеров магазина, Паула Орденес, девушка в оранжевом фартуке сомелье, сообщает: для настоящего чилийца вино — это по-прежнему красное; модный же стиль красных вин в Чили сейчас — это сверхконцентрированное и чудовищно танинное каберне совиньон, пришедшее на смену державшейся пару лет назад моде на более нежный карменер.
На шкале танинности чилийцы стоят у экстремально правого края, в то время как фруктовые и нежные немецкие красные — у края противоположного. Подозреваю, что немногие виноманы подозревают, до какой именно степени экстремизма доходят сейчас создатели чилийских каберне. Вот проходившая там же, в El Mundo del Vino, дегустация одного из флагманских вин дома Santa Rita, а именно — Casa Real 2001. Не просто концентрированное, но и — по моде — нефильтрованное каберне совиньон. При красивом букете подсушенных вишен и сильном перечном тоне, это каберне буквально жуется, оно прокатывается по рту медленно и тяжело, как бронетранспортер.
Но это еще считается нежным вином, как и его более молодой родственник 2002 года: урожай, который дает особо хорошее сочетание с дубом, которого не ощущалось в предыдущем. А вот каберне того же 2002 года от De Martino — это попросту танинный концентрат, который был явно задуман для того, чтобы пугать. Нужно быть настоящим мачо, чтобы уловить в этом образце винной мощи красивую работу с дубом и сложный букет пряностей, прежде всего перца.
В целом, рассказывает Паула, чилийцы в красном вине ценят сегодня не сложность букета и вкуса, а слаженность танинности и густоты с тонами дерева, угля и перца. Скажем так, черноту вкуса.
Чтобы посетителю Сантьяго понять, отчего местный виноград дает такие танины, достаточно обратить свои взоры на северо-восток, где в синеве неба плывет белый газовый шарфик снежных вершин. Жаркий (до 30 градусов) летний день в чилийской столице сменяется весьма прохладной ночью, не превышающей 10 градусов: налетает холодный ветер с Анд. Этот необычайный и постоянный контраст дневных и ночных температур заставляет виноград обзаводиться толстой и прочной кожицей, которая и дает танины.
Да и вообще Чили явно не страна полутонов. Достаточно посмотреть на фигуры местных сеньоров и сеньорит: у большинства, независимо от возраста, упругое мясо на бедрах грозит разорвать по швам джинсы (что заметно на зеленых газончиках в центре столицы, где парочки и одиночки отдыхают под деревьями). Если же говорить о мясе уже как продукте питания, то бифштекс средней прожарки здесь щедро истекает кровью, а «слабо прожаренное», кажется, еще дергается. При таком мясе сверхконцентрированное каберне просто необходимо — как японский хрен васаби, выжимающий слезу и чуть не растворяющий упругую плоть кусочка сырой рыбы.
Миллезимы, говорит Паула, чилийцы тоже ценят не за то, что они смягчают буйство танинов, а наоборот, в тех случаях, когда они сохраняют — и усложняют — в вине мощь и тяжесть. В этом смысле идеальными годами здесь считаются 1997 и 1999.
Взгляд на полки с миллезимными, коллекционными и просто дорогими чилийскими винами показывает, что они очень редко переваливают за цифру в 100 долларов. У привыкшего к нескольким долларам за бутылку чилийца вызывает уважение, например, Sena от американца Mondavi — 46 000 песо, или примерно 76 долларов, Vinedo Chadwick 2000—55 000 песо, Via Manent 2001—35 900 и так далее. Дороже даже в этом магазине что-то найти сложно. В целом цифра в 20 долларов, или 12 000 песо, служит тем рубежом, за которым начинаются действительно хорошие работы. Или по крайней мере яркие такие как упомянутый Via Manent, где 85 % — это скорее аргентинский, чем чилийский сорт мальбек, или бархатисто-шоколадный, хотя и полностью традиционный по стилю, Don Maximiliano.
В подобном магазине, где предполагается наличие полной картины национального виноделия, хорошо видно, как восходят и тускнеют звезды.
Признаться, было приятно увидеть в этом магазине практически все, что продается в России, причем на почетных местах и, судя по местной, чилийской, цене, среди уважаемых хозяйств. Есть Chateau Los Boldos, Como Sur, чилийский Torres, Mont Gras и все остальное.
Что навело меня на мысль попробовать оценить, «кто есть кто» в сегодняшнем чилийском винном мире. Составляя такой список, Паула Орденес оговорилась, что она делает это исходя из своего личного опыта продавца и из поведения покупателей, притом что винная литература Чили наверняка имеет свои, возможно — несколько другие, рейтинги. Тут важно, что, как и везде в мире, у больших хозяйств есть возможность вести заметную и яркую рекламную кампанию, а маленьким приходится полагаться на оценки экспертов, менее видные публике.