Дела магические
Шрифт:
– Увы, - ответил Ницан, имея в виду "увы - нет". Целитель же расценил ответ как "увы - да", и продолжил:
– В таком случае, вам известно, что в сердце существуют перегородки, делящие его на четыре камеры. У господина Тукульти в одной из таких перегородок имелось незарастающее отверстие. Так вот, при подобных заболеваниях даже более-менее длительная беседа, тем более, напряженная беседа, - вызывает перебои сердечного ритма. А тут - ровный пульс, прекрасное наполнение. Никаких сбоев, никаких шумов. Как у спящего.
– А что аура?
– вмешался вдруг Лугальбанда.
– Надеюсь, вы измеряли интенсивность и цвет?
Ницан
– Вы правы, следовало провести проверку астральной оболочки. В отсутствие соматических проявлений и при субъективно хорошем самочувствии больного, любой профессиональный целитель так бы и поступил. И я тоже. Но увы, - посвященный развел руками, - мне запретили это делать. Но, повторяю, мне запретил проверку секретарь господина Тукульти. Признаться, меня это удивило. Сейчас я полагаю, что он опасался каких-либо недозволенных законом действий в отношении своего шефа.
– Недозволенных действий?
– Ницан удивился.
– Что вы имеете в виду? Вернее, что он имел в виду?
За посвященного ответил Лугальбанда:
– Измеряя ауру, маг-целитель обладает кратковременную, но по сути неограниченную власть над душой пациента. Между его сознанием и сознанием больного возникает астральная связь по типу "господин-слуга". Так что целитель может заставить своего подопечного делать много такого, чего тот никогда не сделал бы в обычном состоянии.
– Как хорошо, что я не обращаюсь к целителям, - пробормотал частный сыщик.
– Подумать только, кто-то вдруг становится твоим неограниченным властителем! Бр-р... Скажи-ка, Лугаль, а может ли маг заставить подчиненного ему человека, например, покончить с собой?
– Ну, знаете ли!
– Думмузи-Хореф вскочил.
– Уже не хотите ли вы меня обвинить в убийстве Шаррукена Тукульти?!
– А вы могли бы это сделать?
– спросил Ницан, невинно глядя на посвященного.
– Если предположить, что у вас на то были основания. Разве нельзя установить астральную связь незаметно для посторонних? Для того же секретаря. А потом удалиться и спокойно дать распоряжение лишенному воли господину Тукульти ткнуть самого себя ножом в больное сердце.
Со стороны могло показаться, что посвященный Думмузи-Хореф сейчас бросится с кулаками на безмятежно улыбавшегося сыщика. Он даже стал выше, а глаза сверкали так грозно, что человек, более чувствительный, чем Ницан, непременно ощутил бы запах горелого. Но сыщик ничего такого не учуял.
– Да вы садитесь, - сказал он.
– Мне неудобно смотреть снизу вверх, а стоять - ноги не держат. Садитесь.
Думмузи-Хореф еще какое-то время посверкал глазами, потом сел.
– Вот так и думают большинство профанов, - горько сказал он.
– Будто каждый целитель в глубине души только и жаждет что-нибудь учудить с больным... Да, я мог бы заставить человека сделать все, что угодно. Убить себя, убить еще кого-нибудь. Выброситься в окно. Вскарабкаться на дерево. Но зачем, скажите на милость?
– Не знаю, - Ницан развел руками.
– Из чистого любопытства. Из научного интереса. За деньги. Мало ли причин может быть? В конце концов, вам ведь почему-то помешали провести процедуру. Секретарь господина Тукульти. Как думаете, почему?
– Ну, это понятно, - угрюмо ответил целитель.
– Как бы-то ни было, я все-таки маг-целитель, давший присягу политическому сопернику господина Тукульти... Отвечая на ваш вопрос: разумеется, я мог бы сделать все так, как вы только что сказали. Но, во-первых, чтобы провести процедуру незаметно, мне нужно было подготовиться заранее. И довольно тщательно. Во-вторых, я должен был бы позаботиться об орудии убийства. В-третьих - в таком состоянии проще было бы остановить ему сердце. В-четвертых... А, все это неважно. Я никого не убивал. Я мог бы испытывать чувство вины за то, что не все меры были приняты, если бы господин Тукульти скончался от сердечной недостаточности. Но насколько мне известно, умер по другой причине. Я могу идти?
– Нет, пока не можете, - отрезал Лугальбанда.
– Допустим, вы не могли провести измерение ауры. Я понимаю это. Но хотя бы экспресс-гороскоп вы, надеюсь, составили?
Ницан был чрезвычайно рад тому, что приятель перехватил инициативу допроса Думмузи-Хорефа. Он даже чуть прижмурил глаза, рискуя в очередной раз задремать и вновь оказаться один на один с кубком парного молока.
– Экспресс-гороскоп?
– голос Думмузи-Хорефа звучал растерянно.
– Но... Позвольте, экспресс-гороскоп составляется в лишь критических случаях! В состоянии господина Тукульти не было ничего критического. Во всяком случае, я ничего такого не заметил.
При этих словах Ницан открыл глаза.
– Иными словами, с вашей точки зрения господин Тукульти не нуждался ни в какой помощи, - резюмировал он.
– И сердечного приступа не было. Так?
– Да, так!
– сердито воскликнул целитель.
– Если хотите знать мое мнение, так ему просто понадобилось уединиться в этой комнате! И он не нашел ничего лучшего, как притвориться!
Ницан и Лугальбанда переглянулись.
– Вы уверены?
– спросил Ницан.
– Уверен?
– фыркнул целитель.
– Да он с первой же минуты, едва мы пришли сюда, пытался меня выпроводить!
– А секретарь? Вы ведь говорили, что его секретарь при том присутствовал, - заметил Ницан.
– Секретарь?
– Думмузи-Хореф задумался.
– Нет, секретарь, по-моему, не... Нет, - решительно сказал он.
– Секретарь как раз старался меня удержать. По-моему, он всерьез воспринял ситуацию. Да, конечно!
– целитель энергично закивал головой.
– Поведение секретаря как раз и вывело его из себя! Господин Тукульти накричал на него, так что он вышел вместе за мной... Послушайте, - сказал он нетерпеливо, - клянусь моим покровителем Мардуком, мне больше нечего вам сказать!
Ницан вопросительно посмотрел на друга. Тот неохотно кивнул.
– Хорошо, - разрешил Ницан.
– Вы можете идти.
– Не исключено, что вы нам еще понадобитесь.
Посвященный сорвался с места и засеменил к двери. Уже взявшись за литую рукоятку, он вдруг обернулся и сказал:
– Кстати о гороскопах. Странно, что я... На тумбочке рядом с кроватью в тот раз лежал гороскоп господина Тукульти. Между прочим, составленный магом Берроэсом. Так что не было у меня никакой нужды составлять экспресс-гороскоп! Прогноз был вполне благоприятен. Во всяком случае, на позавчерашний, вчерашний и сегодняшний дни. Надеюсь, вам что-то говорит имя Берроэса?