Делай что должно
Шрифт:
– Мы это понимаем, - серьезно ответил Хлаш.
– Я приношу тебе соболезнования от лица своего народа. Мы уважали Всадников и оказали бы им помощь, если бы нас попросили. Но ты не виновен в несчастьях своих соплеменников. Твой долг - спасти хотя бы Ольгу с Теомиром, и это лучшее, что ты можешь сделать. А там - как знать! Я думаю, что кто-то обязательно выживет на дальних кочевьях, кто-то не примет бессмысленного боя, кто-то попадет в плен, из которого его можно будет выкупить… Я думаю, твой народ выживет. Не терзай себя понапрасну.
– Ты не понимаешь, - покачал головой старик.
– Я сужу по себе, а я никогда не был особенным героем. Все пойдут в бой, и все умрут.
– Иногда героизм состоит в том, чтобы вовремя отступить или бежать вопреки своей гордости, - возразил ему Хлаш.
– Надеюсь, у вас найдутся благоразумные люди.
– Бежавшие будут трусами, Хлаш, - махнул рукой Телевар, вытирая щеки.
– А их дети будут детьми трусов. Лучше бы у моего народа не было такого будущего. Но оставим это.
Тролль только покачал головой.
Костерок уже почти прогорел, когда Ольга с Теомиром вернулись назад. Остальные уже спали, только Тилос лежал на спине с открытыми глазами. Он на мгновение обратил на ребят свой взгляд, но даже не пошевелился. Его лицо снова безмолвно подергивалось. Какое-то время молодежь возилась на охапках травы, устраиваясь поудобнее, потом все стихло.
Маленькая серебряная искорка Белой Звезды неторопливо ползла по небосводу.
Весь следующий день отряд отсыпался. С утра Теомир с Громом сходили на охоту. Гром добыл трех зайцев и рябчика, да еще чем-то похрустел в кустах. Теомир подшиб звездой длинноухого кролика, а также нашел с десяток грибов - в основном синявок и подберезовиков. Синявки оказались сплошь червивыми, зато обабки были как на подбор - стройные, крепенькие, с длинными белыми ножками в черную крапинку. Сложив добычу в заплечный мешок, позаимствованный у Тилоса, охотники отправились обратно. Теомир мельком позавидовал посланнику - мешок был крепкий и непромокаемый, так что даже трут в нем оставался сухим после всех перенесенных купаний. В том же мешке нашелся точильный брусок, и Теомир потратил пару часов, чтобы подточить чудом сохранившийся после передряг палаш, а также удалить с клинка появившиеся ржавые пятна.
Остаток дня прошел без приключений. Несколько раз появлялся Злобный Ых, что-то беззаботно щебетал, рассказывал о своих друзьях и о лесе. Всплывая на поверхность сна, Теомир краем уха ловил рассказы о белке Ехиде с подругами, у которых медведь украл запас орехов, о диком коте Алике, который один на один дрался со страшным зверем Бенилом и почти победил, но вспомнил, что еще не обедал, о быке Сердюке, рассердившемся на березу, не уступившую ему дорогу и ободравшем с нее рогами половину коры, и прочий вздор. Один раз его разбудили и сунули в руки ложку. Он, так до конца и не проснувшись, машинально выхлебал несоленое грибное варево и заснул опять. Ему снились осадные башни, Ольга, изуродованные трупы селян, Ольга, жугличи, заполонившие все пространство перед стеной, добрый торговец травами на хамирском рынке, Ольга, воевода Галазир, бард Мелиандр Красило с ножом в руке, опять Ольга, кони, Ольга, Ольга, Ольга… Во сне они с Ольгой ласкали друг друга, и это было почти так же приятно, как и наяву.
– Ну что, други, отдохнули?
– вопросил компанию Тилос после того, как солнце начало клониться к западу.
– Телевар, как грудь?
– Твоими молитвами, - огрызнулся тот.
– Не волнуйся, обузой более не буду.
– Это не может не радовать, - мягко улыбнулся Тилос.
– Коней у нас нет. По моим прикидкам, тракт примерно в тридцати верстах к юго-западу. Дорога довольно оживленная… была до последнего времени, так что трактиры расположены не реже, чем в двадцати верстах друг от друга. Если повезет, к завтрашнему вечеру доберемся до одного из них. Возможно, там достанем лошадей. Если нет - придется топать ногами до ближайшей деревушки, это еще день-другой. Теперь о грустном. Придется форсировать еще пару болот, отделяющих Тенистый лес от тракта. Лучше это сделать до темноты и потом спокойно топать по твердой земле.
– Большие болота-то?
– угрюмо осведомился Заграт.
– Поднадоело мне что-то лягушкой по грязи скакать.
– У тебя есть другие вариант, Заграт?
– поинтересовался посланник.
– Лес потому неизвестен, что трясинами да озерами окружен. Хочешь к людям - придется вымокнуть. Но наш друг Ых…
– Злобный Ых, - поправил с ближайшей ели висящий вниз головой зверек.
– Почему ты все время забываешь?
– Извини, Злобный Ых, - кивнул ему Тилос.
– Так вот, он утверждает, что их ширина - пара верст, не более того.
– Это ты так говоришь, - поправил его летун.
– Откуда я знаю, сколько это - ваша верста?
– Неважно, - поморщился посланник.
– Я это знаю. Так вот, до темноты должны пройти. А дальше по обстоятельствам. Вопросы?
– Не нравится мне вся эта затея, - проворчал про себя Заграт.
– Переться на болота на ночь глядя…
– Это не вопрос, а утверждение, - мило улыбнулся Тилос.
– Ну что, вперед!
Болота действительно успели миновать до падения сумерек. По счастью, здесь не было предательских бездонных окон, скрытых под покровами грязи и мха, лишь однажды тяжелый Хлаш провалился по пояс сквозь тонкий травяной покров. Тролля быстро вытащили совместными усилиями. Квакали лягушки, свиристела какая-то мелюзга, похожая на кузнечиков, но немного крупнее и не умеющая летать, где-то вдали заливался дрозд. Эти места в отличие от окрестностей Ручейницы были полны жизнью. Теомир заметил краем глаза тень, мелькнувшую за деревьями.
– Волчок нас провожает, - равнодушно сообщил ему Хлаш.
– Хочет знать, действительно ли мы оставили его территорию. Не столько мы, сколько Гром, - тут же поправился он.
– Мне казалось, я еще и кабана заметил, но ошибся, наверное.
Теомир внутренне поежился. Знать, что за тобой скрытно следит волк, пусть и дружелюбный, было не слишком приятно. Дружелюбный-то он дружелюбный, но кто его знает… Парень невольно поправил палаш на поясе, проверил, хорошо ли он выходит из ножен. Тяжелый меч уже не так раздражал, как поначалу, и не слишком колотился по бедру, мешая идти.
За болотом опять начался лес, но уже с преобладанием вечнозеленых пород. Землю толстым слоем усыпала хвоя, скрадывая звук шагов, и теперь тишину нарушала только беззаботная болтовня летуна. Теомир заметил, что то Тилос, то Хлаш недовольно косятся на него, но пока помалкивают.
– На удивление хорошая погода стоит в последнее время, - тихо сказал рядом Телевар.
– Только пару раз и полило хорошенько. Покраплет слегка - и сразу разносит. Не припомню такого ясного лета…
Короткая летняя ночь заканчивалась, начинала брезжить заря. Отряд двигался вперед по залитому туманом лесу как по огромному торжественному залу, уставленному рядами стройных колонн-деревьев. В воздухе мелькали легкие силуэты - ночные собратья Злобного Ыха вылетели на охоту. Изредка раздавалось уханье совы. Внезапно Тилос резко остановился.
– Ых, помолчи, пожалуйста, - напряженным голосом сказал он.
– … и тут Ехида кинула в него орехом, - закончил Ых, повисая на сосновом суку.
– А чего?
– Ти-хо!
– раздельно произнес Тилос.
– Дай послушать.
– Ну и ладно, - обиделся зверек.
– Могу и не рассказывать. И вообще, мне есть хочется, я ужинать полетел.
– Он вспорхнул в дерева и растворился в ночи.
Какое-то время все стояли, настороженно вслушиваясь в наступившую тишину.
– Тилос, что там?
– шепотом осведомился Телевар.