Деликатная проблема
Шрифт:
— Госпожа Утюжкова и я считаем, — звенящим от негодования голосом начинаю я, — ваш подход неприемлемым. Допрос, прилюдное унижение сотрудников, организация АКС с сотрудниками Базы не для решения текущих вопросов или ознакомления с ходом работы, а для подрыва авторитета руководителя и каждого из здесь присутствующих. До вашего прихода отдел функционировал так, как ему было удобно, пусть мы вылезали из своей сферы ответственности или брали чужую, но делалось все это добровольно и без навязывания, и что самое главное — ни разу к работе нашего отдела не было нарекания!
— Нельзя называть хаос работой.
И Ванюша не мог выбрать худшего момента, чтобы перевести последнюю фразу Леманна.
— Знаете что? — Утюжкова демонстративно встает и захлопывает свой ежедневник. — Я не позволю так с собой обращаться! Я шестнадцать лет в этой сфере работаю без единого замечания, и я не позволю, чтобы мне в лицо бросали такие слова! Есть проблемы — вызываете к себе в кабинет и обсуждаете их тет-а-тет, не устраивая прилюдной порки! Не знаю, сколько лет вы там работаете руководителем, но явно недостаточно, чтобы не знать таких вещей или хотя бы особенности работы отдела охраны труда. Я в этом фарсе больше не участвую!
Она уходит, хлопнув напоследок дверью. Мне хочется поступить также, но мне нужна эта работа, поэтому я остаюсь.
— Еще кто-нибудь хочет высказаться? — интересуется Леманн.
— У вас пятно от кофе на рукаве, — вдруг звонко говорит Майка. — Похоже на ежика. В тумане.
Я во все глаза смотрю на подругу, не веря, что она умудрилась ляпнуть такое. Но Майка продолжает безмятежно улыбаться, ничуть не смущаясь от всеобщего внимания.
— Спасибо, — отвечает Леманн. Стоит отдать ему должное: тон его голоса ни на йоту не изменился. — Еще что-нибудь?
— Да. Его можно вывести детским пятновыводителем. Хотите, напишу…
Я с разворота, уже абсолютно не заботясь, как это выглядит со стороны, закрываю ей рот рукой.
— Совещание окончено? Или еще не всех грязью полили? Если всех, то нам пора.
Леманн кивает на дверь.
— Можете быть свободны.
Нам не нужно повторять дважды. Миг — и все дружно высыпают в коридор.
У двери нашего кабинета приходится задержаться: поскольку в отделе никого не оставалось, Карпушкин на всякий случай закрыл дверь на ключ. Мы дожидаемся, пока он нас нагонит и повернет ключ в замочной скважине, затем вваливаемся внутрь, с шумом и гамом обсуждая прошедшее «совещание». Тут и там слышится громогласное возмущение, и пусть я не принимаю в нем участие, мысленно я продолжаю костерить Леманна на все корки.
И тут Майка вновь отчебучивает. Дождавшись относительной паузы, она задумчиво и несколько рассеянно говорит:
— Я вот думаю, как мне сообщить Артуру эту новость?
— Какую? — похолодела я.
Не надумала же она увольняться?
— Что я, сама того не желая, ему изменила (все тут же вытаращили на нее глаза, включая только что пришедшую Утюжкову) — да еще при таком количестве свидетелей?
— Ты о чем?
— О том, что только что сейчас было. Нас всех отымели по полной, а раз так, то иначе как оргией я это назвать не могу!
Секунда-другая на осмысление ее слов. Затем я хмыкаю. Ванюша хохочет, даже Утюжкова улыбается — нехотя, все еще возмущенно, — но улыбается. Напряжение несколько спадает.
Глава 21
В четверг я замечаю в офисе Романова. В первый момент мне кажется, что меня обманули глаза, но присмотревшись внимательнее, я понимаю, что это и в самом деле виновник нашумевшей аварии. Я как раз на втором этаже, и он тут же, в самом конце коридора, там, где кабинет руководителя проекта. Мнется, явно не решаясь войти. Невольно, не отдавая себе отчета в своих действиях, иду в ту сторону. Прежде чем попасть к Майеру, он должен пройти через приемную, а там сидит Альбина — верная компании и боссу Альбина, которая не пропустит Романова просто так — а мало ли на что способен человек, уже совершивший преступление?..
Я не успеваю обдумать свои опасения до конца, когда ноги уже доносят меня до нужного места.
— Мне только на пять минут, поговорить с ним надо.
— Ничем не могу помочь, у шефа сейчас встреча.
— Да мне ненадолго, я его здесь подожду на стульчике.
— Сергей… Вас ведь Сергей зовут? Даже если вы просидите на этом стульчике весь день, к шефу вы все равно можете не попасть, у него очень плотное расписание, говорю это вам как его секретарь, поэтому лучше не теряйте время.
Тихонько стою в углу, не вмешиваясь. Альбина видит меня, незаметно кивает, мол, пока все нормально, не лезь. Романов стоит ко мне спиной.
— Да че он, на минуту даже выйти не может?
— Попрошу вас не повышать голос, это абсолютно ничем не поможет.
— Да пошла ты! — вдруг взрывается Романов. — Это не на тебя сейчас в суд подают! Ему всего-то стоит слово сказать, как дело отзовут!
— С чего бы ему так поступать? — вмешиваюсь я.
Романов резко оборачивается.
— Сегодня вы угнали и разбили машину компании — а вас должны за это простить? Какой это будет пример для остальных? Если спустить ваше дело на тормозах, тогда каждый будет считать, что ему все дозволено. Представляете, к каким последствиям это может привести?
Романов жует губы, во взгляде появляется ненависть.
— Ты! Думаешь, я тебя не узнал? Немцам жопу лижешь, под русских копаешь, а где живешь, не забыла?
На миг мне становится жутко: только что прозвучавшие слова неприкрыто пахнут угрозой.
— Так, довольно! — в этот раз голосом Альбины можно резать сталь. — Попрошу вас немедленно покинуть офис или я буду вынуждена вызвать охрану!
Она тянется к стационарному телефону и поднимает трубку. Романов взрывается бранью.
— Что здесь происходит? — на шум выходит Майер.
— О, — бросается к нему Романов, — слышь, это… Там недоразумение вышло, мне в суд повестка пришла, а мне это нахрен не надо, нам бы как-нибудь договориться, а?
— Это кто? — спрашивает Альбину Майер.
— Сварщик с Базы 1, который в ДТП попал.
— Че они говорят? — требовательно обращается ко мне Романов: разговор происходит на немецком.
Я не собираюсь ему отвечать.
— Тварь, — шипит мне он, — где тут ваши гребаные переводчики сидят?
Из-за спины шефа один за другим выходят люди. Вижу среди них начальников отдельных участков, руководителей отделов: все крепкие рослые мужчины.