Делла-Уэлла (Странствие королевы)
Шрифт:
– Да, повелительница.
Она, не попрощавшись, повернулась и побежала к своим аксакалам, то и дело наступая босыми ногами на опавшие орехи. Надо было велеть Кадьяну... Она оглянулась - на том месте, где только что стоял коленопреклоненный горбун, уже никого не было. Исчез, как и было ведено, бесшумно.
Шоео, завороженный заклинаниями сибиллы, тихонечко дремал на коленях шамана, и его живая золотящаяся шерстка едва заметно колыхалась в такт дыханию. Но не было времени даже спросить, все ли в порядке, - приходилось торопиться, пока не было рядом никого из джасперян.
– Я узнала, - чуточку задыхаясь от быстрого бега, проговорила она, опускаясь перед шаманом на траву.
– Слушайте внимательно, это, правда, не заклинание, но что-то вроде пророчества...
Без выражения, чеканя каждое слово, она прочла им четыре строки, заученные ею с одного раза.
– Да, - прошептал изумленный шаман, - сибилло вспомнило... Истинно есть. Вспомянуто, дабы была уяснена суть - но коловращение словес...
– Стоп, - прервала она его, хлопнув себя ладонью по коленке.
– Времени в обрез. Если кто что-нибудь понял, пусть говорит вразумительно.
Шаман пристыженно потупился. Старый рыцарь откашлялся, отчего Шоео испуганно вытаращил на него сонные глазки.
– Если позволишь сказать, то я вижу в сих заветных строках не менее четырех загадок. Во-первых, на нашей Дороге давно уже не пускают стрел - это оружие разбойников и грабителей, да вот на Дороге Свиньи оно еще в ходу. Но соорудить нехитро, из одного лука я пущу стрелу со своей слабой рукой, а из другого - сын мой, рукой несоразмерно мощной. Догонит. Но не слишком ли просто?
– Иносказанны слова сии!
– запальчиво выкрикнул шаман.
– Тише! Не привлекайте внимания. Что во-вторых?
– Гора. Нет на нашей дороге ни горы, ни бугра поросшего, чтоб был он кем-то захвачен.
– Может, о сопредельных землях речь?
– неуверенно вставил Лронг.
– Тогда это не освобождение, а захват, - резонно заметила Таира.
– Так, гора тоже под вопросом. Что в-третьих?
– Живая вода. Сомнительно...
– Пивало сибилло живую воду!
– Шаман каждый раз бросался отстаивать свою точку зрения, точно наседка на кошку.
– Отпаивали сибиллу, отхаживали. Как раз после заточения. Много было дадено...
– Так, принимаем на веру, что живая вода существует. Но где?
– Это четвертый вопрос. Адом величают царство ночи, а она покрывает половину Тихри.
– А вот и опять не знаешь!
– прямо-таки ликовал сибилло.
– На Строфионовой Дороге, чуть поодаль от нее, четыре горы - Стеклянными зовутся, ибо пронзают прозрачными вершинами даже самые высокие облака. Посеред них пятая, пониже, смрадный дым источает, а когда увидит пролетающих анделисов огнем в них плюется. Так вот. За то Адовой и прозвана. Там, в ложбине меж Адовой и самой высокой из Стеклянных гор, источники бьют, и лишь один из них - живой. Сибилле многие истицы...
– Понятно, - кивнула Таира.
– Благодарю. Я бы на месте Оцмара всегда держала тебя при себе. Но остался пятый вопрос, не затронутый вами, - кто пойдет?..
– Я, - просто сказал Лронг. Шаман вытянул губы трубочкой:
– У-у, герой какой! На рогате, что ль, поскачешь? А о том ты подумал, что Стеклянные горы уже за чертою ночи, и не менее чем трижды три преджизни? Даже если и долетишь туда на строфионе крылатом, вмиг в хрустальный столб обратишься.
– Минуточку, минуточку. Строфионы - это народ?
– Птицы это бескрылые, - ответил помрачневший Лронг.
– По Дороге Свиньи на кабанах ездят, у Аннихитры Полуглавой - на горбатых котах, а у Лэла - на строфионах бескрылых. Правда, говорят, в княжеских стойлах один крылатый содержится - тамошний сибилло опахала ему приживил.
– Ладно, легенды мы сейчас оставим. Тем более что лететь за живой водой должен... Нет, не сейчас. И помните: мы говорили только о Шоео.
Замечание было кстати: из орешниковой молодой поросли с медвежьим треском выламывался Флейж.
– Воду нашел!
– заорал он, прижимая к груди полные горсти орехов, Умываться, друга мои!
Покрытые копотью дружинники, хмуро глядевшие на пылающий город, разом оживились. Как и на каждом корабле, чистота тут стояла на втором месте после доблести.
– Родничок небольшой, но чистый.
– Флейж присел на корточки перед сибиллой, сунул орех за щеку, щелкнул.
– Держи, зверюга, и помни мою доброту. Тира, Скюз уже там, у воды...
У нее отлегло от сердца - только сейчас почувствовала, как все это время непроизвольно прислушивалась к доносящимся из глубины рощи звукам.
– Подождет, - с капризным небрежением бросила она.
– Мне с Эрмом перемолвиться надо.
Эрм слегка удивился, по потом махнул рукой товарищам - идите, мол, я вас догоню, тут детские секреты.
– Поосторожней - там эти гуки прыгучие шастают!
– крикнул Флейж и как ни в чем не бывало продолжал лущить орешки. Таира почесала себе кончик носа нет, в сыщики она определенно не годилась!
– и, взяв Эрма за пуговицу, потащила его к кораблю. Тихриане с опаской поглядывали ей вслед, но она-то была уверена, что Эрм - единственный, на кого она могла положиться. Потому что тот, второй проклятый, уже знал, что в крытых носилках на склоне горы она, а не принцесса. И на кой черт ему было возвращаться за ней во второй раз? Какая-то тень подозрения мелькнула у нее - ведь если бы это был Эрм, то он мог пойти и на такую уловку: явиться как ни в чем не бывало вслед за Гуен, "спасти" заблудившуюся девочку...
Но она тут же отбросила это предположение. Во-первых, в адовом кострище, где метались джасперяне в поисках своего командора, не очень-то напридумываешь всяких уловок. А во-вторых, она держала Эрма за пуговицу камзола, и нужно было не мешкая на что-то решаться.
– Сядем-ка на порожке, - сказала она, подводя своего невольного спутника к отверстию, ведущему в один из малых корабликов.
– А дальше ты будешь слушать меня и не требовать доказательств, потому что у меня нет на это времени. Сейчас нужно спасать принцессу... и одного из вас. Нет, не тебя. Скажи, ты можешь нарушить приказ, которого не было?