Дело государственной важности
Шрифт:
Губернатора невозможно ограбить. Например, его нельзя избить в темном переулке, отобрав сотовый телефон и портфель с планом строительства дорог в области. Нельзя прирезать в пьяной бытовухе, потому что тот если и пьет, то, как правило, лишь в компании председателя областного суда, начальника ГУВД области да пары замминистров из той же Москвы. И предполагать, что это председатель Мининского областного суда, не выдержав пьяных оскорблений, чиркнул складным ножом по горлу губернатора, по меньшей мере несерьезно.
В «Потсдаме» (Кряжин проверил) на момент убийства, помимо Резуна, находились: президент сотовой компании «Энком» (гуляющий с бабами
Получается, следователь по особо важным делам Генпрокуратуры должен был увериться в том, что Резуна ограбили.
Но именно по этим установленным фактам советник догадался об обратном. Резуна не грабили, его просто убирали с дороги. Если в кейсе перевозилась взятка из Мининска на предстоящее заседание кабинета министров и убийцам это было хорошо известно, тогда зачем выворачивать кошелек губернатора? Чтобы добавить мелочь к миллионам из портфеля и обогатиться еще тысяч на десять рублей? Да и цепь, позабытая на трупе, стоила гораздо больше той мелочи, что нашли в кошельке.
– Ты бы переоделся, Дмитрич, – робко подсказал водитель.
– Тебя тошнит?
– Да я-то, господи… – отмахнулся водитель. – Ко всему привык. Вот, помню, Тартакова возил. Тот тоже поковыряться любил…
– Я не люблю ковыряться в помойках, Сергей Дмитрич, – досадливо оправдался Кряжин. – Просто день сегодня такой с утра. Да и наплевать на то, что обо мне подумают там, куда я еду. Вон, видишь, дом? К третьему подъезду подай.
– Так бы и сказал сразу, что наплевать, – ухмыльнулся Дмитрич. – А то – «день сегодня», бури магнитные…
Серая пятиэтажка своим состоянием уже прямо свидетельствовала о том, что стоять ей здесь и позорить столицу осталось недолго. Кряжин поднялся на второй этаж и занес над дверью руку. Дернул автоматически в воздухе, как лицо, с детства пораженное ДЦП, и замер. Меж косяком и створкой, обделенной какими-либо излишествами, включая даже дерматин и второй замок, виднелась щель. Советник воткнул в дверь палец и слегка надавил. Створка открылась.
Они начали здесь, в коридоре. Это вне сомнений. Вот левый ботинок Тарзана, вот обе туфли Зины. И лежат они так, словно их сбрасывали с ног движениями, коими вратарь выносит мяч в поле. Защелкнуть замок времени уже не было. Кряжин пошел по следу, удивляясь этапам раздевания. Вот блузка Зины, рядом – трусы Тарзана. А чуть поодаль – брюки Тарзана. Нечего и удивляться тому, что дверь не заперта, коль скоро трусы он успел снять вперед брюк. Очень, очень хочется посмотреть на этого Гарри Гудини.
Торопились, ох, торопились… Не дай бог так оголодать.
Впрочем, вожделение – великий грех и великая сила. Люди, пораженные им, порою ломают руками спинки чугунных кроватей, а после без сварки не могут поставить их обратно.
Квартира двухкомнатная, родителей у Тарзана, как всем известно, нет, а потому события в маленькой комнатке развивались стремительно и мощно. «Укуси, укуси меня!..» Раздавался рык, вскрик, свидетельствующий о том, что просьба исполнена. И скрип ДСП, напоминающий стон дерева в разгар тайфуна, возобновлялся с новой силой. Российские изготовители спальных гарнитуров из ДСП, которыми брезгуют на Западе, уверяют, что те в состоянии прослужить десять лет. Разумеется, в расчет не берется ряд факторов, сокращающих этот срок в несколько раз. Например, не учитывается, что такой гарнитур может служить не больше полугода, если будут совпадать смены понравившихся друг другу слесаря гостиницы и горничной.
«Повег’нись!.. Повег’нись вот т-так!.. Нет, вот т-так!.. Нет, не т-т-ак!.. Да, вот так, кг’ошка!..»
Кряжин вспомнил, что он не ел с самого утра. Тихо вернувшись в коридор, он так же тихо закрыл замок, прошел на кухню и переступил через лежащий на полу опрокинувшийся пакет с провизией. Он был принесен из гостиницы, и сомнений в этом не было никаких: упакованные в целлофан бутерброды, несколько бутылок вина (одну такую он видел в мусорной шахте), зелень и баночки с консервами. На какие шиши это закуплено, было неясно. Скорее не закуплено, а вынесено из кухни в тот момент, когда поваренок чинил прорвавшийся кран и уделять внимания чему-либо другому был не в состоянии.
Кряжин распечатал один из бутербродов. Был он с красной икрой, и хлеб под ней был хрустящ и вкусен. Проверил холодильник, принюхался к одной из бутылок, чтобы не оскоромиться спиртом вместо минералки, и с удовольствием перекусил.
В зале советник, под вопли из запертой спальни: «А теперь ты мне так!..», расположился на диване и подтянул к себе распахнутые и позабытые хозяином нарды. Расставил фишки и стал бросать кости не на доску, дабы не стучать, а на диван.
Кряжин был мужчиной. Появиться в дверях с папкой в руке в эти мгновения было ниже его убеждений. Он не столько понимал Тарзана, сколько саму суть происходящего. Даже если бы за дверями сейчас находился не слесарь «Потсдама», а убийца, он, наверное, дал бы процессу закончиться в нормальном режиме. Есть принципы, переступать через которые некоторые мужики не могут, и Кряжин к этим мужикам относился. Он продолжал бросать кости даже после того, как вопли прекратились и по спальне стали расплываться глубокие стоны.
«Давай еще, но по-дг’угому»…
«Э, нет», – решил советник, встал и уже стоя выбросил кости. Выпало два и один. Не беда, все равно проиграл. Себе.
Теперь можно было в тактичность не играть, и он резко толкнул дверь. Она отлетела, взору его предстало то, что он увидеть ожидал, и Зина закричала дурным голосом. Так же, наверное, вопила Майя, когда ею, слушающей Селин Дион через наушники, пытался овладеть со спины Яресько.
– Спокойно, – предупредил Кряжин, не глядя на Зину, пытающуюся из бутылки ситро сделать дерево, за которым можно было спрятаться. Взгляд его был прикован к очумевшему от послесексового стресса слесарю. – Я – старший сле… Словом, пара ответов на мою пару вопросов, и я ушел. Не нужно спрашивать, кто я, иначе мне придется представиться. Считайте, что я – ваша скромность.
– Я сейчас тебя и пг’и… пг’и…
– Пристыжу, что ли? – попытался угадать Кряжин.
– Пг’ибью, – озверело пообещал Тарзан Коля и встал с кровати.
Вид его, лишенного одеяний, за исключением черных носков, почти как у Резуна, был не впечатляющ. Кряжин мог бы и ему, как Занкиеву, объяснить, что не нужно подходить вот так к следователю, но вместо этого выбросил вперед ладонь, и царь джунглей, перелетев через низкую спинку кровати, рухнул на нее, и под ним что-то треснуло. Оставалось надеяться, что это все те же доски из ДСП.