Дело инспектора МакГроува
Шрифт:
Инспектор взял листок и прочитал: «Мне еще не ясно… ухожу… бросаю и лишаю… мучительна унизительная жизнь. Полетт».
«Когда-нибудь это послание будет экспонатом музея Полетт Фарье, – подумал МакГроув. – Но прежде – вещественным доказательством».
Он взглянул на Лоувза.
– Собирайтесь. Вы поедете с нами в участок.
– Понимаю, – бесцветным голосом произнес тот. – Показания…
– Нет, – сказал инспектор, испытывая странное облегчение. – Вы арестованы. С убийцами я предпочитаю беседовать в официальной обстановке.
Почему МакГроув уверен в виновности Дика Лоувза?
История шестая
Любопытный свидетель
Инспектор МакГроув вновь поднял раму, опущенную экспертом. Подоконник был усыпан порошком, благодаря которому удалось получить несколько вполне приличных отпечатков пальцев. Кому они принадлежат? Это выяснится позже. А пока…
Семью этажами ниже шумела центральная улица Мидл-сити. Получасом ранее труп Александры Вербитски погрузили в карету «скорой помощи» и увезли в морг, так что полицейские успели навести порядок и на мостовой, и на тротуарах. А была такая пробка!.. Да и то: какой уважающий себя зевака упустит случай, коли уж подвернулся, пусть одним глазком, пусть издали взглянуть на бренные останки скандально знаменитой топ-модели?
МакГроув перегнулся через подоконник – слегка, чтобы не разделить участь первой красавицы города. Все спокойно: мигают светофоры, черепахами ползут машины, торопятся по своим делам пешеходы – ничто не напоминает о разыгравшейся трагедии.
– Я нашел свидетеля, сэр, – доложил сержант Сноупс.
Инспектор повернулся к подчиненному.
– Быстро…
Сержант вздернул подбородок, потом опустил голову и покраснел.
– Вообще-то это он нашел нас. Пришел и говорит: видел все своими глазами.
– Так давайте его сюда!
– Только… – Сноупс замялся.
– Что – «только»? – поторопил МакГроув.
– Мне ребята из местного участка успели шепнуть… Больной он. И болезнь такая чудная – как бишь ее? – вуайеризм. Подглядывает, подсматривает, страсть у него, значит, к этому делу.
– Неодолимая, – кивнул инспектор, в практике которого были прецеденты, когда приходилось заниматься жалобами людей на пронырливых, надоедливых, хотя, в сущности, безобидных соглядатаев. В памяти мелькнули лица прыщавого юнца, «промышлявшего» у пляжных кабинок, и дородной матроны, занимавшейся тем же самым в коттеджах пансионата для престарелых. Взяли их без особых хлопот, а вот преступный умысел инкриминировать не смогли. Его и не было. Просто они не могли без этого!
– Три привода за ним, – продолжал между тем сержант, как бы иллюстрируя мысли инспектора, – а что толку? Такие из-под любой статьи вывернутся.
– Ладно, веди, – сказал инспектор.
– А рассуждает вроде здраво, – пожал широченными плечами Сноупс и испарился, точно его и не было. Способность сержанта растворяться в воздухе всегда восхищала МакГроува. А учитывая габариты Сноупса, это вполне можно было считать чудом из чудес.
Инспектор достал сигару. Посмотрел по сторонам в поисках пепельницы. Ничего подходящего. Должно быть, здесь отродясь не пахло табаком. Оно и понятно: Царица Подиума, как называли Александру Вербитски журналисты, заботилась о своем здоровье и своей внешности. Еще бы, от пребывания их в безупречном состоянии зависело ее материальное благополучие. Кому понравится девица с хриплым голосом и желтыми от никотина пальцами? И зубами тоже… Что же касается ее супруга, то Джон Вербитски, и это было известно всякому, кто хоть мало-мальски интересовался светскими сплетнями, права голоса в этой семье не имел. Посмотрел бы инспектор на этого подкаблучника, вдруг осмелившегося затянуться сигаретой. Уж ему бы задали по первое число!
«Теперь не зададут», – подумал МакГроув и крикнул:
– Эй, сержант, где вы там?
– Здесь! – отчеканил Сноупс, вводя в комнату худосочную личность с бегающими глазами.
– Рассказывайте! – хмуро сказал инспектор.
И личность, назвавшаяся Сэмюэлем Голдменом, заговорила.
Да, этот человек был явно ненормален. Он часами пропадал на крыше дома напротив, разглядывая в подзорную трубу людей, до которых мог дотянуться взглядом. Любопытство к чужой жизни сжигало его! Из рассказа Голдмена следовало, что высокий брюнет в красном пиджаке два часа назад распахнул окно и вытолкнул яркую блондинку…
Инспектор не перебивал захлебывающегося словами человека. А тот говорил, говорил, говорил… На потрескавшихся губах Голдмена пузырилась слюна.
Так могло продолжаться до бесконечности, к тому же, сказав главное, Голдмена понесло куда-то не туда: он почему-то стал вспоминать детство, товарищей по колледжу и даже процитировал Шекспира – ни к селу, ни к городу.
МакГроув вздохнул и поднял руку:
– Довольно!
Вынув изо рта сигару, он посмотрел на столбик пепла, образовавшийся на ее конце, усмехнулся и подвел мужчину к приоткрытой двери.
– Это он?
– Да.
– Посмотрите внимательно, – терпеливо сказал инспектор. – Вы не ошибаетесь?
– Да. Это он. Он!!!
Инспектору показалось, что еще мгновение, и Голдмен заскрипит зубами от ярости. Отвратительный звук! К счастью, худосочный человечек вдруг сник и сгорбился.
– Возьмем под арест? – спросил Сноупс, поигрывая наручниками. Его взгляд впился в Джона Вербитски. Красный спортивный пиджак сидел на том как влитой.
– На каком основании? – вопросом на вопрос ответил МакГроув. – Если кого и надо задержать, так это его, – он показал на Голдмена. – За лжесвидетельство. И да помогут вам доктора, мистер!
Мотивируйте решение инспектора.
История седьмая
Налет
Пришлось стрелять. Том Бруно поднял револьвер и нажал на курок. Он был отменным стрелком. Рокки Галано споткнулся на бегу, выронил пистолет и упал на мокрую решетку водостока. Когда полицейские подошли к нему, он был уже мертв.
– Смердит, – с кривой ухмылкой сказал сержант Сноупс.
– Канализация, – рассудительно проговорил кто-то сзади. – Этому еще рано…
Джек МакГроув не обернулся, чтобы взглянуть на недоумка из группы быстрого реагирования, мнящего себя шибко сообразительным и полагающего, что им со Сноупсом надо разжевывать все от «А» до «Я». Впрочем, поведение сержанта ему тоже не понравилось. К смерти надо относиться с уважением! Даже если она настигла такого негодяя, как Галано.
– Выясни, что с девушкой, – отрывисто бросил инспектор.
Уловив в голосе начальника признаки надвигающейся грозы, Сноупс посерьезнел, по-армейски четко повернулся и направился ко входу в Центральный парк Мидл-сити. Там у кованых узорчатых ворот на скамейке сидела и, очевидно, до сих пор не могла прийти в себя Эржбета Паракова, известная в кругах «жриц любви» и их постоянных клиентов как Красотка Эржи. Доведенная до отчаяния жестокими побоями, она «сдала» полиции своего сутенера, каковым и был Рокки Галано. Он требовал денег. После неудачного ограбления букмекерской конторы ему надо было срочно убраться из города, а пускаться в бега с пустыми карманами у Галано желания не было. Вот он и решил напоследок поживиться за счет своей подопечной. Но переусердствовал.