Дело о Черном Удильщике

Карапетян Мария

— Ах, да! Чуть не забыл! Выделите инспектору отдельный кабинет, — добавил мужчина. — До свидания, детектив!

Послышались короткие гудки, и Марван положила трубку на аппарат.

С минуту в приемной царила неподъемная тишина. Было слышно, как за окном сигналят машины и переругиваются между собой водители. Старший детектив села на стул и запустила пальцы в и без того взъерошенные волосы.

— Мы обречены, — со вздохом подытожила женщина. — Белая мурена, ставшая инспектором… Что может быть хуже этого?

— Они хотят контролировать каждый вздох, чтобы ни одно

дуновение не пролетело мимо их высокомерных морд! — раздраженно выкрикнул Хек. — Спорю на ужин в «Ленточном черве», что засранец выкинет нас как собак на улицу после первого же дня пребывания!

— «Аркан, можно сказать, сделал вам одолжение, проявив настойчивость в желании работать именно у вас», — прогнусавила Рита, изображая интонации Игоря Конгермана.

— Как я выделю ему отдельное помещение, если в агентстве имеется только мой кабинет и приемная?! — с горечью воскликнула Марван. — Может, мне посадить сопляка себе на колени, чтобы мы могли работать за общим столом?

Чуть приоткрыв окно, старший детектив поставила стул возле панорамных окон и села, молча наблюдая за городом. День клонился к своему завершению. Карликовое солнце становилось все ярче и, распаляясь, осушило лужи, гнездившиеся в сырой тени деревьев и домов. Войдя в должность старшего детектива, Марван начала понимать старика Карпуна, который мог часами просиживать в кресле, глядя в окно. Тогда женщине думалось, что наставник, оставаясь наедине со своими мыслями, собирает какие-то пазлы, касающиеся оперативной работы. Но сейчас она знала: этот ритуал позволял отвлечься от обыденности и возникающих жизненных неурядиц. В некоторых учреждениях Департамент установил аквариумы, ссылаясь на статью знаменитого ихтиолога Анны Групер о том, что «созерцание плавного движения способствует улучшению настроения».

Ни Марван, ни старший детектив Карпун не разделяли этого мнения, и, слава Трем Сомам, что места в их тесном агентстве на подобного рода роскошь просто не было.

Женщина бросила взгляд через плечо на черное потертое кожаное кресло, принадлежавшее наставнику. Она так ничего с ним и не сделала: выкинуть не поднималась рука, а сидеть там, где скончался старик, Марван не могла. Кресло так и осталось стоять призраком в тени книжного шкафа, тоскуя по своему хозяину. И никто не знал, какой яд сочится из раны потери женщины, когда кто-нибудь усаживается в него.

Хек вошел без стука, настежь распахнув дверь кабинета:

— Раз сегодняшнее утро испорчено, рабочий день заканчивается, а вечер, если ничего не предпринять, будет проведен в море женских слез обиды на жизнь…

Марван цокнула языком и, прикрыв глаза, спросила:

— У господина Мерлузы есть предложения?

Из-за спины Хека выскользнула улыбающаяся Рита:

— Мы предлагаем провести остаток дня в «Ленточном черве»! Совместим частное патрулирование с прогулкой, если тебе станет от этого легче, — не давая Марван вставить слово, тараторила секретарь. — Вероятно, это последний день, когда мы сможем думать о чем-то, кроме работы, Марв!

Старший детектив покачала головой:

—

Я пойду домой и лягу спать.

Секретарша приподняла бровь и снисходительно улыбнулась.

* * *

Компания из трех человек нога в ногу шагала по бульвару, по-солдатски выстроившись в линию. Кофейни и продуктовые лавочки, протянувшиеся вдоль улицы, не желая терять прибыли в погожий день, выставили под козырьки столы и стулья, заманивая посетителей напитками и закусками.

— Крабы и креветки! Жмых и сигаретки! — кричали зазывалы.

Уличные музыканты играли на инструментах и пели забавные песенки, развлекая публику:

— Как-то дед пришел к гадалке на сеанс покаяться,

Заявил вдруг, что ему старые не нравятся!

Помоложе б, посвежей,

Без усов и рыбьих вшей.

Выгнала его в обиде старая провидица,

Потому что без усов ей судьба не видится!

Люди столпились возле исполнителей, смеясь и хлопая в ладоши. Хек подкинул монетку, бросил ее одному из артистов, и тот, подпрыгнув, поймал ее в воздухе. Подмигнул и слегка поклонился, не переставая напевать. Рита подставила лицо уходящим солнечным лучам и взяла Марван под руку.

— Как хорошо, не правда ли? — обратилась девушка к старшему детективу.

Женщина вынуждена была признать, что этот вечер им всем был крайне необходим.

— Правда, — просто ответила Марван.

Троица остановилась возле витрины, с любопытством разглядывая ее содержимое. За стеклом на прилавках, обитых черным бархатом, на маленьких воздушных подушечках лежали разнообразные модели фотоаппаратов. Под каждым из них красовалась табличка и историческое фото.

— «Негативы от Авраама», — вслух прочитал Хек.

Десять минут спустя у каждого в руках было по снимку. На всех господин Мерлуза не сводил глаз с Риты Наваги, а Марван Катран запечатлелась со страдающей улыбкой на лице. Дойдя до пункта назначения, компания выбрала себе дальний столик. Издержки профессии заставили друзей не сговариваясь занять место с самым широким углом обзора.

— Кто что будет? — галантно спросил Хек, открывая меню. — Я чертовски голоден.

— В «Ленточном черве» разливают отличный жмых, — со смехом повторила Марван слова Карпуна.

— А еще тут подают прекрасное филе лосося со свежими овощами.

За разговорами троица не заметила, как пробежало время. Стемнело. На улицах зажглись фонари, а на столы вынесли зажжённые трикирии[i]. Женщина смотрела на счастливых Риту и Хека и что-то внутри нее неприятно шевелилось. Одиночество змеей проникло в душу детектива, и, если бы не выпитый жмых, Марван никогда бы не позволила ей зарыться в тугой клубок своих чувств. Женщина поняла, что не может поддерживать разговор, если тот не касается работы в агентстве, и поднялась из-за стола: