Дело о чудовище с четвертого этажа
Шрифт:
– Пойдём! Не волнуйся. Там интересно, тебе понравится.
Пробормотав что-то неразборчивое, участковый потопал следом, словно дрессированный маламут у хозяйки-школьницы на поводке.
В огромном, лишённом перегородок зале было шумно и многолюдно. Бои пока не начались. Бурлящая толпа распределилась между барной стойкой и ярко освещённым рингом, огороженным столбами с натянутыми цепями. Поверх людского гула плыла необычная для спортивного состязания музыка, тягучая и меланхоличная. Егор поискал глазами источник звука. На полукруглом подиуме в три ступени, расположенном в дальнем конце зала, покачивалась женщина в длинном чешуйчато-серебристом
– Принцесса Несмеяна, – догадливо пояснила Василиса. – С ней говорить бесполезно, без пачки антидепрессантов и с кровати не слезет. Давай я тебе немного расскажу про наших.
Егор кивнул. Пока он не имел ни малейшего представления, с кем из членов общины стоит начинать разговор. Со стороны бара потянуло запахом разливного пива и гренок, жаренных с чесноком. Одинцов сглотнул. Ценник наверняка такой, что лучше не узнавать.
– Видишь того типа? – Василиса ткнула в неопрятного мужика, приложившегося к бочкообразной кружке.
Одинцов посмотрел в указанную сторону. Сначала ему показалось, что широченный тип с ног до головы зарос свалявшимся мехом. Приглядевшись, он сообразил, что мех принадлежал косматой долгополой шубе, поверх которой мужик выпустил всклокоченную бороду схожей расцветки. Среди нечёсаных прядей свисали древесные сучки с ошмётками грязи, птичьи перья, засохшие листья и гроздья рябины. Вместо шапки на голове фолька красовалось что-то вроде гнезда из веток и мха.
– Это Леший, – прошептала Василиса в самое ухо. Жемчужная подвеска задела плечо. Дыхание, близкое и горячее, подействовало как стопка водки: обожгло и принесло ощущение слегка ускользающей действительности. Егор отстранился, чтобы не отвлекаться. Леший, между тем, в три глотка опустошил кружку, вытер усы и громко срыгнул.
– Организовывает пешие туры по тайге. Если потеряется кто из грибников, собирает поисковые отряды. У него дар – чует заблудившегося человека за десятки километров. А ещё умеет разговаривать с птицами.
– А в сказках с детьми контактирует? – поинтересовался Егор. – Похищает, пугает?
– Нет, вовсе нет. Может новичков запутать и по кругу поводить, но потом всегда отпускает. А с детишками дружит, показывает им земляничные поляны.
Егор почесал подбородок, на котором успела проклюнуться щетина. Сказки те давненько писались. Фольки переменили образ жизни. Любовь к детишкам могла повернуть в какую угодно сторону. А борода у Лешего подходящая: длинная, тёмная, с утончавшимся к низу замызганным кончиком. Но тут мимо прошла компания, заставившая забыть о любителе пеших прогулок.
Возглавлял компанию монстр. Уродливый, рогатый, с когтистыми лапами и торчащими из вытянутой пасти загнутыми клыками. Но наибольшее отвращение вызывал не зверообразный вид и даже не шлейф трупной вони, а то, что глаза существа закрывали невероятно деформированные веки: морщинистые, покрытые синими прожилками сосудов, обвисшие едва ли не до земли. Урод наловчился шагать, не наступая на путающиеся в ногах куски кожи, но в клубной давке ему приходилось несладко. Сзади и по бокам монстра сопровождали костлявые создания с вилами в руках, помогавшие товарищу проталкиваться через толпу.
– Вий, – с раздражением прошептала Василиса. – Нормальный фольк, но дико рассеянный. Постоянно забывает, что поражает взглядом.
– Фига се… – пробормотал Егор, поворачивая голову вслед чудовищу. – А кем он устроился в Верхне-Волчанске?
– В колл-центре работает, у интернет-провайдера. Помни об этом, когда в следующий раз захочешь поскандалить на горячей линии. Как считаешь, может он?
– Вряд ли, – подумав, с сожалением констатировал участковый. – На рисунке монстр изображался с открытыми глазами, без всей этой бодяги. А это кто?
– Где?
– Вон там, на диване.
Напротив ринга располагалась вип-зона из нескольких полукруглых ниш. В двух крайних портьеры были задёрнуты. В центральной оставался просвет, где виднелся неподвижный, очень худой и бледный человек. Лицо неизвестного выглядело до того измождённым, что больше напоминало обтянутый кожей череп. Но блёклые, глубоко запавшие глаза внимательно изучали происходящее. Возле жилистой руки с выпирающими суставами стояла стопка чего-то золотисто-коричневого, рядом лежал портсигар. Над коротко стриженой головой парила чёрная корона с острыми зубцами. Портьера тяжело колыхнулась от сквозняка. Егор успел разглядеть, что одет незнакомец был в нечто среднее между старинным камзолом и доспехами со стальными пластинами, загнутыми на плечах.
– Это Кощей, один из негласных лидеров нашей общины, – пояснила Василиса. В голосе прозвучало неподдельное уважение. – В сказках он повелевает царством смерти, а в миру создал сеть крематориев и похоронных бюро. Умный, опасный, ничего не забывает.
Последнюю ремарку Василиса могла не добавлять. Одинцов и сам был не дурак, да и за время работы в полиции научился разбираться в людях.
В нишу зашла женщина. Поздоровалась, троекратно облобызала впалые щёки повелителя смерти. Выглядела незнакомка даже примечательней Кощея: холёная, с гладкими медными волосами, разделёнными надвое полосой пробора. Каждый жест наполняла ленивая грация, обнажённые плечи укутывали меха. Голову украшал хищно изогнутый венец с одним, но очень крупным камнем по середине.
– Марья Моревна. Владеет охранной компанией из бывших силовиков. Кощей и Марья – вот с кем надо поговорить.
Пожалуй, что так. Окружившие вип-зону охранники преградили путь, но не успел Егор помахать удостовереньем, как Кощей велел пропустить гостей. Поднялся навстречу, первым протянул узкую белую ладонь. Рукопожатие оказалось крепким. После представления и обмена любезностями участковый вкратце объяснил суть дела. Марья Моревна, слушавшая с обманчиво-рассеянным видом, взяла протянутый листок. Кощей подал знак, и официантка в венке из кувшинок бесшумно подплыла к столику, поставив перед Егором чашечку кофе. Участковый подумал, не попросить ли бутерброд, но решил, что это несолидно.
– Слишком абстра-актно, – заметила Марья Моревна, утрируя гласные в жеманной манере. Передала рисунок Кощею, неопределенно помахала длинными пальцами. На безымянном переливался всеми оттенками ночи перстень из незнакомого металла. – Существо-о могло быть и не чёрным, и не красногла-азым. Ребёнок испуга-ался и воплотил свои страхи в наборе архетипичных черт.
Кощей повертел листок в руках и тоже не выказал признаков узнавания.
– К сожалению, не могу облегчить вашу задачу, товарищ сержант. Но, если потребуется, готов оказать всяческую поддержку. Подчёркиваю: всяческую. Выродок, убивший семью, должен понести наказание.