Дело о мастере добрых дел
Шрифт:
– На второй этаж, - подсказал ему Илан, удерживая роющую красным лакированным копытом Мышь, словно цепную собаку. Сказал ей: - Ну, куда ты рвешься? Что там от тебя зависит?
– Помогать, - отвечала она, хотя должна была стоять молча.
Джениш, оказавшийся уже на площадке второго этажа, присвистнул.
– Сюда. Быстро, - махнул он рукой Аранзару и Илану.
Те взбежали по ступеньками.
Комната была разорена. Жаровни перевернуты, пепел и остатки прогоревших углей
Илан бросился к топчанам, схватил покойника за руку, потом подсунул ладонь под окровавленную одежду на груди и под мышку. Сказал:
– От трех четвертей до полной стражи, учитывая кровопотерю, - и вопросительно взглянул на принявших охотничьи стойки инспекторов.
– Не надо на меня так смотреть. Я в это время был в госпитале на виду у полусотни человек. Сами пощупайте.
Аранзар подошел и пощупал. Согласился.
Джениш сказал:
– Я пройду по первому этажу, а вы выметайтесь на улицу, не портите следы.
Но чужих следов не было. Если на старом лысом ковре и дощатом полу что и оставалось после разыгравшейся в комнате трагедии, кто-то опрокинул на все это, покрытое кровью, угли и пепел. Не до и не во время событий. После. Впрочем, если смести аккуратно золу с поверхностей, получится много интересного. Вопрос: золой следы укрыть хотели или, наоборот, более ясно обозначить?
Мышь стояла в дверном проеме, открыв рот и судорожно прижимая к груди врученную ей медицинскую сумку.
– Дай чистую салфетку, - попросил ее Илан.
– Руки вытру.
Она не сразу сообразила, о чем ее просят.
Илан вывел ее во двор. Иногда ему было жаль, что он не может пить ни вина, ни крепкой арданской водки, ни медицинского спирта. Сейчас в самый раз было надраться и лежать, забыв про всё и всех.
– Страшно как, - сказала Мышь.
– Не дарите меня в префектуру. Не хочу идти в инспектора.
Илан ободряюще потрепал ее по макушке.
– Беги в госпиталь, несостоявшийся инспектор, - велел он.
– Сознайся доктору Наджеду, что я ушел в префектуру. Тут дело такое, что вдруг не бросишь. Гагал мне должен, пусть за меня поработает, пока я кое-кому кое-что рассказываю.
Зубастого наконечника, который Илан вынул у Номо из плеча, при обыске смежных комнат не нашли. Следов наснимали самых разных и больше, чем нужно. Мужских, женских, детских, очень много. В комнатах было грязно, там редко убирались. Не находка для следователя, а, скорее, головная боль. Полста подозреваемых, и каждый сам по себе. Чья кровь в стороне от трупа, по следам было не ясно. Похоже, там кого-то ранили, но он все равно сбежал. Накапал кровью на темной лестнице, выбрался на улицу, здесь, видимо, остановил кровотечение. Кровь из него определенно вытекла не вся. А дальше собака след не взяла - то ли собаку такую из префектуры прислали, то ли раненый выдумку какую-то
На Илана пока не обращали внимания. Он некоторое время наблюдал, как дознаватели делают рутинную работу по сбору улик. Потом из префектуры явился молодой судебный медик, Илан знаком с ним не был, все интересное для себя уже увидел, и решил выйти на улицу, чтобы не мешать и не смущать.
Погода стояла хорошая, грело солнце, мостовые, в отличие от дворов, быстро подсохли, ветер был слабый, с моря. Илан смотрел на попытки солдат заставить ищейку нюхать. Но толстая немолодая дворняга только виляла пушистым хвостом и виновато улыбалась. Жители окрестных домов потихоньку собирались у забора поглазеть на происходящее. Людей, чтобы выставить оцепление и не позволить мешать работе, не хватало. Кто-нибудь посторонний постоянно заходил, куда нельзя.
– А где Чепуха?
– спросил Илан подошедшего к нему хмурого Джениша. Боялся, что тот ответит: убежала или умерла.
– Щенки у нее, - буркнул недовольный результатами работы младший инспектор.
– Тебе щенка надо? Скоро будем раздавать.
– Нет, - покачал головой Илан.
Тут с другой улицы прибежала хозяйка дома, сдававшая комнаты на втором этаже, - потрепанная тетка с опойным лицом, с нею трое мальчишек, которые сунулись сразу и везде. Тетка, не заходя внутрь и не разобравшись, что случилось, стала голосить, что ее обворовали. Джениш нахмурился еще больше, махнул дознавателю разбираться с ней.
– Пошли в префектуру, - сказал Илану.
– Расскажешь все с начала, под протокол.
Илан пожал плечами.
Инспектор Аранзар нагнал их на выходе из Старого квартала, у поворота к пожарной части.
– Мать из меня теперь душу вынет, - обернулся к нему Джениш.
– Ненавижу, когда в дело с тяжкой уголовщиной замешаны старые знакомые. Не живется, сука, спокойно старику...
Илан понял, что не он один такой, за кем по Арденне гоняются призраки прошлого.
* * *
Список команды, равно как и список пассажиров последнего корабля у Аранзара был припрятан. С чего бы, непонятно. Но - написанный тем самым крупным круглым писарским почерком, что и в карантине. Старший инспектор озаботился, чтобы ему сделали копию. Возможно, после того, как Илан ходил в порт читать этот список.
Инспектор Аранзар достал листы из тонкой картонной папочки, взял линейку и стал двигать ее по строчкам. Прошел оба листа сверху донизу, внимательно. Потом проверил пассажиров. Один раз, потом еще раз. В конце щелкнул линейкой по бумаге:
– Его нет ни там, ни там.
– А он там был, - сказал Илан.
– Нет, я не ошибаюсь. Я видел все то же самое, что и в госпитале. Тот же характер, то же оружие, то же время ранения. Вам нужно найти врача, который оперировал его до меня. Возможно, тот знает больше, чем я.
– Давай, мы сами будем решать, что нам делать прежде, а что потом, - предложил Джениш.
– Сначала нам нужно в порт и расспросить корабельных. Ты пока свободен. Будет нужно - мы или придем, или позовем к себе. Благодарим за содействие.