Дело о настойчивом привидении

Лифантьева Евгения Ивановна

— Лонгли, ну-ка, давай ключ!

Вдвоем открыли дверцу. Внутри обнаружилась толстая тетрадь, пачки светописных пластин и отпечатанных с них карточек и весьма увесистый мешок с деньгами.

— Это надо пересчитать и поместить на судебный счет на имя Кроута Вилона. Если будет доказано, что деньги получены честным путем, они перейдут к наследникам. Если нет — пойдут в казну.

— Знамо дело, — кивнул управляющий. — Ну-ка, Линти и Бради, принесите писчие принадлежности! Пусть мастер вопрошающий все оформит, а вы подпишете.

Пока гномы ходили за маленьким столиком и всем, что нужно для письма, Астралия мельком просмотрела светописные карточки. Какие-то виды города и порта, какие-то разумные на улицах... Обычная городская жизнь, словно Кроут Вилон старался запечатлеть Экон в самые рядовые моменты. Но одна карточка заинтересовала девушку. На ней были изображены целующиеся эльф и эльфийка.

Астралия подала кусок картона мастеру Вивелли:

— Кажется, я ее помню, она бывала у герцогини, леди...

— Не надо вслух, — прервал девушку старый маг. — Разберемся потом.

Астралия кивнула и принялась делать опись обнаруженного в хранилище.

Глава 17

По счастью, банк, в котором обнаружилось имущество покойного Кроута Вилона, находился на той же Плашечной площади, что и полицейский участок. Разъезды по городу порядком утомили Астралию, и она жалобно взглянула на мастера Вивелли:

— Может, сначала перекусим, а потом я пойду в участок писать бумаги?

Старик кивнул.

Здесь, в окрестностях площади, в узких проулках и маленьких тупичках, было в достатке трактирчиков, в которых обедали служащие банков. Девушка выбрала тот, в котором она уже бывала с дознавателем матером Ткаратом. Кормили там не изысканно, но сытно и недорого, как любят гномы, предпочитающие человеческую кухню.

Расположившись за столиком, мастер Вивелли попросил посмотреть светописные карточки. Долго перебирал их, так что Астралия успела сделать заказ на двоих, а служанка — принести холодные закуски, потом неожиданно спросил:

— И что ты теперь будешь делать?

— Выполнять инструкцию. Мне мастрисс Каленсия специально переписала...

Девушка достала из папки лист бумаги и принялась негромко, но с выражением читать:

— "Описанные вещественные доказательства помещаются в специальный мешок, оснащенный биркой, на которой пишется номер дела, к которому приобщена опись вещественных доказательств. Мешок запечатывается сургучной печатью с клеймом дознавателя и помещается в специальный ящик для вещественных доказательств либо в любую другую емкость, предназначенную для тех же целей. Запрещается хранить вещественные доказательства в одной емкости с пищей, напитками и личными предметами гигиены служащих полиции".

— Кхм... А что, были случаи?

— Не знаю... но у батюшки как-то раз дознаватели выпили водку с обыска... впрочем, она ничего не доказывала, просто была. А до мешков с печатями в Оттоне еще не додумались.

Старик хихикнул и посмотрел на Астралию взглядом преподавателя, принимающего экзамен у нерадивого студиозуса:

— В данном случае водки нет. Но где ты возьмешь мешки, личное клеймо мастера Ткарата и само дело?

Астралия растерялась. Наверное, дознаватель завел дело об обнаружении трупа в склепе. Даже наверняка завел. Но где оно? Это что, теперь устраивать обыск в его кабинете? Да еще не факт, что ей разрешат туда зайти. И вообще, все эти приобщения к делу, это все дознаватели делают. А вопрошающий должен дать заключение, сделать опись — и свободен.

— Вооот! — протянул мастер Вивелли. — Значит, ты не имеешь возможности выполнить инструкцию в полном объеме. И даже не обязан. Значит, что?

— Ждать дальнейших распоряжений непосредственного руководителя! — отрапортовала Астралия.

— А кто у тебя руководитель?

— Мастер Ткарат... точно! Поедем в лечебницу! Меня больше не ищут, так что уже все равно, если кто из тамошних некромантов сообразит, что я — девушка. Какая им разница, кто посещает раненого?

***

Императорский госпиталь — огромная усадьба на побережье в Нижнем городе, добрая дюжина корпусов, окруженных большим парком. Найти мастера Ткарата удалось только потому, что старого Вивелли в лечебнице хорошо знали и относились к нему с опасливым уважением. Пока маг разговаривал с начальниками отделений, Астралия старалась держаться в тени и быть как можно незаметнее.

Наконец они добрались до «зала встреч» — большой комнаты на первом этаже одного из зданий, обставленной достаточно богато, чтобы соответствовать статусу «императорского заведения». Убранство помещения составляло множество низких столиков, кресел, пуфиков и диванчиков — этакая гостиная в богатом доме, только раз в пятьдесят увеличенная в размерах. В разных концах зала сидели парочки и целые компании, но высокие потолки, множество деревьев в кадках и, видимо, какая-то магия делали их разговоры абсолютно неслышными. Словно не десятки разумных пришли в госпиталь, чтобы поддержать больных добрым словом, а тихий шелест прибоя раздается под каменными сводами...

Кое-где столики перед пациентами и посетителями были накрыты как к вечернему чаю — магические кипятильники, чашки, вазы со сладостями. Мастер Вивелли и Астралия тоже пришли не с пустыми руками, заехали по дороге в кондитерскую, купили сахарных пончиков, которые любит мастер Ткарат, и хорошей заварки, так что, пока одна послушница из тех, что работают в госпитале, привела раненого полицейского, другая организовала все, что нужно для чая.

Мастер Ткарат выглядел исхудавшим, бледным, но вполне живым.

— И ведь в чем гадость-то! — пожаловался дознаватель. — Рана — пустяшная. Я отбил саблю локтем, по руке пришлось почти плашмя, чуть зацепило вот тут (гном показал на перебинтованную руку), да по ребрам — вообще скользнуло. Царапина, настоем тмина смазать и забыть. Но там какая-то «плеть» оказалась... заговоренный клинок, оказался! Пока разобрались, в чем дело, я чуть не помер от горячки...

— «Гнилая плеть», — уточнил мастер Вивелли. — Пренеприятное заклинание, особенно если вложить в оружие. Несложное, но мерзкое. Причем разрешенное, на основе, как ни странно, магии жизни. Придумано для быстрейшей очистки грядок от остатков ненужных растений — они перегнивают за пару дней, не остается ни одной травинки. Откуда такое у бандитов?

— Точно! То-то лекарь пошутил, что меня хотели на удобрения пустить, — согласился мастер Ткарат. — Выберусь отсюда — начну копать, откуда у воров такой клинок. Я давно начал замечать: магических штучек попадается все больше и больше. Служба высшего контроля что-то упускает... Ладно, вы меня просто так навестить пришли или дело есть?

— А что, нельзя навестить? — улыбнулась Астралия. — Хотя все верно — дело есть. Я вскрыл ящик этого нашего мертвеца из склепа и теперь не знаю, что делать с тем, что там нашлось.