Дело о нервном соучастнике
Шрифт:
– Что было дальше?
– Потом произошла перебранка.
– Что вы имеете в виду под перебранкой?
– Я ведь торопился, чтобы последовать за Латтсом и обвиняемой, а этот человек начал ругаться. Я спешил, не мог ждать и сорвался, и… ну, слово за слово и…
– Продолжайте, – сказал Бюргер.
– И он двинул меня в глаз, – признался Элкинс.
– И что дальше?
– Ну, потом рядом остановилось несколько машин и… и я замахнулся в ответ, а он меня ударил в живот, а я… мне стало плохо. У меня перехватило дыхание от его удара.
– Что дальше?
– Потом он сел в свою машину и уехал.
– Бросив вас там, где вы стояли?
– Да. Но я не стоял… я
– Итак, что вы делали потом?
– Я развернулся и поехал домой.
– А когда вы в следующий раз увидели мистера Латтса?
– Я увидел его тело на похоронах.
– Можете спрашивать, – сказал Бюргер. Мейсон посмотрел на часы и улыбнулся в сторону судьи:
– С разрешения суда, уже подошло время перерыва.
Судья Седгвик понял, наконец, тактику Мейсона и, улыбнувшись ему в ответ, объявил:
– В самом деле. Пора делать перерыв.
– С разрешения суда, – проговорил Бюргер, – мне кажется, если защита проведет краткий перекрестный допрос, то можно будет закрыть обвинительную часть и…
– Вы полагаете, что перекрестный допрос будет кратким? – спросил судья Седгвик. – Суд не может сделать такое предположение. Сейчас обычное время перерыва, мистер окружной прокурор, и суд объявляет перерыв до завтрашнего утра.
Глава 15
Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк собрались в личном офисе адвоката. Настроение у всех было мрачное.
– Черт возьми, Перри, – сказал Пол Дрейк, – неужели ты не мог усомниться в уликах? Разве ты не мог задать перекрестный вопрос и…
– Конечно, мог, – перебил его Мейсон. – Но в этом деле такой способ не пройдет. Присяжные – неглупые ребята, Пол. Как только пытаешься бросить тень на улики, которые для всех очевидны, довольно скоро присяжным приходит в голову мысль, что ты боишься правды. Можно понять, что произошло в этом деле, – продолжал Мейсон. – Гамильтон Бюргер взялся за меня. Он подготовил все заранее, настроившись на то, что это дело должно быть разработано настолько тщательно, что не останется ни малейшей возможности для чего-то непредвиденного. Конечно, он надеялся, что я буду биться лбом о стену, постоянно протестуя и задавая массу перекрестных вопросов. Я бы мог выиграть пару технических моментов, но потерял бы сочувствие присяжных. В этом деле все факты так аккуратно согласованы, что не может возникнуть никаких вопросов. Конечно, моя клиентка сказала мне, что из пистолета, который она положила обратно в отделение для перчаток, не стреляли, что это был тот самый пистолет, который она доставала из отделения для перчаток; что она взяла такси до дома, так как ее чулки и туфли настолько запачкались при беге, что ей было стыдно показываться. Может быть, это правда. Но она лгала мне раньше. Без сомнений, она снова лжет. В отчаянном положении женщина всегда старается приукрасить факты в свою пользу.
– Будь я адвокатом, – произнес Пол Дрейк, – я бы не представлял клиента, который мне лжет.
– Тогда бы у тебя было не слишком много клиентов, – заметил Мейсон, – особенно в уголовных делах. Не знаю, почему так выходит, но, пожалуй, лишь один клиент из пятидесяти говорит тебе полную правду. Почти все клиенты, даже полностью невиновные и честные, пытаются подсластить факты так, чтобы они говорили в их пользу.
– Что ты собираешься делать? – спросил Дрейк.
– Боюсь, я все поставлю на подбитый глаз Эзекила Элкинса, – сказал Мейсон. – Если бы я мог устроить ему перекрестный допрос и придать особое значение его синяку, то я, возможно, заклеймил бы его как убийцу Джорджа Латтса. В противном случае мне
– Больше выбора нет?
– Сейчас я больше ничего не вижу, – ответил Мейсон.
– Скажу тебе, Перри, что я не мог доказать, что Элкинс попал в какую-то автокатастрофу, но не мог доказать и обратное.
– Преимущество метода, которым я веду это дело, – сказал Мейсон, – в том, что присяжные начинают тебе сочувствовать. Они понимают, что ты не собираешься тратить впустую их время и время суда. Они поймут, что если я теперь устрою жесткий перекрестный допрос, то у меня для этого есть довольно веская причина, и они будут прислушиваться. В этом моя стратегия. Так должно быть. Пропустив предварительно всех свидетелей, я ухвачусь за Элкинса и тем самым произведу наибольшее впечатление на присяжных.
– А потом ты собираешься поставить обвиняемую перед присяжными?
– Зависит от того, чего я добьюсь от Элкинса, – ответил Мейсон. – Я могу вызвать серьезные подозрения у присяжных. Возможно, мне удастся не вызывать обвиняемую, хотя шансов здесь – один из тысячи.
– Я бы не хотел оказаться сейчас на твоем месте, – сказал Пол Дрейк. – Мне это дело совсем не нравится.
– Мне оно самому не нравится, – признался Мейсон. – Но если ты играешь в карты, то тебе иногда не везет. И не стоит бросать карты только из-за того, что расклад не в твою пользу. Нужно пытаться… Нужно стараться в любом деле, которым занимаешься. Что ты разузнал о меткой стрельбе, Пол?
– То есть?
– Ну, обо всех наших участниках, какой у них опыт в обращении с пистолетами?
– Так, – сказал Дрейк, открывая записную книжку, – если тебе нужен список людей, которые могли промахнуться по Латтсу с расстояния в десять футов, то их можно пересчитать по пальцам.
– Кто это?
– Элкинс – это раз. Он никогда в жизни не стрелял из пистолета. Твой клиент – это два. Она говорит, что закрывает глаза, когда нажимает на курок. Она призналась в этом одной из своих подруг. Если хочешь заподозрить Рокси Клаффин, то она тоже плохой стрелок – предположительно. Энрайт Харлан вроде бы учил ее стрельбе, но она не преуспела, очевидно. С другой стороны, имеем Реджерсона Б. Неффса, который заявляет, что хорошо стреляет из пистолета, во всяком случае, стрелял в молодости. Имеем Энрайта Харлана, лучшего стрелка, Герберта Докси, выигравшего целую связку медалей в стрельбе из пистолета, и Клива Ректора, который называет себя очень хорошим стрелком.
Мейсон начал вышагивать по комнате:
– Кто сказал Латтсу, что меня наняла миссис Харлан, а, Пол?
Дрейк пожал плечами и сказал:
– Это довольно загадочно. Очевидно, он получил это по банковским каналам. Когда он с Докси пошел на ленч, он, конечно, еще ничего не знал. Потом ему пришла в голову мысль, он пошел к телефону там же в ресторане и позвонил кому-то, вероятно, знакомому в банк. Наверняка они проследили за чеком, который вы поместили на свой счет.
– Это противозаконно, – отметил Мейсон. – Это означало бы нарушение банковских правил.
– Я знаю. Но такие случаи бывают.
Мейсон снова начал ходить по комнате.
– Шеф, – заботливо сказала Делла Стрит, – кажется, вы собираетесь провести на ногах всю ночь, расхаживая по комнате и пытаясь все уяснить.
С каменным лицом Мейсон сообщил:
– Итак, мы имеем несколько составных звеньев мозаики. Некоторые из них подходят, а некоторые – нет. Я собираюсь переставлять их до тех пор, пока не найду подходящее сочетание.
– Какие результаты ты хочешь получить, Перри?