Дело о пропавшем миллионере
Шрифт:
Конечно, мы не можем пустить это дело на самотек, думала я. Теперь это дело касается не только записки и пропавшего миллионера. Теперь в него втянута и я. Я не могу жить спокойно, зная, что на мне висит обвинение в краже. Не могу. И не собираюсь.
— Нам по меньшей мере нужно установить наблюдение за мотелем, — сказал Элмо. — И не спускать глаз с обитателей этих пяти комнат. Мы должны добыть еще какие-нибудь вещественные доказательства.
— Конечно, — съязвил Ник. — Ты что, прикажешь нам слоняться у всех на виду, действуя на нервы
Я бросила взгляд на дорожку, которая вела к мастерской гномов. Дверь-жалюзи была опущена.
— Том, — я показала на мастерскую. — Ты собираешься вернуться туда?
Он пожал плечами.
— Собирался. Я договорился с тем человечком помочь ему раскрасить всех гномов, которых он недоделал. Ему придется расстаться со своим товаром. Ему нужны деньги, чтобы расплатиться с долгами, так он сказал. Ну а теперь, раз такое дело — я уж лучше сегодня побуду с вами.
Он сказал это нарочито небрежно. Но я-то знала, что он имел в виду. То, что он ни за что не оставит меня в трудную минуту.
— А не заняться ли нам всем росписью гномов, — предложила я. — Мне эта мастерская нравится. Да и вид из нее открывается неплохой.
— Какой вид! — возмутилась Ришель. — Санни, да как ты можешь думать о каких-то пейзажах в такой момент! Кроме того, из этой каморки вид просто отвратительный. Окна смотрят прямо на этот мерзкий мотель.
Ник взглянул на меня, потом на мастерскую, потом повернулся к мотелю. Он кивнул, и на его лице расплылась широкая улыбка.
— Ришель, — заявил он, — эта идея вовсе недурна.
Глава XIII МАСТЕРСКАЯ ГНОМОВ
— Чудесно, что вы пришли. Чем больше народу, тем веселее. Чем больше рук, тем быстрее мы разукрасим этих ребят. Правда, мальчики? — щебетал маленький человечек, кивая попеременно то нам, то своим многочисленным гномам.
Ришель поежилась. И немудрено, эта манера маленького человечка обращаться с гномами так, как будто они были живыми, действительно немного настораживала. Но мне он показался совершенно безобидным.
— Ну, может, познакомимся, а? — предложил он. — Меня зовут Элби Снук. Зовите меня просто Элби.
Элби. Это имя вызвало у меня какое-то мимолетное воспоминание. Я уже слышала где-то это имя. Причем совсем недавно. Но вот где?
Элби пожал руки каждому из нас, повторяя наши имена, которые ему называл Том. Мне единственной удалось заглянуть ему прямо в глаза. Все остальные были значительно выше его.
— Я чувствую себя как Гулливер в стране великанов, — пошутил он. — Только к Санни это не относится. Ну, ничего. Мал золотник, да дорог, правда, Санни?
Я кивнула и улыбнулась немного отрешенно. У меня из головы не выходило его имя.
— Ребята, это здорово, что вы просто так, бесплатно, пришли помочь
Мы согласно закивали.
— У меня есть один приятель — очень славный малый, с золотым сердцем, но он постоянно твердит, что окружающие так и норовят облапошить его, — тараторил Элби. — А я его спрашиваю: почему? Да потому, что они — это ложка дегтя в бочке меда. Но не всех же под одну гребенку чесать. Это, кроме неприятностей, ничего не принесет. Правда?
— Правда, — жизнерадостно заявил Ник. — А теперь почему бы нам...
— Мне будет, что ему порассказать, когда мы с ним в следующий раз увидимся, — продолжал чирикать Элби. — Вот уже десять лет, как он постоянно твердит мне, что современная молодежь совсем распустилась, только о себе и думает. А вот теперь появляетесь вы, чтобы помочь старику разрисовать этих ребят, просто так, только потому, что вы ему посочувствовали. Это просто замечательно!
Его нижняя губа скривилась, и он украдкой смахнул слезинку тыльной стороной ладони.
— Извините, — засопел он. Он выглядел немного смущенно. — Эта простуда совершенно выбила меня из колеи. Меня аж трясет всего. И потом, так горько сознавать, что эти мальчики — последние у меня. Что скоро моя старая мастерская закроется навсегда и что этими инструментами никто никогда больше не будет пользоваться. Я как-то немного расклеился.
Теперь уже Лиз поежилась. Ее совесть взбунтовалась. Она не могла смириться с тем, что мы дурачим этого беднягу. Он был нам так благодарен, а мы все это время не думали ни о чем другом, кроме, как воспользуемся его мастерской как наблюдательным пунктом.
Но меня смущало совсем другое. Я наконец вспомнила, где я слышала имя Элби. Мне помогло то, как Элби описывал своего старого добряка друга.
Во время нашей первой встречи я слышала, как Брюс Свинотт ласково ворковал с кем-то, кого он называл Элби, по телефону. Этот милый чудак, должно быть, друг Брюса Свинотта. А что, если он расскажет Свинотту, что мы были здесь? Тогда все наши планы полетят к черту!
— А вы часто общаетесь с этим вашим другом? — спросила я нарочито небрежно.
— Раз в неделю. Регулярно, — гордо заявил маленький человечек. — Каждый понедельник, часов в десять вечера, я прихожу к нему пропустить пару стаканчиков и перекинуться в картишки. Он человек занятой, но всегда выкраивает для меня время. Он очень славный. Брюс — мой самый лучший друг.
Лиз вздрогнула. И по обалдевшему виду остальных я поняла, что они наконец сообразили что к чему. И сделали соответствующие выводы.
— Я не так давно разговаривал с ним, — продолжал болтать Элби. — Он так заботится обо мне с тех пор, как я прихворнул. Так переживает. Напускает на себя неприступный вид, но под этой маской скрывается парень с золотым сердцем.