Дело о пропавшей России (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
Шрифт:
И исключительно номер четыре. Давление в мочевом пузыре придавало ему блеск в глазах и ощущение ритма эфира.
Правда, сразу после команды "Стоп" он как бешеный несся в сортир.
Произнеся это, Скрипка потопал вниз по лестнице, бросив мне в спину требование постирать фирменную майку с логотипом "Золотой пули" на груди и надписью на спине по кругу мишени "Не стреляйте, я журналист, пишу как умею...".
Было 18.15 - время валить с работы.
Репортерская банда еще была на месте...
Частично. Восьмеренко, как всегда,
– Володя, я могу идти?
– Конечно,- разрешил я.
Все Агентство знало, что у них со Скрипкой роман, и сейчас он ждет ее на улице Росси за рулем своей побитой "шестерки" цвета мурена. Могли бы и не строить из себя конспираторов.
Света Завгородняя в эту пятницу на рабочем месте так и не появилась. Утром она позвонила и убитым голосом заявила, что страшно болит голова и прийти она не сможет, но постарается обзвонить источников из дома. Ну-ну, главное, чтобы потом не пришлось всем агентским кагалом вытаскивать ее из "мерседеса" какого-нибудь бритоголового братка - знаем мы ее головные боли.
– Кто сегодня дежурный?- задал я риторический вопрос.
– Я,- ответил Шах, оторвавшись на минуту от трубки.
– Витя, я сваливаю. Если что срочное - сбрасывайте на пейджер.
В коридоре я встретил начальницу архивно-аналитического отдела Агееву с двумя огромными папками в руках.
– Уже уходишь, Володечка? Счастливый, а нам опять до полночи пахать очередной заказ для шведов делать. Анечке привет передавай...
– И рад бы, да не могу. Она с Антошкой на даче, а мне придется в городе париться - главу "Криминального Питера - третье тысячелетие" сдавать надо.
– Завидую я тебе, Володя. Ты писучий, а нам, старухам...
Агеева кокетничала - для своих лет она выглядит просто изумительно, а уж романы крутит - Светке Завгородней на зависть. К тому же, скорее всего, она знала, что я лукавил, говоря о причинах своей непоездки на выходные к семье.
До семи вечера оставалась еще уйма времени. Как раз чтобы, не торопясь, пешком пройти половину Невского проспекта и занять свободный столик в "Идеальной чашке" - не стоит опаздывать на свидание, если уж сам его назначил...
***
Разбитое можно склеить. Вот только целым оно уже не будет. Конечно, я виноват больше: все эти прокурорши, дочери олигархов и "выдающиеся художницы" - все эти мои интрижки нашу с Анютой жизнь не укрепляли, даже если до поры до времени она ни о чем и не догадывалась...
Но и моя благоверная хороша - сама в разгул не хуже меня ударилась. И с кем? С Повзло... Я вот, например, на работе и помыслить не мог интрижку себе
Несколько месяцев назад я был уверен, что наш брак с Анютой пришел к окончательному финалу. Взаимные упреки, слезы, крики... Мне надоело спать на гостевом кресле-кровати, к тому же я прекрасно видел, как смотрели друг на друга Повзло с Анютой даже на работе.
– Давай поживем какое-то время отдельно,- предложил я супруге, и она согласилась.
Легко сказать - на работе-то все время рядом, друг у друга на глазах. Я старался как можно меньше времени проводить в конторе: мотался по источникам, стирал ноги, а информацию сбрасывал выпускающему редактору по телефону.
Стоило мне появиться в Агентстве, Анюта забивалась в свой информационно-аналитический отдел и даже покурить в коридор не выходила. Зато с работы они уходили вместе с Повзло почти в открытую (как, наверное, ликовала Агеева - роман-то у них с ее подачи начался).
Я кочевал по друзьям и подругам.
В сумке всегда был НЗ - необходимый запас: мыло, зубная щетка, паста, расческа, полотенце, чистое белье: кто знает, где доведется встретить ночь. Недели через две кочевок с одного конца города на другой я понял, что лучше все-таки ночевать в конторе: диван в нашем отделе имелся, туалет, вода, чайник... Что еще для жизни надо? Компьютер, чтобы тексты писать,- вот он, да и не один.
Теперь часам к шести-семи вечера после беготни по городу в поисках достойных освещения сюжетов я спешил в контору и располагался на ночевку.
Кто знает, сколько бы длилось мое кочевье, если бы не Обнорский и Завгородняя.
В тот вечер мы столкнулись с ней в дверях. Светка окинула меня сострадательным взглядом и неожиданно поинтересовалась:
– Володечка, ты мне не составишь компанию поужинать сегодня вечером?
Отчего нет? Не работай Завгородняя в моем отделе, я бы сам охотно положил на нее глаз. В тот день на ней под роскошной чернобуркой (поди, подарок очередного бритоголового воздыхателя на "мерседесе" или БМВ) было нечто воздушное в черно-красных тонах, сквозь которое соблазнительно просвечивали ее впечатляющие формы. Платье ее скорее открывало, чем прикрывало.
– Конечно, Светик, только сумку в Агентстве оставлю...
Ужинали мы неподалеку - в недавно открытом на Малой Садовой подвальчике: трактир "Маша и Медведь" называется. Там, посреди зала, действительно медведь (чучело, разумеется) в полный рост с берестяным коробом за плечами, а оттуда кукла Маша высовывается с пирожком в руке. Да и вся остальная обстановка в фольклорном духе: тяжелые деревянные лавки, огромные столы, бармен в косоворотке, официантки в домотканых сарафанах лепота, одним словом, а уж кухня - вкусно и недорого.