Дело о смертоносной игрушке
Шрифт:
– Меня, конечно, интересует, в чем тут дело, – заявила мисс Адриан, – но я нелюбопытна. Я всего лишь хочу спокойно жить и хочу, чтобы другие люди тоже жили спокойно. Но сейчас вокруг происходят странные вещи! Мальчик плачет, потому что считает, будто стрелял в кого-то, хотя его папа не разрешал ему этого? Так, что ли?
– Детей иногда мучают кошмары, – заметил Мейсон.
– Хорошенькие кошмары! – возмутилась мисс Адриан. – Из-за того, что ребенку снится, будто он кого-то застрелил, его в половине пятого утра в субботу привозят к няне,
Мейсон взял ее руку, долго держал в своей, потом ободряюще похлопал ее по руке и сказал:
– Не переживайте так, мисс Адриан, и главное, не обсуждайте все это ни с кем, по крайней мере пока. Мне хотелось бы, чтобы денек или два никто, кроме меня, не знал, о чем мы с вами беседовали.
– Но потом вы мне все объясните?
Мейсон пригнулся к ней и таинственно прошептал:
– Думаю, что, если вы и в дальнейшем будете сотрудничать со мной, у вас появится возможность выступить со своими показаниями в суде…
– В суде?! – воскликнула она.
– Вот именно. Вас будут снимать газетные репортеры. Ваши показания потрясут многих. Но это случится, только если вы будете очень-очень осторожны и ни перед кем не обмолвитесь ни единым словом о том, что рассказали мне.
– Постойте, но я совершенно не хочу оказаться в свидетелях!
– Почему же?
– Сообщать, сколько мне лет, перед всеми этими людьми…
Мейсон понимающе кивнул.
– Вам совершенно необязательно называть точный возраст. Просто скажите, что вам больше тридцати… – Адвокат наклонился и доверительно спросил: – Ведь вам уже исполнилось тридцать, не так ли?
Мисс Адриан внезапно засмущалась.
– Ну, если меня не станут спрашивать, на сколько именно больше… Мне хотелось бы быть помоложе, чем на самом деле…
– Не беспокойтесь. Суд вас защитит. Никто не имеет права заставить вас называть свой точный возраст. Но нам пора идти, мисс Адриан. Пожалуйста, если вас не затруднит, прокрутите еще раз в голове события прошедшего дня, чтобы вас никто не запутал во время перекрестного допроса.
– Перекрестного допроса? – с испугом переспросила она.
– В этом нет ничего страшного, – успокоил Мейсон. – Всех свидетелей подвергают перекрестному допросу, и по этому поводу не стоит волноваться.
– Но я всегда считала, что это тяжкое испытание.
– Это тяжкое испытание для тех, кто пытается врать. Если вы говорите правду, то беспокоиться не о чем.
– Конечно, я говорю правду!
– Тогда, если вы ничего не забудете, вас никто не запутает.
– Я прекрасно все помню, но не исключено, что приду в смущение перед таким количеством людей!
Мейсон ободряюще улыбнулся.
– Мисс Адриан, я советую вам заранее подумать, что вы наденете, когда пойдете в суд. Я уверен, вы захотите выглядеть как можно лучше. Конечно, случается, что газетные фотографии не могут передать всей привлекательности человека, но… думаю,
– Я рада, что вы меня заранее предупредили.
Мисс Адриан направилась к зеркалу, пригладила волосы и отвела одну прядку за ухо.
– Да, порой эти газетные снимки просто ужасны, – вздохнула она.
– До свидания, – попрощался Мейсон. – И помните: ни слова ни одной живой душе.
Мейсон вместе с сыщиком откланялись и закрыли за собой дверь.
– Какая удача, – прошептал Смит.
– Да, повезло, – согласился Мейсон. – Звоним Полу: пусть он немедленно отправит кого-нибудь в аэропорт.
Глава 11
Из ближайшего телефона Мейсон позвонил Полу Дрейку.
– Слушай, Пол. Срочно отправь кого-нибудь в аэропорт. Пусть ищут Роберта Селкирка, семилетнего мальчика, аристократического вида. Его сопровождает женщина по имени Грейс Халлум – голубоглазая блондинка, двадцать семь лет, прекрасная фигура. Работала манекенщицей, вышла замуж, развелась, живет частично на алименты, частично на деньги, что зарабатывает в агентстве, предоставляющем нянь. Они опережают тебя на несколько часов. Скорее всего, улетели на самолете за пределы юрисдикции нашего штата. Первым делом ищи их в Мехико, потом везде, где только возможно. Просмотри все списки пассажиров, интересуйся женщиной с семилетним мальчиком.
– Таких окажутся сотни, – заметил Дрейк.
– Но не среди улетевших в течение последних двух часов. Думаю, что билеты были заказаны по телефону, затем Бартон Дженнингс отправился на квартиру Грейс Халлум, прихватив наличные деньги и чемодан с вещами. Все это он выложил у нее и вышел с пустым чемоданом.
И еще. К доходному дому «Кретоник» вызывали такси. Возможно, тебе удастся разыскать шофера. Возможно, он слышал, на каком рейсе они улетели. Действуй, Пол!
– Хорошо. Ты едешь в контору?
– Прямо сейчас, – ответил адвокат.
Мейсон повесил трубку и, вернувшись в машину, повел ее к стоянке перед зданием, в котором располагалось «Детективное агентство Дрейка» и работал сам Мейсон.
– Когда он вышел из дома, я сразу понял, что что-то изменилось, – признался оперативник Дрейка. – Теперь все стало ясным – он нес пустой чемодан.
Мейсон кивнул. Они сели в лифт.
– Только что пришла ваша секретарша, – сообщил Мейсону лифтер.
– Она заходила к Полу Дрейку? – поинтересовался адвокат.
– Не думаю. Кажется, она прямиком пошла к вашему кабинету.
– Спасибо, – поблагодарил адвокат.
У дверей агентства Мейсон сказал Смиту:
– Расскажи Полу обо всем, что случилось. Я пока выясню, что на уме у Деллы, а потом подойду к вам.
Мейсон прошел по коридору и открыл своим ключом дверь кабинета, выходящую в общий коридор. Делла Стрит стояла перед зеркалом.
– Привет, – поздоровалась она. – Я только что приехала.
– С чего это ты решила выйти на работу в воскресенье?