Дело о воющей собаке
Шрифт:
– Всего несколько минут назад.
– Он был в твоем офисе?
– Он и сейчас здесь.
– Хорошо. Задержи его у себя – я хочу сам его выслушать. Я адвокат Картрайта и намерен проследить, чтобы с моим клиентом обошлись справедливо. Сейчас же выезжаю к тебе. – Не дав Доркасу шанса возразить, Мейсон положил трубку и обернулся к Делле Стрит: – Свяжись с Картрайтом, Делла, и передай ему, что я хочу как можно скорее с ним встретиться. Скажи, чтобы он отправился в какой-нибудь отель, зарегистрировался там под своим именем, но не говорил
Щелкнув пружинным замком двери, Мейсон вышел в коридор и был уже на полпути к лифту, когда дверь закрылась и замок защелкнулся снова.
Выбежав на улицу, он остановил такси и крикнул шоферу:
– В окружную прокуратуру! Езжайте побыстрее – я уплачу штраф!
Вскочив в машину, Перри Мейсон захлопнул дверцу и откинулся на подушки. Во время поездки он сидел, устремив вперед невидящий взгляд и задумчиво наморщив лоб. Его тело механически раскачивалось из стороны в сторону, когда машина поворачивала за угол или обходила препятствия.
Такси затормозило у тротуара, и шофер вынул чек из счетчика, но Перри Мейсон бросил ему пятидолларовую купюру и сказал:
– Сдачи не надо, приятель.
Он быстро пересек тротуар, поднялся на девятый этаж и сообщил девушке, сидящей за справочным столиком:
– Пит Доркас ожидает меня.
Пройдя мимо девушки, Мейсон двинулся по длинному коридору, остановился у двери, на матовом стекле которой было лаконично выведено позолотой «М-р Доркас», и постучал.
– Войдите, – послышался ворчливый голос Пита Доркаса.
Перри Мейсон повернул ручку и шагнул в комнату.
Пит Доркас восседал за письменным столом с недовольным выражением лица. Сидящий напротив человек приподнялся со стула и вопрошающе посмотрел на Мейсона.
Это был крупный мужчина ростом более шести футов, с широкими плечами, мощной грудью и длинными руками. Он выглядел несколько толстоватым в талии, но это не умаляло впечатления от его атлетической фигуры. На вид ему было лет сорок.
– Полагаю, вы Перри Мейсон? – осведомился он звучным голосом. – Адвокат мистера Картрайта?
Мейсон стоял, расставив ноги и устремив на мужчину холодный, оценивающий взгляд.
– Да, – ответил он, кивнув, – я адвокат мистера Картрайта.
– А я его сосед, мистер Клинтон Фоули, – представился мужчина, протянув руку с любезной улыбкой.
Сделав два шага вперед, Мейсон обменялся с ним кратким рукопожатием и повернулся к Доркасу:
– Прости, если заставил тебя ждать. Пит, но это важно. Я все объясню тебе чуть позже. Мне нужно выяснить, что здесь происходит.
– Ничего, – ответил Доркас, – кроме того, что я занят и ты вчера отнял у меня кучу времени из-за воющей собаки, которая
– Почему ты думаешь, что он псих? – спросил Мейсон.
– А почему ты вчера так думал? – раздраженно откликнулся Доркас. – Ты же сказал мне по телефону, что считаешь его сумасшедшим, и попросил привести доктора, чтобы он на него взглянул.
– Не передергивай мои слова, Доркас, – возразил Мейсон. – Я видел, что у человека вконец расшатались нервы, и хотел выяснить, нет ли у него чего-нибудь посерьезнее, – вот и все.
– Еще как хотел! – с тяжеловесным сарказмом отозвался Доркас. – Ты думал, что он псих, и хотел в этом убедиться, прежде чем совать голову в петлю.
– Что ты имеешь в виду? – осведомился Мейсон.
– Ты отлично знаешь, что я имею в виду. Вчера ты явился сюда с человеком, который собирался требовать ордер на арест известного и состоятельного гражданина. Естественно, ты хотел удостовериться, что это не выйдет вам боком. За это тебе и заплатили. Вот почему ты не просил ордер, а добился уведомления. Ну, мистер Фоули его получил, пришел сюда и многое мне рассказал.
Перри Мейсон смотрел в лицо Питу Доркасу, покуда стальные глаза окружного прокурора не опустились под его упорным взглядом.
– Вчера я приходил сюда, – медленно сказал он, – потому что хотел вести с тобой дело по-честному и ожидал от тебя того же. Я говорил тебе, что мой клиент нервничает. Он сам мне об этом сказал и объяснил, что его нервирует постоянный собачий вой. Существует постановление, запрещающее содержать животных, которые беспокоят окружающих шумом. Мой клиент вправе рассчитывать на защиту закона, даже если речь идет о человеке, обладающем политическим влиянием.
– Но собака не выла! – раздраженно воскликнул Доркас. – В том-то все и дело!
Фоули вмешался в дискуссию:
– Простите, джентльмены, могу я вставить слово?
Перри Мейсон даже не обернулся, продолжая сверлить взглядом заместителя окружного прокурора. Но Доркас вскинул голову, и на его лице отразилось облегчение.
– Разумеется, – отозвался он. – Говорите.
– Надеюсь, вы простите меня, мистер Мейсон, – начал Фоули, – если я буду откровенен. Я знаю, что вы хотите выяснить все факты. Мне понятна ваша позиция, и я хвалю вас за то, что вы искренне стараетесь защитить интересы вашего клиента.
Перри Мейсон медленно повернулся и смерил недружелюбным взглядом массивную фигуру с головы до ног.
– Обойдемся без похвал, – сказал он. – Объяснитесь.
– Этот Картрайт, безусловно, сумасшедший, – продолжал Фоули. – Он арендует соседний дом, но я уверен, что владельцы не знают, с кем имеют дело. У него нет ни друзей, ни знакомых; ему прислуживает только глухая экономка. Почти все время он торчит дома.
– Ну, – воинственным тоном заметил Перри Мейсон, – это его право, не так ли? Может быть, ему не по душе соседи.