Дело огня
Шрифт:
Синдо мгновение-другое выглядел ошарашенным, потом деланно расхохотался.
— Неплохая шутка, господин инспектор. Ну что ж, отправимся в дорогу. Первым делом я покажу вам запруду. Мы пройдем вслед за бревном весь его путь — от сплавки до вон того навеса, куда сгружают пропитанное дерево. Ведь мы делаем не только шпалы, господин инженер. Последний большой заказ, к примеру, получен от токийского муниципалитета — фонарные столбы. А еще ожидается заказ на быки для нового моста.
— Вы используете какие-то ускоренные методы пропитки? — с интересом спросил инженер. — Деревянные
— Да, конечно — пропитка под давлением, передовой метод, запатентованный совсем недавно, — Синдо лучился неподдельной гордостью. — Я покажу вам котлы в свое время, а теперь — вот она, запруда.
Сайто в первый миг не понял, где именно запруда — там, куда показывал управляющий, не было воды. Через мгновение наваждение развеялось: воды хватало, и в ней тяжко, как изморенные жарой буйволы в грязи, ворочались толстые бревна — плотно, бок к боку, едва покачиваясь на волнах. Рабочие на другом берегу поддевали крючьями одно за другим — и эти движения передавались остальным, так тесно толкались они в воде.
Сайто прикинул высоту плотины — вышло что-то около полутора дзё [63] .
— Да. И у нас только дуб и сосна. На шпалы идет средняя часть ствола. Здесь следят за тем, чтобы древесина отбиралась тщательно.
Ввиду причин инспекции заявление было несколько опрометчивым, но господин инженер промолчал.
— Конечно же, сучья обрубают еще там, наверху, — Синдо жестом пригласил их перейти плотину. — Но не следуют думать, что их бросают зря. Самые толстые идут на уголь, из остальных делают топливо.
63
Дзё — 3,03 м.
— А в чем разница? — подыграл Сайто.
— Уголь, — снисходительно вздохнул Синдо, — используется в очистительных фильтрах для… чего угодно. Наш идет на винокурни господина Мияги. Подумать только, в свое время господин Мияги приобрел эти земли как раз для нужд своих винокурен. Кто же знал, что здесь, в горе — настоящее сокровище, черное золото… Побочные продукты сначала нейтрализуются известью, а затем из них извлекается спирт; а известь в сочетании с уксусной кислотой служит для добычи уксусно-кислого кальция. Последний направляется в сушильни полужидким, частично сушится на воздухе, а потом в больших сушильнях. И уже твердым его смешивают с этиловым спиртом и серной кислотой для получения уксусно-кислого этила. Этот продукт, господа, весьма востребован кожевенниками. Остатки масел идут на топливо. Каждая тонна дерева дает 135 фунтов уксуснокислой извести, 61 галлон 82-процентного метилового спирта, 610 фунтов угля, 15 галлонов дегтя, богатые масла, осветительные масла, креозот и 600 кубических футов горючего газа. И мы не остановимся на этом.
— Впечатляет, — кивнул Асахина.
— Вот угольные ямы.
Синдо мог бы и не показывать пальцем — дрожащий воздух над провалом в земле говорил сам за себя. Сайто ступил на край мостков, ведущий вниз.
Внизу был ад.
Инспектор видел раньше, как пережигают древесный уголь —
Среди раскаленных печей сновали раздетые до набедренных повязок люди — в один цилиндр грузили дрова, из другого высыпали черный, отливающий серебром уголь. Неподалеку от ямы в траве под деревом был овражек поменьше — и оттуда доносился отчаянный рев младенца.
— Что там? — не дожидаясь ответа, Асахина зашагал в ту сторону.
Десятка полтора детишек, от совсем крохотных до трехлетних, копошились в песке. За ними, покуривая трубку, приглядывала черная сморщенная старуха. Орущий младенец не производил на нее никакого впечатления.
— В чем дело? — спросил инженер. — Отчего здесь дети и чьи они?
— Работниц из горячих цехов, — пожал плечами Синдо. — Те женщины, что работают на лесопилке и на вагонетках, носят детей за спиной, а в горячий цех, сушильню или угольную яму ребенка не возьмешь.
Девочка лет трех на дне ямы подняла голову — и, не переставая разглядывать гостей, помочилась под себя.
— Почему мать не придет и не покормит малыша?
— Она должна сначала выполнить урок, — Синдо поморщился. — Здесь дурно пахнет, пойдемте.
— Младенцу не больше недели. Вы выпустили на работу женщину, родившую всего неделю назад?
Синдо поморщился.
— У этих неприкасаемых железное здоровье, Асахина-сэнсэй. Право слово, вы зря о них беспокоитесь. А если бы они были не так блудливы, у них не было бы забот со своим отродьем. Вечером мать покормит его, а если он сдохнет до вечера — невелика беда, у нее еще до весны будет новый. Поверьте, они жалеют о своих выродках не больше, чем крысы.
— Если вечером, — спокойно спросил инспектор, — почему дети здесь?
Тому могло быть несколько причин, но инспектор полагал, что уже знает, в чем дело.
— Ну, так удобнее все же: меньше идти и есть кому присмотреть — деревня в это время дня пуста…
Инспектор кивнул. Мужчины на работе, женщины на работе, но работа — разная, ее много и не сразу скажешь, отлучился ли человек по делу — или сбежал. Если дети здесь и под присмотром, бежать труднее.
— Я вынужден буду настаивать на изменении условий труда ваших работников, — ровным голосом сказал Асахина. — Или на передаче подряда в другие руки.
Подряд в любом случае перейдет в другие руки, но если инженер промолчит, это будет выглядеть странно.
— Если подряд отберут, эти детишки просто сдохнут с голоду, — улыбнулся Синдо. — Так-то вам их жаль?
— Я все-таки полагаю, что потеря ничтожной выгоды от использования женского труда и экономии на мужской заработной плате мало ударит по концерну Мияги. Гораздо меньше, чем потеря лица. Прошу вас, соберите матерей и отправьте их с детьми в поселок.
— Если пройдет слух, что мы кормим всех шлюх даром, — осклабился Синдо, — они, боюсь, возьмут головное управления концерна Мияги в осаду.