Дело разведенной кокетки
Шрифт:
– Да.
Мейсон вручил визитную карточку.
– Я адвокат, мое имя Перри Мейсон. Хочу поговорить о вашем автомобиле.
– А в чем дело?
Мейсон шагнул вперед. Каффи инстинктивно посторонился. Мейсон и Делла вошли в квартиру.
– Что с моей машиной? – спросил Каффи.
– Хочу услышать, что случилось третьего числа.
С минуту Каффи стоял неподвижно, потом у него задрожали губы, да так сильно, что выпала сигара. Каффи быстро поднял ее, откашлялся и спросил:
– О чем вы говорите?
– Вы хорошо знаете о чем, – уверенно атаковал Мейсон. – Ваш «Паккард»
– Боже мой! – воскликнул Каффи, падая на стул. Его лицо казалось вылепленным из теста. Губы дрожали.
– Так что же? – спросил Мейсон.
– Ваша взяла! – патетически воскликнул Каффи. – Господи, зачем я сделал это!
Делла Стрит села, вынула блокнот, раскрыла его на коленях и начала писать.
– Вы признаетесь во всем? – спросил Мейсон.
– Да, – ответил Каффи. – Признаюсь. Вы меня поймали. Я уже не выкручусь. Тогда подумал, повреждена только машина… Скажите… кто-нибудь ранен, мистер Мейсон?
– Двое, – ответил Мейсон. – Женщина, которая вела машину, получила шок, а ее сын сломал бедро. Когда дверцы раскрылись, его со всей силой швырнуло на фонарный столб. Чудо, что он не разбил голову и не умер.
Дэниел Каффи обеими руками сжал виски и застонал.
– Итак, – сказал Мейсон, – что вы можете сказать?
– Вы меня поймали, – с глубоким сожалением повторил Каффи. – Разрешите принять лекарство? Мистер Мейсон, даю слово, я не знал, что кто-то ранен. Не переставал надеяться, что только повреждена машина, и пытался найти способ возместить… Я струсил. Слишком много выпил. Видите ли, я встретил старого приятеля, и мы пошли в бар. Обычно я не пью, если за рулем… Я ехал очень быстро, спешил. Было уже поздно, ждала жена… На перекрестке ту, другую машину увидел в последнюю минуту. Решил, что успею проскочить, если прибавлю газу, – и нажал на педаль. У моего «Паккарда» отличный двигатель. Он рванулся вперед, и мы должны были вот-вот разминуться… Я почувствовал, как он ударил меня сзади, и, думаю, мой бампер зацепился за его переднее колесо и отбросил его к столбу. Сначала хотел остановиться. Потом в зеркальце увидел, что все бегут к той машине. Улица передо мной была пуста, и я знал, что смогу проехать по крайней мере полдюжины перекрестков без светофоров, поэтому я газанул не останавливаясь. Был уверен, никто не видел меня так близко, чтобы узнать машину. К тому же она не очень пострадала. Если бы я не выпил этих двух рюмок, мне бы и в голову не пришла эта сумасшедшая мысль.
– В котором часу это произошло? – спросил Мейсон.
– Думаю, около пяти.
– Где?
– На перекрестке Хикман-авеню и Вермесилло-драйв. Я ехал по Вермесилло и, как уже сказал, очень спешил.
Мейсон взглянул на писавшую Деллу:
– Какого числа?
– Третьего. Мистер Мейсон, понимаю, я здорово влип, но сделаю все возможное, чтобы компенсировать. Я застрахован. Свяжусь со страховым агентством, и они, наверное, устроят как нужно. Кроме того,
– Она дома?
– Нет, жду через полчаса.
Мейсон, прищурившись, обдумывал положение.
– Пожалуйста, опишите кратко все, что мне сейчас рассказали. Подпишите и подготовьте чек на десять тысяч долларов для мистера Роберта Финчли. Вопрос о бегстве с места происшествия придется уладить с полицией. Думаю, они примут во внимание обстоятельства, размеры возмещения и не будут слишком строги. Могу позвонить, пока будете готовить объяснение и чек?
– Пожалуйста, телефон на столике.
Мейсон подошел к аппарату и попросил соединить его с агентством Дрейка. Услышав голос детектива, сказал:
– Пол, этот Аргайл – ложный след. Отзови своих людей.
– Черт побери, Перри. Говоришь, ложный след? – гордо произнес Дрейк. – Один из моих людей получил письменное свидетельство портье «Бродвей атлетик клаб», в котором утверждается, что Аргайл приехал в клуб около семи вечера на такси. Был очень взволнован и расстроен. Сказал, что должен оповестить о краже машины, и дал портье сто долларов, чтобы тот засвидетельствовал, будто Аргайл с полудня безвыходно сидел в клубе. Конечно, мы бы не получили этого письма, если бы мой человек не пригрозил портье тюремным заключением за соучастие в преступлении.
Мейсон молчал.
– Ты здесь? – спросил Дрейк.
– Да.
– Жена Аргайла оставила его полгода назад. Он спекулирует нефтяными акциями. У него два компаньона – Дадли Гейтс и Росс Холлистер. Холлистер живет в Санта-дель-Барра. Он-то имеет деньги. С тех пор как ушла жена, Аргайл живет совершенно один. Из прислуги у него шофер-слуга и женщина, которая приходит убирать квартиру. В клубе пользуется хорошей репутацией. Все говорят, что его новые нефтяные участки где-то на севере – это золотое дно. Портье утверждает: Аргайл пришел в клуб выпивши. Что еще нужно, Перри? Это тот, кого ты искал.
– Невозможно!
– Ты что, не можешь говорить свободно?
– Да.
– Ну что ж, не дай себя одурачить. Все равно он, кто бы ни был, лжет. Тот, кого ты ищешь, – Аргайл.
– Он даст мне сейчас письменное объяснение и чек на десять тысяч долларов, – тихо сказал Мейсон и, прежде чем положить трубку, услышал удивленный вздох Дрейка.
Глава 8
Ведя машину на высокой скорости по Бичнот-стрит, Мейсон обратился к Делле:
– Послушай, подвезу тебя к гостинице «Кеттерлинг», оттуда возьмешь такси. Поедешь к Полу Дрейку и все расскажешь. Потом в нашем бюро будешь ждать моего звонка. Я поеду поговорю с Аргайлом, а потом на Саут-Гондола-авеню.
– Будьте осторожны. Мне кажется, что это ловушка.
– Знаю, – ответил Мейсон. – Кто-то играет со мной. Хочу узнать кто.
Пока ехали до гостиницы, Мейсон не произнес ни слова.
– Значит, я должна доложить Полу, а потом ждать? – уточнила Делла.
– Да.