Дело рыжеволосой непоседы
Шрифт:
– Мне кажется вполне очевидным, что этот свидетель не питает ко мне дружеских чувств, – сказал Мейсон.
– Протест отклоняется, – постановил судья.
– Боюсь, я не могу ответить на этот вопрос, – сказала Айрин Кейт.
– Револьвер вам одолжила Хелен Чейни, не так ли?
– Да.
– Десятого числа этого месяца?
– Кажется.
– Револьвер, который она одолжила вам, вполне мог быть тем, который проходит по настоящему делу как вещественное доказательство под литерой «А», не так ли?
– Я не… Ну хорошо,
– Что вы делали с этим револьвером?
– Я… я не могу сказать.
Судья Киппен, наклонившись вперед, вперил в свидетельницу тяжелый взгляд, потом повернулся к адвокату.
– Я сам допрошу эту свидетельницу, мистер Мейсон. Мисс Кейт, не стоит шутить с судом, его терпение не беспредельно. Отвечайте прямо и без уверток, что вы сделали с револьвером?
Айрин Кейт опустила голову, но тут же вскинула ее, вызывающе глядя прямо в глаза судье Киппену.
– Я отказываюсь отвечать, – сказала она, – потому что мой ответ может причинить мне вред.
Зал изумленно ахнул.
Судья Киппен резко выпрямился – словно от внезапного удара в спину.
– Вы отказываетесь отвечать? – переспросил он, как будто не верил собственным ушам.
– Совершенно верно.
– На том основании, что ответ может послужить поводом для привлечения вас к ответственности?
– Да.
– Вы уже признали, – сказал судья, – что оружие находилось в ваших руках.
– Именно так, Ваша Честь.
– Оружие, внешне сходное с этими двумя револьверами?
– Я плохо разбираюсь в оружии.
– Нас не интересует, насколько вы разбираетесь в оружии. Отвечайте на вопрос. Это оружие было похоже на револьвер?
– Да.
Судья побарабанил кончиками пальцев по крышке стола из красного дерева. Он с трудом сдерживал гнев.
– Ваш адвокат присутствует в суде?
– Нет.
– Но вы советовались с адвокатом относительно ваших показаний, не так ли?
– Да.
– И он посоветовал вам отказаться отвечать по той причине, что ответ может обернуться против вас?
– Адвокат заверил меня в том, что я имею на это право и могу воспользоваться известной поправкой к закону, если решусь взять на себя ответственность за такой шаг.
– Что ж, я хотел бы обсудить это с вашим адвокатом, – сказал судья Киппен. – Неофициально суд считает, что коль уж вы ответили утвердительно на вопрос о том, было у вас оружие в день убийства или нет, вы не можете отказаться отвечать на вопрос о том, что вы с ним делали, якобы из боязни навредить себе. Каким бы ни был ваш ответ, в нем не может быть ничего такого, чего вы так опасаетесь. Действительно, пусть даже вы передали оружие кому-то… Если, конечно… – Судья задумался на миг и внезапно спросил: – Вы имели какое-то отношение к убийству Стивена Меррила?
– Нет, Ваша Честь.
– Вы присутствовали при его убийстве?
– Нет, Ваша Честь.
– У вас были какие-то особые основания ожидать, что он будет убит?
– Нет,
– Вступали ли вы с кем-нибудь в сговор с целью убийства Стивена Меррила?
– Нет, Ваша Честь.
– Учитывая все эти обстоятельства, я считаю, – заявил судья, – что вы не можете ссылаться на известную поправку к Конституции. Если вы передали кому-то это оружие, но не имели при этом никаких преступных намерений, вы не имеете права использовать поправку как ширму. Попытка использовать поправку без должных на то оснований может рассматриваться как неуважение к суду. А теперь я спрашиваю вас: кому вы передали оружие?
– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку мой ответ может быть использован против меня.
– Складывается ситуация, которую иначе, чем невероятной, пожалуй, и не назовешь. Суд намерен прибегнуть к самым строгим мерам. Суд не потерпит, чтобы его выставляли на посмешище.
Мейсон встал.
– Может быть, Ваша Честь, я сумею прояснить ситуацию, которая, я вижу, кажется суду тупиковой, – сказал он. – Если позволите, я задам свидетелю один вопрос.
– Задавайте, – устало бросил судья.
– Прибегнув к праву отказаться отвечать на вопросы, гарантированному вам пятой поправкой к Конституции, вы опасались того, что ваш ответ, который, возможно, никоим образом не отяготит вас в связи с данным убийством, окажется роковым для вас в ином отношении, поскольку укажет на вашу связь с каким-то иным преступлением, не так ли?
– Это вы виноваты во всем! – взорвалась Айрин Кейт.
Судья громыхнул молотком по столу.
– Отвечайте на вопрос, свидетель.
– Я считаю, что не должна на него отвечать.
– А я считаю – должны, – возразил судья.
– Я уже сказала, что мой ответ может быть использован мне во вред, и более об этом я не скажу ни слова. Моему адвокату известно, чем мотивирован такой отказ, и я строго придерживаюсь его рекомендаций.
Судья колебался, очевидно взвешивая, выдвигать ли против свидетельницы обвинение в неуважении к суду или пока воздержаться. Его взгляд устремился к столу защиты.
– Мистер Мейсон, – сказал он, – у вас, кажется, есть своя концепция относительно поведения свидетельницы. Быть может, вы зададите еще несколько вопросов, которые помогут хоть как-то прояснить ситуацию?
Мейсон повернулся к Айрин Кейт.
– Десятого числа этого месяца или незадолго до этого вы говорили со Стивеном Меррилом о драгоценностях?
– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос на том же основании, на котором оставила без ответа предыдущий.
Судья посмотрел на Мейсона, не скрывая удивления.
– О чем это вы? – спросил он. – Что задумали?
– Возможно, Ваша Честь, – сказал Мейсон, – я смогу прояснить ситуацию.
– Ваша Честь, – вскочил Гамильтон Бергер, – я вношу протест. Защитник умышленно мутит воду. Я возражаю против этого допроса и…