Дело всей жизни. Книга первая
Шрифт:
— Хотел бы понять, в чём именно заключается скандал? В том, что уважаемое издание, которое читают не только в Соединённых Штатах, опускается до уровня жёлтой прессы? Я думаю, что широкая мировая общественность по достоинству оценила ваше умение «держать свечку», как говорят в России, — спокойно парировал я и вдавил в девушку тяжёлый взгляд.
Я готов был к шквалу вопросов именно об отце, но или ответ исчерпал тему, или она уже исчерпала себя сама, а дальше всё повернулось немного в другое русло:
— Дюран Сорес, «Genetics», — поднялся матёрый журналист, неоднократно писавший о проектах моего института. У нас с ним сложились не самые хорошие отношения. — Не секрет, что у вас гамартома гипоталамуса. Известно, что она чревата в первую очередь когнитивными расстройствами и преждевременным половым созреванием. Скажите, считаете ли вы себя психически здоровым человеком, и не является ранее развитие причиной ваших беспорядочных сексуальных связей?
По телу от головы до паха прокатилась волна жара, показалось, я затягиваю паузу, и Дюк уже начал наклоняться к микрофону загустить тишину — я видел это будто в замедленной съёмке. За эту секунду перед глазами пронеслась вся моя жизнь от Ани до Несси. В памяти мгновенно всплыл день, когда Несси вернула в мою жизнь напиток из детства. Тот день, когда я почувствовал себя живым и почти здоровым. Сконцентрировавшись на молоке, сделав глоток, я легко подавил ярость и расслабился.
— Угощайтесь кедровым молоком, — улыбнулся я и поднял бутылочку с напитком — шеф-повар ресторана «Времена года» сдержал обещание и выдоил пусть не канадские кедры, а российского поставщика, по счастливой случайности базировавшегося во Флориде. — Далай-лама однажды сказал: «Прежде чем осуждать кого-то, возьми его обувь и пройди его путь, попробуй его слезы, почувствуй его боли. Наткнись на каждый камень, о который он споткнулся. И только после этого говори, что ты знаешь, как правильно жить». Да, я болен, и наверняка это как-то сказывается на моей психике — в этом вопросе я полностью доверяю своему психотерапевту Джейкобу Карригану — он в представлении не нуждается. Но именно то, что чувствую я, заставляет искать возможности не дать почувствовать это другим детям. Да, моя болезнь — причина моего одиночества. И, отвечая на однажды заданный вами же вопрос, я отвечу сейчас: я завещал свой мозг своему исследовательскому центру. Я не хочу, чтобы кто-то ещё испытывал то, с чем живу я.
Я улыбнулся открыто и добродушно. Всё, что потом спрашивали журналисты, казалось таким простым и обыденным, я не задумывался над ответами. Шутил и сыпал цитатами. Атмосфера сбросила напряжение, будто армия противника скинула с плеч направленные на меня пулемёты — так воспринимались микрофоны и объективы камер. Я, оказывается, боялся именно этого вопроса. Потому что задавал его себе и не хотел на него отвечать. Дюран Сорес — мой личный враг, эксцентрик и пиранья, подкованная в теме исследований генетики и мозга, сейчас не загнал меня в угол, а помог расправить плечи и принять себя.
— Андрэ Джонсон, «Журнал Американской медицинской ассоциации». Мнемошлем — это попытка бороться с гамартомой?
— Знаете главный принцип айкидо? Использовать силу противника против него самого? Мнемошлем построен на этом принципе. Мозг нельзя обмануть, он — венец человеческой эволюции, с ним нельзя договориться. Но он любит учиться, он как ребёнок — готов исследовать и впитывать всё новое. Почему бы не воспользоваться этим?
Поможет ли мне мультисенсорный шлем? Как проходит мой день? Какие препараты мне приходится принимать? Как я оцениваю качество своей жизни? О чём я мечтаю? Что я ем на завтрак? Почему решил угостить журналистов кедровым молоком?.. Вопросы сыпались, и они были искренними. Я чувствовал себя среди людей, которым действительно было интересно моё состояние, планы на жизнь и мироощущение. Я был обезоруживающе искренен.
И пропустил удар в солнечное сплетение:
— Кто для вас девушка в синем, которая сопровождала вас вчера на ольфактив-шоу?..
Никита вернулся в номер после пресс-конференции с улыбкой на губах.
— Как прошло? — спросила, чувствуя напряжение между нами.
— Отлично, маленькая! — подхватил меня на руки и покружил, превратившись в того Никиту, которого я знала «до». — Будто гору с плеч сбросил! Чем хочешь сегодня заняться?
— Я бы просто повалялась перед телевизором, поела мороженого и выспалась.
Можно было поехать к Экену — они с Блэр настаивали на этом, позвонив как раз перед возвращением Никиты, но мне после вчерашнего раута не хотелось ничего, да и им сами наверняка хотелось побыть вдвоём.
— У меня на каждый день запланированы приключения, но днём ты можешь делать что хочешь. — Мой мужчина опустил меня на кровать и сдёрнул через голову рубашку, снял брюки. — Мне надо в центр, пробуду часов до шести. — Он быстро переоделся в привычные джинсы и синюю футболку, нацепил на затылок тёмные очки и мазнул пальцем по кончику моего носа. — Пиши мне смски, если будет скучно, договорились?
— Я могу написать целый роман, — хитро прищурилась, склонив голову набок.
— Почему бы и да? Я уже прямо вижу название подарочного издания в трёх томах: «История сообщающихся сосудов в смс»! — Я фыркнула, а Ник чмокнул меня в щёку: — Ничего смешного, маленькая, так и есть. Ты наполняешь меня собой, я наполняю собой тебя. Если ты сегодня можешь дать только десять процентов себя, то я выкладываюсь на девяносто, и наоборот — но всегда только сто процентов. Иначе отношения не строятся — запомни это, моя Несси. Главное, чтобы не было всегда десять на девяносто.
— Сколько сегодня тебя? — спросила, не чувствуя в себе душевных сил дополнять его сегодня даже до половины.
Никита сел рядом со мной на постель и обнял за плечи.
— Нужно выравнивать баланс, маленькая. Лучше, если мы расстанемся на середине. Другое соотношение убьёт нас обоих.
Я подняла на него взгляд:
— Тебя тоже?
— Да. Ты многое значишь для меня. Поэтому… Мавр сделал своё дело — мавр может уходить.
— А если я не хочу ждать этот чёртов день? — спросила очень тихо.
— А ты не жди. Выпотроши меня по максимуму. Во всех смыслах. Зачем-то же я тебе попался.
— А если я попрошу у тебя всё?
— Я отдам.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Я предъявлю счёт, — недоверчиво смотрела на него.
— Я оплачу. Мне пора, маленькая. Если захочешь погулять, Армат организует тебе сопровождение. Можно на машине. Всё что захочешь. — Он немного крепче прижал меня к себе и шепнул в ухо, будто нас мог кто-то услышать. — Сегодня будет много секса. Я очень соскучусь к вечеру.