Демон в шоколаде. Зимний бал в академии

Райская Ольга

— До чего нынче слабый боевой маг пошел! — на мой взгляд, чересчур наигранно посетовал Салмелдир. И ведь даже головой покачал. — Эммерс, кликни там стражу, пусть забирают смертника. С ним все ясно.

Сеттар не тронулся с места. Да этого и не потребовалось. Понятно, что спектакль разыграли, чтобы разговорить Бриса и не тратить на него много времени. В конце концов, он на фоне Аланты — мелкая сошка.

Леонс ожил, резко перевернулся и встал на колени, на них же пополз к эльфу.

— Это не я… Я все расскажу… Не нужно стражу! Я все расскажу! Не надо-о-о-о-о-о… — Брис выкрикивал слова, прерывая свой монолог всхлипами и подвыванием.

— Говори! — рыкнул демон.

— Да-да,

я… я сейчас… — засуетился Леонс, не зная к кому ползти.

— Слабак! — брезгливо процедила Аланта и сплюнула себе под ноги.

— Лучше быть живым слабаком, чем мертвым героем, — огрызнулся Брис, но дракониха не удостоила его даже взглядом.

— О, леди передумала и уже признает свое знакомство с обвиняемым? — тут же весело поинтересовался Салмелдир, но и ему не ответили. Впрочем, он не расстроился. Наоборот, сияющая улыбка стала еще шире. И чему радуется? — Тогда, дайте юноше слово.

Эльф что-то прошептал над причудливой безделицей, и случилась странная вещь: рот драконихи открывался, а слов не было. Неужели, ее лишили голоса? Первый раз подобное видела. Любопытные артефакты в арсенале у нашего куратора.

— Рассказывайте, Леонс, — устало произнес ректор. Выглядел магистр скверно.

Брис вздрогнул, еще ниже опустил голову и заговорил:

— Все началось этим летом. Леди Риш-Танин подсела ко мне в таверне, где я обедал по пути в поместье родителей. Дама, скрывающая свою внешность под искусно наложенной личиной, кутающаяся в длинный плащ, сразу показалась странной. Она заговорила первая. Вроде о пустяках, но я сам не заметил, как стал отвечать ей, рассказывать о своей учебе. Женщину интересовали исключительно маги огня. Тут выбор невелик. Во всей нашей академии лишь в Снарк едва теплился дар этой стихии. Я не думал, что совершаю дрянной поступок, упомянув Валери в разговоре…

Бриса прервал эльф.

— Мда… Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не руками! — закатил глаза он. — Ты как личину-то разглядел, милейший? Особенно, искусно наложенную.

— Так это… Она же сначала старухой была, древней такой. Нос длинный до подбородка свисал, а потом личину-то сняла и оказалась молодой… — замешкался Леонс.

— Да-а-а, практически юной, я бы сказал, — саркастично хмыкнул куратор, притянув неприязненный взгляд Аланты. Ну, да. По человеческим меркам, она та еще старая плесень.

— Друл! — строго окликнул друга Эммерс. — Дай ему сказать!

Думаете, смутил? Разумеется, нет.

— Ну? Говори уже, говори! Долго молчать будем? — поторопил Салмелдир Бриса. Наглость — второе счастье.

— В общем, рассказал я ей про Валери, а она кристалл достает точно такой же, на котором нашу магию и кровь проверяли, и кинжал мне подает. Я, конечно, хотел отказаться, но почему-то не посмел. Оказалось, что во мне есть кровь северных, ледяных драконов. Значит, артефакт в академии не исправен.

— С чего ты решил, что неисправен именно артефакт академии? — насторожился Сеттар.

Брис замялся, коротко испуганно посмотрел на Аланту, и та открыто хмыкнула.

— Я не знаю, — растерянно потянул адепт. — Понимаете, мы выпили. Немного совсем. Дальше провал. Очнулся в комнате, в этой же таверне… — Леонс кивнул на дракониху. — Она рядом стояла… Голая…

— Врешь, щенок! — рыкнула Аланта и сама удивилась, что прорезался голос.

— Помолчи! — отмахнулся эльф и кивнул Брису. Кажется, я даже услышала, как заскрипели зубы драконихи, но больше она не смогла произнести ни звука.

— Не совсем голая, — скривился адепт. — В простыню замотанная. А на полу у кровати знаки кровью начерчены. Я тоже в одном исподнем,

на руках порезы затягиваются на глазах. Перетрусил я тогда, а леди говорит, что проснулся во мне предок мой — ледяной дракон, что сила меня единственного из всех его потомков выбрала, и что появится теперь во мне не только водная магия, но и умение повелевать льдами.

Брис нервно сглотнул и шумно выдохнул.

— Знаки на полу не запомнил? — спросил Сеттар.

— Э-э-э, не уверен. Мутило меня тогда сильно, и в ушах шумело. Один, самый дальний от кровати, кажется, помню.

— Нарисуешь его магистру Салмелдиру! — распорядился Эммерс. — Рассказывай дальше.

— Два дня леди продержала меня в комнате. Чем-то поила странным и тренировала. Но чем дальше, тем злее она становилась, и тем сильнее ругалась. Магия льда у меня появилась, но очень уж слабая. Чем больше мы занимались, тем хуже выходили заклинания льда. Женщина от склок и ругани перешла к побоям, усиленным магией, — Брис громко выдохнул. Где-то в душе мне его было действительно жаль. — Что я мог сделать? Моих сил бы не хватило, чтобы противостоять древней. Терпел. Иногда боль была настолько сильной, что терял сознание. Я уже и не думал, что она выпустит меня из таверны живым. Я боялся ее! До ужаса! До дрожи! Как-то вечером она покинула таверну, что-то прошептав надо мной. Честно скажу, обрадовался. Думал, сбегу. Но зря надеялся. Утром, как проснулся, не смог ни рукой, ни ногой пошевелить. Так и лежал истуканом, пока леди через пару дней не вернулась. Думал, умру в той дыре от голода и жажды. Да я, даже когда она вернулась, лежал и с жизнью прощался. С неподвижным и ребенок справится. Но все вышло иначе. Даму словно подменили. Больше слова грубого от нее не слышал. Магию свою отменила, напоила каким-то отваром. Тогда он мне напитком богов показался. А сама леди улыбается, завтраком кормит, девушек-служанок вызвала, чтобы помогли отмыть меня. Я ж пока лежал… В общем… — Брис покраснел и покосился почему-то на меня.

— Еще бы, — хмыкнул эльф. — Руки-ноги не двигались, а тело жило своей жизнью.

Ох, вот он что имел в виду. Как, наверное, неприятно лежать в луже собственных испражнений. Как же я сочувствовала Леонсу. Вляпался парень по глупости. Не в то, в чем лежал, разумеется, а в Аланту. Хотя, неизвестно что хуже.

Так задумалась, что даже сразу не поняла, про что говорил однокурсник.

— Рассказала она мне про одну реликвию рода Риш-Танин, которая дарит таким как я, полукровкам, долголетие. Обещала отвести в тайное место, но за это я должен был исполнить одно поручение леди. А кто не хочет дополнительно пару сотен лет прожить, если на роду не больше семи десятков прописано? Таким все заманчивым в ту секунду казалось, что даже мучения и издевательства позабылись. Я даже не догадался уточнить, о каком поручении идет речь. Повелся на долгую жизнь, мнимое могущество и сам не понял, как дал нерушимую магическую клятву на крови. Когда узнал, что от меня требуется, чуть с ума не сошел. А уж поздно, ни отказаться, ни рассказать никому не могу.

— Адепт! — отмер ректор. — Говорите по существу дела! Что от вас требовала леди Аланта Риш-Танин!

Брис часто задышал, пытаясь сказать, но тут же завалился на пол, с хрипом схватился за горло и закашлялся. Аланта захохотала. Выглядело это поистине странно. Женщина задирала голову, тряслась, открывала рот, но ни единого звука не издавала.

— Молчать! — заорал Сеттар, бросаясь к мальчишке. Несколько пасов руками, и черты лица Леонса расслабились. Ему удалось набрать в грудь воздуха и с упоением выдохнуть. — С магическими обетами не шутят, Ангус! Тебе ли не знать?