Демон
Шрифт:
Его догадки подтверждались. Японцы лгали, несомненно. Как это ни называй, дезинформацией или грязным обманом, а налицо факт намеренного очернения молодого Полтавы. Цель? Сохранить в неприкосновенности доброе имя известного банкира Андо.
Федорову удалось выяснить даже то, что Андо растратчик, а для сокрытия своих преступлений он приказал убить своего служащего Таиру и бабушку Полтавы. Устранение этих людей было поручено корейцу по имени Пак И, в КГБ его знали из-за сотрудничества с южнокорейским ЦРУ и связей с японскими фашистами.
В версии, состряпанной полицией, утверждалось, что И с сообщником убили и ограбили г-на Таиру и бабушку
Что же до Виктора Полтавы, то козлом отпущения он оказался очень удобным. В ордере, выписанном на его арест, Полтава обвинялся в убийстве Чибы и некоего Кимуры — эту пару хулиганов полиция настойчиво относила к числу студентов Токийского университета. За исключением Полтавы, никого больше в чем-либо криминальном не обвинили. Японские капиталисты, как заметил Федоров, всегда считаются выше всяких подозрений. Когда богатый человек гадит в штаны, мир называет это медом.
Преследуя Фудзио Чибу, Полтава нашел также время, чтобы убить троих полицейских — такой подвиг не мог не вызвать восхищения. Судя по всему, он мог бы стать первоклассным наемным убийцей. Федоров отметил это особо — КГБ такие люди всегда нужны.
Сейчас Полтава находился в Ираке, в учебном лагере террористов, который содержал ПФОП с помощью КГБ. ПФОП (Палестинский фронт освобождения Палестины) обучал, снаряжал и финансировал японскую Красную Армию, которая тайно вывезла Полтаву из Японии на борту северокорейского грузового судна. В настоящее время он выздоравливал от ран и, надо полагать, был благодарен Красной Армии за спасение. Сообщалось также, что его знакомят с марксистско-ленинской системой мышления и он уже проявил интерес.
В дальнейшем Федорову сообщали, что Полтава уверовал в необходимости классовой борьбы: только так общество может перейти от буржуазной демократии к социализму. Проще говоря, Полтава хотел убить не только господина Андо, но всех Андо в мире. Вот уж отомстит за бабушку.
Инструкторы КГБ в иракском лагере восторженно хвалили молодого человека. Он являл собою редкость — прирожденного убийцу, такой талант не часто встречается. Если умело им управлять, Полтава мог принести большую пользу КГБ.
Федоров с удивлением узнал, что Полтава много читает, особенно книги по истории, марксистской философии, боевым искусствам. Он очень увлекся «Искусством войны» Сунь Цзы, Федоров тоже любил эту книгу и перечитывал ее два раза в год. Маленькой книжечке Цзы уже две тысячи пятьсот лет, в ней излагается рациональный подход к планированию и проведению военных операций. Если Виктор Полтава интересуется такой книгой, он явно не дурак, чего нельзя было сказать о его покойном отце.
Михаил Федоров хихикнул, думая о том, как мог бы старший Полтава проходить боевую подготовку, которую проходил сейчас его сын. Пропойца не продержался бы и двух минут, а у сына получалось превосходно. Шесть месяцев Виктора учили террористическим методам, рядом занимались революционеры из десятка стран. Виктор получал удовольствие от каждой минуты.
Каждое утро до завтрака он пробегал шесть миль. Затем не меньше четырех часов физической подготовки, включая рукопашный бой с северокорейскими инструкторами. Федоров по
Офицерам КГБ в иракском лагере Виктор нравился. Они хвалили его достижения, бывало, дарили что-нибудь. Идеологию он усваивал охотно. Почему такое внимание к мальчишке? Да потому что подружиться с новым талантом нужно еще до того как он станет звездой на международной террористической сцене.
КГБ переправил его на самолете в Москву, пройти небольшой курс обучения в Университете Патриса Лумумбы. Его старались держать подальше от ГРУ, военной разведки, с которой КГБ всегда соперничал, но из этого ничего не получилось. ГРУ употребило свое влияние в партийных инстанциях, и его представители получили возможность поговорить с Виктором. Они тоже польстили Виктору — тем, что предложили показательный бой со спецназом.
Никто не сказал ему, что приглашение было в действительности испытанием — соответствует ли этот парень своей репутации? Но спецназу — а это самые ударные войска в России — тоже приходилось думать о своей репутации, и люди, выбранные для встречи с Виктором, даже мысли не допускали, что их победит какой-то полукровка. Однако Виктор вырубил двоих и сломал плечо третьему, прежде чем испытание прекратили. КГБ был очень доволен.
Федоров встретился с ним и нашел Виктора интересным, хотя и страшноватым молодым человеком. Мыслящим быстро и логично. Чересчур много энергии, но при этом весьма скрытен. Во взглядах жестковат, неподатлив. Пороков нет, вроде бы, что очень удивило Федорова в крепком парне. Виктор не интересовался девушками, мальчиками, алкоголем или наркотиками. Буквально вещь в себе, этот полукровка.
Федоров и он вместе поднимали гири, вместе обедали, стреляли по мишеням, обсуждали «Искусство войны» Сунь Цзы. Для Федорова писания китайского философа были просвещенным и проницательным подходом к военной тактике. Ну а Виктор, человек более практичный, расценивал книгу как руководство к действию, помогающее ему быть жестоким и безжалостным.
В КГБ считали, что путешествие Виктора в Москву — первый этап в формировании его по нужному образцу. Ему, совершенному чужаку, ни русскому, ни японцу, они давали возможность найти наконец свое место, стать частью большого целого, стать, более того, своим. Может ли он отказаться от такой чести? Поговаривали даже о том, что нужно сделать полковника Федорова его контролем: он использовал отца, почему бы не сделать то же и с сыном?
Федоров, однако, от этой возможности отказался, сказавшись чрезмерно занятым. Он не сможет должным образом руководить столь уникальной личностью как Виктор, лучше приставить к нему другого товарища, располагающего достаточным временем. А по правде-то Федоров просто не хотел иметь с Виктором Полтавой ничего общего. Он считал этого полукровку сумасшедшим, ум его исковеркан, душа мертва. И управлять Виктором будет нелегко. Проще идти по натянутой проволоке в бурю, чем заниматься этим демоном, как его называли. Да еще карьеру себе испортишь.