Демон
Шрифт:
Сирокко немного подумала.
— Да, Валья, ты безжалостна и практична.
— Капитан, для меня они делятся на тех, которые уже были казнены за их преступления, и на тех, которых по недосмотру казнь обошла стороной. Так чего ради им шляться по округе? Хочешь, я разъясню им их права и организую справедливый судебный процесс?
— Следуй той стезей, какую считаешь истинной, — пропела Сирокко.
Отключив рацию, Валья сунула ее в сумку. Потом пропела несколько нот своим спутникам, и все затрусили по широкой пристани, что лежала вдоль Большого канала. Когда приблизились к поперечному протоку, известному как Трясина Уныния, то остановились и огляделись. Именно здесь совершалась большая часть процветающих в Беллинзоне сделок по работорговле.
Вскоре по бульвару Эдварда Теллера потащился караван. Караван этот составляли двадцать рабов в железных кандалах: шестнадцать женщин и четверо мужчин, многие из них совсем еще дети. Рабов охраняла десятка мускулистых мужчин в грубом защитном облачении, а возглавлял процессию собственно рабовладелец, которого несла в паланкине пара однояйцевых близнецов. Паланкин казался подозрительной роскошью в низкой гравитации Геи, но никакого отношения к практичности не имел и был чистой воды показухой. Контингент охранников, с другой стороны, мог оказаться жидковат, даже напади на караван человеческие бандиты. Рабовладелец, впрочем, больше рассчитывал на незримое присутствие мафии, которой он был предан душой и телом.
Титаниды расположились вдоль края пирса. Охранники нервно на них поглядывали. Рабовладелец — тоже.
— Что, на продажу? — поинтересовалась у него Валья.
Мужчина явно удивился вопросу. Всем было известно, что титаниды никогда не покупают рабов. Но благоразумие и правила ведения дел предписывали держаться от них подальше, никогда не наносить оскорблений — или, по крайней мере, относиться к ним как к опасным животным, каковыми они, собственно, и являлись. Так что рабовладелец встал и отвесил Валье небрежный поклон. Английский его оставлял желать лучшего, но понять было можно.
— Все на продажу, конечно. А вы на рынок?
— Выходит, так, — ответила Валья. Потом взяла рабовладельца за горло и сжала. Давным-давно, подумала она, у этого человека была мать. Он был ее усладой, прелестным мальчуганом. Услышав, как ломается позвоночник, титанида ощутила секундное сожаление. «Интересно, как так получилось? — подумала она. — Как он таким стал?»
На другую надгробную речь рабовладелец уже рассчитывать не мог.
Когда Валья подняла глаза, десять охранников были уже мертвы. Все вышло так мгновенно, что многие на людном бульваре только теперь начали понимать, что же, собственно, произошло. В одно мгновение по бульвару двигался охраняемый караван рабов, а в следующее уже остались одни рабы, а трупы охранников титаниды укладывали в аккуратный ряд. Некоторые поспешили прочь. Другие, видя, что никаких агрессивных шагов титаниды больше не предпринимают, стали опасливо наблюдать. Затем все отправились по своим делам. Никто не кричал. Никто не рыдал.
Раздев трупы, титаниды свалили оружие и одежду в одну кучу, затем сняли с рабов кандалы. Некоторое время ушло на то, чтобы убедить несчастных — да-да, они действительно свободны. Валья и ее отряд отгоняли падальщиков ровно столько, сколько потребовалось, чтобы освобожденные рабы забрали свою долю добра. Клавесин вызвался сопровождать тех женщин, которые пожелали отправиться в Феминистский квартал.
— Не пройдет и десяти оборотов, как многих из них опять обратят в рабы, — пропел Менестрель.
— Конечно, — пропела Валья. — Однако я пришла сюда не затем, чтобы очищать этот мир от скверны. Только малую его часть, да и то ненадолго. — Сунув руку в сумку, она достала оттуда рацию.
— Рокки, слышишь меня? — спросила она по-английски.
Титанидская песнь часто искажалась, проходя по нелепой человеческой аппаратуре.
— Слышу, Валья.
— К тебе идут четыре титаниды. Они построят клетки для этих существ. У нас на руках одиннадцать штук. Сирокко давала тебе инструкции по их размещению?
— Давала. Пока мы не выясним, по-прежнему ли зелье Искры действенно в доме, надо держать их на расстоянии. Место я подобрал.
— Скоро увидимся.
Выбраться из города проблемы не составляло.
Остановившись у кладбища, Валья набрала в кожаную сумку несколько бушелей почвы. Возможно, этого и не требовалось — большинство несожженных трупов в конце концов становились зомби — однако бесспорным оставался тот факт, что почва Беллинзоны была особенно богата спорами смертезмей.
До Клуба добрались быстро. Оказавшись там, титаниды разложили трупы на земле — спина к спине, живот к животу — и посыпали их почвой. Когда зомби начали вяло шевелиться, их быстро поместили в только что отстроенные клетки.
Закончив работу, Валья почувствовала удовлетворение. Она смотрела, как лишенные ориентировки монстры, шаркают взад и вперед, ударяясь о стенки клеток.
Интересно будет выяснить, что же их убило.
ЭПИЗОД XVII
Не нравится мне все это, — уже в третий раз повторил Конел.
— Я не могу управлять самолетом, — отозвалась Искра.
Пристегнув страховку к своему снаряжению, она взглянула на Конела.
— А мне все равно не нравится, — проворчал он. — Не знаю, понимаешь ли ты, какая опасность грозит Адаму.
— Считаю, я это заслужила, — ответила Искра, отчаянно стараясь сохранять выдержку. — Но я пробую играть по твоим правилам. И отправлюсь туда спасти мою маленькую сестренку.
Конел долго на нее смотрел, потом кивнул.
— Следи за теми лапами, — предупредил он. — Христа ради, не дай этой твари тебя поранить.
— Не волнуйся, не дам — только не Христа ради. — Открыв дверцу, она поставила на место задвижку и вышла на крыло. Аккуратно, повернувшись так, чтобы Конел этого не увидел, Искра отсоединила страховку и зацепила ее за тканевую петельку у себя на рубашке. Если смертеангел уронит ее бра... ее сестренку, Искра прыгнет за ним. Тьфу, за ней.
Великая Матерь, услыши дщерь твою и ниспошли ей удачу.
Посмотрев вниз, Искра с удовлетворением отметила, что чувствует лишь некоторое волнение, но никак не страх. Заботу ее составляло не падение вообще, а падение в неподходящий момент.
Искра держалась, пока Конел подводил самолет поближе. Вот она уже почти достает рукой до смертеангела. Тогда девушка покрепче взялась за нож. Но тут смертеангел повернул к ней свое лицо, — точнее, череп — опустил одно крыло и нырнул прямиком к земле.