Шрифт:
Карты
Карта Северных королевств
Солраг и Офурт
Глава 12.
Закат прошел незамеченным, все небо над Брасо-Дэнто затянуло черной тучей и тяжело было различить, какое время суток сейчас в Солраге. Серые дни тянулись друг за другом. Порой дождь прекращался и давал жителям города передышку, чтобы те добрались, куда нужно. А потом начинал лить с новой силой – по улицам вниз к основанию скалы устремились настоящие реки. Неосторожных людей, чаще детей или стариков, в некоторых местах сбивали с ног бурные потоки. Лишь благодаря уклону и отводу в реку Брасо город оставался не затопленным, в других же областях Вороньей Долины все плыло: переполненные реки выходили из берегов и затапливали поселения, сели спускались с гор, разрушая все на своем пути.
В раздумьях наблюдая за городом из полуцилиндрического окна своей спальни, Уилл вспоминал матушку, Линайю, брата и его жену, да и вообще жителей Больших и Малых Вардов. Заветный серебряный браслетик лежал в кармане его штанов и в последнее время мужчина ловил себя на мысли, что все реже и реже он вспоминает свою прошлую жизнь. Все чаще украшение забывается в карманах и обнаруживается уже случайно, при стирке вещей в тазу. А образ невысокой Линайи с черной косой до пояса, с приятными округлостями и ласковыми синими глазами теперь стал размытым и далеким. И все-таки, была ли любовь между этими двумя или Линайя просто заменила Уильяму в один момент Вериатель?
Над выстроенным из светлого камня городом сверкнула яркая молния, поделив небо пополам и прочертив на небе зигзаг. Громыхнуло так, что, казалось, зашаталась сама гора, где располагался замок. Уже завтра Уильям покинет город вместе с графом и его семьей, отправится в заветную Йефасу, столицу вампиров.
Развернувшись, молодой Старейшина тихонько вышел в коридор и направился к спальне Йевы, так же негромко постучал и стал ждать. Из дальней комнаты Леонардо доносились дикие крики перепуганного ворона. Тот проснулся от сильного раската грома и теперь, похоже, летал по комнате, мешая хозяину спать. Скрипнула дверь, зеленые глаза засияли в темном проеме.
Девушка как-то грустно улыбнулась и впустила Уилла.
– Уже завтра… – отрешенно, словно обращаясь к самой себе, пробормотала Йева.
– Да, уже завтра, – радостно и с теплотой в голосе ответил Уильям.
Он взял рукой ладонь девушки и поцеловал ее, потом прижал к груди. Другой обхватил за тонкую талию. Раскрасневшаяся Йева, словно желая запомнить каждую черту лица Уилла, гладила пальцами его по густым, но изящным бровям, небольшому шраму на переносице, щекам, покрытым щетиной, тонким губам и красивому овалу лица.
– Такое чувство, что ты в первый раз меня видишь, – широко улыбнулся вампир, обнажив острые дальние зубы и поцеловал гладящие его губы женские пальчики.
“Или в последний”, – подумала Йева и, не ответив ничего старейшине, обняла его.
Тот принялся неторопливо расшнуровывать завязки на нижнем платье, пока оно не упало к ногам девушки. Йева зябко поежилась от холода – камин уже потух как с час, а слуги из-за забот по подготовке отряда графа к отъезду забыли донести дров. Вампир подхватил девушку на руки и донес до кровати, там, раздевшись сам, накрыл себя и дочь графа теплым белоснежным одеялом.
Ближе к середине ночи дремавший мужчина приоткрыл глаза и увидел, как на него пристально в темноте смотрели зеленые глаза.
– Ты чего не спишь? – спросил он тихо у лежавшей подле него Йевы.
– Не спится, – вздохнула девушка и подвинулась ближе. – Думаю об отъезде, отец сказал, что я тоже поеду с Вами.
– Так это же замечательно! – резко воодушевился Уильям.
– Да… Но лучше бы остались в Брасо-Дэнто, – вздрогнув, Йева погладила мужчину по длинным, до плеч, волосам цвета вороньего крыла, и поцеловала его. – И погода отвратительная, ну, сам видишь, да и.... да и вообще.
Раздался раскат грома и заглушил стук в дверь. Ничего не услышавшая пара поцеловалась, распаленный мужчина погладил Йеву по спине, ягодицам и меж бедер. Та шумно выдохнула и с любовью посмотрела на молодого Старейшину, тоже лаская его в ответ. Повторный стук, громкий и настойчивый, заставил Уильяма подскочить в кровати. Он выпрыгнул из-под одеяла и спешно оделся. Открыв дверь, Старейшина увидел нетерпеливого графа, который, сложив руки на груди, иронично поглядывал на Уилла. Молодой вампир покраснел, понимая, что граф сначала искал его в другой комнате, где Уилл и должен был находиться.
– Пойдем со мной, перед долгой дорогой нам нужно поесть, – вздохнул Филипп и, сделав шаг в комнату, обратился к бледной Йеве, которая осторожно выглядывала из-за огромного одеяла. – Тебя это тоже, касается, дочь моя.
Граф вышел в темный коридор и, опершись о стену, стал ждать дочь. За ним последовал Уилл и прикрыл за собой дверь. Смущенная Йева быстренько надела нижнее платье, поверх – платье-сюрко и, поборовшись с завязками, выбежала из спальни. Смерив дочь задумчивым взглядом синих глаз из-под густых седеющих бровей, Филипп развернулся и быстрым шагом направился к лестнице, оттуда вниз на первый этаж и к тюремному крылу замка. Пара следовала за графом, молодые люди неловко поглядывали друг друга.
– Отец, а Лео? – наконец, решилась спросить девушка.
– Уже поел, пока вы сладко спали в обнимку, – слабая улыбка пробежала по губам Филиппа, когда он обернулся и увидел пунцовое лицо Уильяма.
Граф уже оделся в выходной костюм. Сквозь прорези между черной шнуровкой на груди стеганого зеленого балахона, доходящего до колен, проглядывала кольчуга. Балахон был подвязан черным кушаком, поверх которого был пристегнут кожаный коричневый ремень, к нему ножны с одной стороны, а с другой небольшая сума, куда Филипп сложил письма, печати и кольца. На руках были кожаные перчатки с обрезанными пальцами – митенки, на ногах же – коричневые теплые штаны и черные сапоги до колен. Седые волосы, ничем не подвязанные, лежали свободно на плечах.
Троица вампиров спустилась по мокрым от подтекающих вод ступеням и прошли общее отделение, на удивление пустое. Лишь в ближайших к основному проходу клетках сидела пара человек, чистых и судя по всему недавно прибывших.
– Почему так пусто? – удивился Уильям, оглядывая пустые помещения.
– Во-первых, мы уезжаем на несколько недель и здесь остается не так много вампиров, а во-вторых, осенью после сезона дождей первое отделение тюрьмы бывает заливает.
И действительно, сапоги хлюпали по лужам, а терпкий запах сырости и плесени заставлял морщиться чутких к ароматам вампиров.