Демонология Сангомара. Небожители Севера
Шрифт:
– Господин, как Вы так можете говорить про нас. Мы – ваши глаза и руки, а когда они Вас подводили? – сподхалимажничал Брогмот, сняв с себя свою смешную шапочку с пером ворона.
– Я присмотрю за своим внуком, господин, не переживайте, – старик Него вышел чуть вперед. Он был бледен и словно еще больше иссох за несколько дней: глаза впали, а скулы заострились.
Филипп замер, смерил взглядом своего старого Управителя и вслушался. Старое сердце с трудом отбивало ритм, Него Натифуллус дышал очень часто и с трудом. Грустно улыбнувшись, граф подошел к старику и ласково обнял его, погладив
– Спасибо тебе за все, мой друг, – чуть хрипло произнес Филипп. – Прощай.
– Все Вы знаете и чувствуете, мой господин, – измученная улыбка тронула губы старого Управителя. – Прощайте, господин, я был рад служить Вам.
Базил смертельно побледнел и с ужасом уставился на дедушку, который, держась за руку внука, отошел от графа и встал за спину Нового Управителя. Филипп фон де Тастемара развернулся и вышел из холла на улицу. За ним последовали его дети и Уильям. Йева, понимая, что больше не увидит старика Него, не выдержала и тихонько расплакалась.
Отряд из 19 человек, семеро из которых были не совсем людьми, взобрались по лошадям. Вороной жеребец графа, весом с 800 цалиев 1 , возбужденно бил копытом по земле, желая скорее отправить в путь. К Уильяму подвели оседланную серую кобылу, самую ласковую и спокойную из всех.
– Сэр Рэй, выдайте Уильяму меч, будьте добры, – вспомнил уже восседающий на коне Филипп. – Негоже с пустыми ножнами отправляться в путь.
– Да-да, вы правы, запамятовал, – извинился рыцарь и снял с седла замотанный в тряпки меч, который взял из оружейной палаты, раскрыл его и передал мужчине.
1
Цалий – мера веса. 1 цалий = 1 килограмм.
Тот немного растерялся и осторожно взял меч за рукоять, словно это была какая-то змея. Со второго раза он попал им в ножны и залез на лошадь. Всадники вокруг заулыбались. По лицу сэра Рэя тоже скользнула неловкая улыбка.
– Вы в первый раз держите меч, уважаемый Уильям? – спросил он негромко, хотя это услышали все. – Клинок рядом с гардой обычно не затачивают, так что могли спокойно и за лезвие взять.
Леонардо громко рассмеялся и, поправив лук за спиной, воскликнул, пытаясь перекричать шум дождя.
– Он больше по удочкам, сэр Рэй.
В толпе Солров послышались смешки.
– Лео! – рявкнул граф и направил коня к воротам, где охрана уже поднимала железную решетку.
– Да, я никогда не держал раньше меч, – смущенно пробормотал капитану Уильям и направил кобылу следом за отрядом, который уже длинной вереницей покидал внутренний двор замка.
И хотя лил сильный дождь, некоторые горожане, заприметив в окна коня графа, выбегали на улицу наспех одетые, некоторые в чем попало. Ярко-зеленая попона с изображением черного ворона украшала коня Филиппа, и люди кидались на Парадную улицу приветствовать господина.
Впереди отряда ехали шесть человек сопровождения вместе с сэром Рэем и его оруженосцем, в середине, чуть поодаль, граф, подле него сын Леонардо, чуть позади Леонарда, ближе к Уильяму, на гнедой кобыле ехала Йева. Завершали отряд Солры и слуги графа: Эметта и еще двое неизвестных Уильяму мужчин.
Косой ливень не давал поднять головы, и отряд ехал, закутанный в плащи с натянутыми на головы капюшонами. Всадники склонили лица вниз, держа рукой капюшон, чтобы резкие и холодные порывы ветра, которые били в лицо, не стащили его с головы. Под копытами коней бурлили потоки вод. Отряд проехал Парадную улицу и покинул город. Уильям закрутил с любопытством головой по сторонам, оглядываясь. Сбоку от ворот стоял огромный тотем Ямеса – это было выдолбленное в камне лицо, грозно сдвинувшее брови и следящее за своими детьми – людьми. Этому лику Ямеса было более тысячи лет и ежегодно на день Аарда сюда стекался народ, чтобы воздать почести своему Великому богу.
Брусчатка кончилась, кони ступили на гравийную дорогу, достаточно широкую и ровную. Отряд двинулся мимо кучкующихся вокруг города поселений, через бесчисленные поля, где уже давно сняли урожай. Голая и черная земля создавала удручающий пейзаж, раскинувшись вокруг отряда на многие мили. Всадники ехали в полном молчании несколько часов, склонившись к гриве своих могучих жеребцов породы Солр. Лишь слугам, оруженосцу, Йеве и Уильяму выдали кобыл, которые оказались на порядок ниже самцов, а также намного спокойнее и послушнее.
Все как на подбор: высокие и крепкие, – Солры облачались в сияющие кирасы поверх поддоспешников, закрывающих колени. На голове были легкие конусообразные шлемы в виде полумаски. Плечи защищали несколько пластин, которые крепились друг к другу внахлест. На ногах были поножи, они закрывали область голени от колена до щиколотки. А поверх доспехов были надеты плащи черного цвета. Воины, питая особую любовь к символу своих земель, ворону, украшали все подряд смоляными перьями: плащи, шлемы, ножны и даже уздечки своих жеребцов. Крепленные к седлам сбоку круглые зелено-черные щиты тоже несли на себе символ этой мудрой, по мнению Солров, птицы.
Граф оделся куда проще по снаряжению, довольствуясь лишь кольчугой под добротным зеленым балахоном, да пластинами на плаще, между которыми были вшиты многочисленные черные перья. Впрочем, сами пластины были сделаны из совсем легкого металла и служили скорее украшением.
Леонардо был одет также, как и граф, но чуть более щегольски – вышивки больше, ткани ярче, в его одежде сквозила помпезность и напыщенность, он держался в седле грациозно, словно родился на коне, а не в кровати. Недовольного ворона сын графа спрятал под плащ и тот возмущенно каркал оттуда. Склонив свою черную голову с крепким клювом, птица выглядывала из укрытия и, получив каплями дождя по клюву, прятала его обратно. Увидев повсюду черные перья своих собратьев, ворон закричал.
– Перья! Негодяи!
Люди вокруг рассмеялись.
Самым “снаряженным” оказался сэр Рэй. Помимо всего перечисленного, как у обычных всадников Солров, руки капитана дополнительно защищали металлические наручи, а из-под красного поддоспешника выглядывала еще и кольчужная юбка, доходящая до колена мужчине.
Многие Солры носили волосы до плеч, так что копна темных, каштановых или полностью рыжих, как у сэра Рэя, волос торчала из-под многих шлемов и падала мокрыми волнами на плечи.