Демонология Сангомара. Преемственность
Шрифт:
– Что же ты надумал? – грубо рассмеялся Малик.
– Они очень свирепые и сильные, но все-таки уязвимые. Нужно придумать, как их отпугнуть. Или убить.
– В Больших Вардах эти твари были дважды, в последний раз утащили швею с ее сыном и никто им ничего не сделал. Слишком быстрые! – Малик поравнялся с Уилом и злобно посмотрел на него. Малика раздражали постоянные идеи брата. – Лучше бы матушке помогал по вечерам, чем книги свои читал.
– То есть тебя устраивает, что они рыщут вокруг деревни и могут напасть? – Парень пропустил мимо ушей выпад брата по поводу книг и развел руками. – В прошлый раз они утащили швею из Вардов, а завтра утащат нас. Ты не думал об этом?
– Пфф, –
Малик обогнал младшего брата и, пыхтя под весом рыбы, попытался оторваться от него – его раздражало одно присутствие Уильяма рядом с ним. И раздражало уже так долго, что он не мог мириться с этим чувством.
Любой незнакомый человек бы никогда не поверил, что эти идущие рядом друг с другом молодые мужчины – братья. Малик был крупным, с широким носом и маленькими глазами голубого цвета, у него были черные волосы, которые он завязывал в хвост. Малик был неопрятным мужчиной, абсолютно не следил за своим внешним видом, поэтому шевелюра у него была сальной, меж зубов во время разговора постоянно выглядывали остатки пищи.
В целом Малик был копией своего отца-служителя, что мать братьев, Нанетта, любила подчеркивать в разговорах. Матушка же тоже была женщиной в теле, однако с удивительно прекрасными и добрыми голубо-синими глазами, за что в молодости слыла красавицей, обладая тогда еще стройной фигурой и длинной косой до бедер.
Уилл же очень отличался от своего старшего брата. Он был статным молодым мужчиной 23 лет высокого роста, от матери ему достались синие глаза и красивый прямой нос. На переносице бледнел небольшой шрам, который, впрочем, совсем не уродовал, а даже наоборот украшал лицо. Волосы у него тоже были черного цвета, густые и длиной чуть выше плеч – Уилл их никогда не завязывал в хвост, но старался следить за ними и вовремя мыть. Впрочем, все в Вардцах и большинство в Вардах были обладателями черной шевелюры. Традиционный облик жителя графства Офурт – бледный, серо или голубоглазый и черноволосый деревенский житель.
День сменился вечером, и братья поспешно тащили тяжелый улов к дому. Послышалось пение мацурок – это были ночные жуки-светлячки, которые пробуждались ближе к вечеру и пели до утра. У жучков были светящиеся брюшка и когда у этих светлячков начинался брачный период, с весны по конец лета, то лес порой так ярко светился, что по нему можно было ходить как днем.
Уилл раздраженно поправил непослушную лямку короба, она постоянно сползала и перекашивала корзину. “Нужно будет ее переплести” – он мысленно наметил себе план на вечер.
Парень снова и снова прокручивал в голове слова старика из деревни. Дед был слегка безумен, но скорее всего он правда видел вурдалака. По его словам, он вышел помочиться ночью из дома и за оградой услышал странные звуки. Думая, что там какая-нибудь загулявшая лесная животина, старик схватил палку и осторожно пошел в сторону источника. Ему повезло, что в этот момент луна решила выглянуть из-за облаков. Он увидел, по его словам, "Бледную зверюгу на четырех лапах, чуть больше волка, покрытую темной шерстью, с оскаленной пастью, большими торчащими ушами, черными глазищами и носом, как у летучей мыши". Перепуганный старик быстро сообразил, чем это грозит ему обернуться, и, кинув палкой в тварь, уже через мгновение залетел в дом и заперся там.
На утро дед рассказывал об этом всей деревне, нервно махал руками и призывал людей быть осторожней. Вождь Кадин, выслушав старика, попросил всех селян вернуться домой до заката. Именно поэтому братья так торопились домой – они не хотели столкнуться с этими свирепыми монстрами, которые, как известно, охотились по ночам. Быть осторожнее селян заставило и странное поведение вурдалаков. Обычно они показывались людям крайне редко и к деревням не подходили, так что ситуация с их появлением прямо около жилых домов складывалась очень нехорошая.
– Быстрее, почти стемнело. – Малик ускорился, удобнее перехватил лямки короба и обогнал Уилла.
Он постоянно оглядывался по сторонам, нервно рассматривал каждый куст. Малик был труслив, ему всюду чудились оскаленные морды готовых к прыжку тварей, он касался своего горла и представлял, как в его нежную плоть вгрызаются их клыки. От этих мыслей становилось еще дурнее.
Уилл подхватил с тропы толстую палку, помахал ей в воздухе и, вздохнув, стал догонять брата. По сравнению со старшим братом, он не видел в каждом кусте вурдалака и относился спокойнее к теме своей возможной смерти. Впрочем, его мысли больше занимала практическая сторона вопроса, а именно как подготовиться к возможному нападению на деревню.
Когда Уилл почти поравнялся с Маликом, они оба услышали справа странный шум. Шум нарастал, высокая трава между деревьями зашевелилась и что-то стремительно приближалось. Малик побледнел, застыл как вкопанный, поставив широко ноги и чуть присев. Уилл перехватил удобнее палку и замер. Бежать было бесполезно, до деревни еще полчаса ходу.
Шум приближался, Малик, казалось, перестал дышать и смотрел выпученными глазами на кусты, его рот застыл в беззвучном вопле, а руки задрожали. Он даже не догадался взять с дороги какую-нибудь палку. С кустов стремительно вылетел кролик, перебежал тропу и скрылся в лесу, за ним мчалась худая лиса. Звери пропали из виду, звук погони отдалился и снова стало тихо, лишь нежно пели мацурки. Братья шумно выдохнули.
– Храни меня, Ямес. – Малик коснулся вспотевшими ладонями лба и пробубнел под нос одну из молитв.
Уильям засунул палку подмышку, на всякий случай, и снова перехватил сползающую лямку. Ах, как же ему хотелось уже переплести ее и забыть об этом неудобстве.
Братья добрались до деревни, но Уилл повернул от своего дома в сторону и подошел к соседнему, негромко постучал и стал стаскивать короб с плеч. После короткого ожидания дверь открылась и курносая сероглазая девушка лет 17 выглянула наружу. Увидев Уильяма, она покраснела, смущенно улыбнулась, опустила взгляд в землю и неосознанно одной рукой стала поглаживать свои темные косы, перебирая пальцами выбившиеся пряди.
– Привет, Мадда, – улыбнулся Уильям.
– Привет… Ты… Ты рыбу принес?
– Да, как и договаривались, – с этими словами Уилл опустил короб на пол за порог.
– Спасибо. Уилл, знаешь, а матушка сегодня наготовила чуть больше… – начала смущенно и постоянно оглядываясь в дом, говорить Мадда. – Может ты…
– Мадда! – заорала из глубины дома мать девушки. – Принесли рыбу?
– Да! – Девушка закатила глаза, прервав речь и громко ответила матери.
– Так неси! Что застыла на пороге, дуреха!