День козла
Шрифт:
– Да вы погодите злорадствовать, – взорвался свистящим шепотом майор. – Я ведь прежде всего вам помочь хочу. Но… ничего понять пока не могу. Может, он что-то все-таки знал? И не сказал мне при встрече?
– Или знал, но не подозревал, какой ценной информацией, опасной для «киллера», обладает, – подсказал Коновалов. – Ты, майор, обрати внимание, как его убрали – явно в спешке, щелкнули в центре города. Уж кого-кого, а простого учителя можно было ликвидировать не так демонстративно. Зачем киллеру привлекать к себе такое внимание? Ведь цель-то его – явно не заурядный стукач, а мой подопечный. А это значит, что учитель твой что-то знал, – заключил полковник, –
– Так у него не более часа было. Что он за это время успел?
– Вот этот-то час, майор, нужно теперь по секундочкам восстановить. Где он за это время побывал, с кем встречался, – решительно заявил Коновалов. – Сейчас переговорим с Гавриловым, наметим план действий.
– Я про учителя ему сказать не могу – уперся Сорокин. – Вы все-таки… как бы из нашей системы. Можно сказать, из одного гнезда с нами – чекистского. А он – мент. Им раньше-то серьезную информацию доверять нельзя было, а сейчас – тем более. Не успеешь оглянуться – весь город о твоем сексоте узнает.
– А когда эти самые менты установят, что незадолго до своей гибели учитель с неким гражданином встречался, и выйдут в конце концов – к вечеру сегодняшнего дня, я думаю, на сотрудника ФСБ, майора Сорокина, объясняться придется. Ты, кстати, после контакта с информатором чем занимался?
– Ну вот, вы меня еще в подозреваемые запишите, – обиделся контрразведчик.
– Я – нет, а вот следователь прокуратуры, который дело ведет – запросто. Вон он какой, молодой, розовощекий, от служебного рвения глаза горят…
– У меня железное алиби, – отмахнулся Сорокин. – Я как раз в момент убийства с местным психиатром встречался.
– И что?
– Да ничего! После того, как мировое сообщество решительно осудило карательную практику советской психиатрии, доктора с перепугу из дурдомов и кого надо, и кого не надо повыпускали. Только по этому городку на сегодняшний день более пятидесяти социально опасных психов разгуливают. И что любому из них в голову может прийти – психиатр сказать затрудняется. По крайней мере то, что кто-то из них не озадачится сверхидеей президента укокошить, доктор гарантировать не может. Это такая публика, что кого угодно в свой бред включить могут.
– Но не каждый из них владеет боевым огнестрельным оружием, – вставил полковник.
– И не каждый шиз на учете стоит, – заметил майор. – Ходит такой человек – вроде нормальный во всех отношениях. Кроме того, что президент страны ему инопланетянином кажется. Задумавшим, значит, таким образом захват нашей планеты космическим десантом из Альфы Лебедя обеспечить. И его, психа, священный долг этому помешать, спасти человечество… Это мне психиатр объяснил.
– И опять все в оружие упирается, – вздохнул Коновалов. – На Горбачева в свое время покушался такой. С обрезом дробовика. А здесь – снайперская винтовка.
– Мне тот же психиатр сказал, что нет таких преград, которых не преодолел бы одержимый бредовой идеей человек, – не без ехидства отметил майор.
– Это точно, – грустно согласился полковник. – Я с такими людьми, брат, часто по долгу службы встречаюсь.
– Где? – живо заинтересовался Сорокин.
– Да в той же Госдуме – каждый второй, с идеей. Хоть в смирительную рубашку пеленай.
XХ
Дотошный обыск в однокомнатной квартирешке Вениамина Георгиевича, известного в определенных кругах под оперативным псевдонимом Пеликан, не дал ничего. Следователь прокуратуры, сотрудники уголовного розыска и эксперт-криминалист, неодобрительно
Сорокин, знающий о порочных пристрастиях своего информатора, с отвращением глянул на пачку маслянисто-глянцевых журналов, и украдкой подав знак Коновалову – не то, мол, – не стал разубеждать провинциальных коллег. А вот извлеченную на свет божий затертую тетрадочку в клеенчатой обложке, пренебрежительно отброшенную милицейскими операми, майор, осмотрев нарочито небрежно, украдкой сунул под полу пиджака.
Позднее, перечитав внимательно исписанные убористым, скаредным почерком страницы, Сорокин убедился, что Пеликан записывал в тетрадь все то, о чем порывался доложить при встрече – о коммунистке-историчке Ксении Спиридоновне, о соседе, инспекторе пожарной охраны, живущем явно не по средствам, и прочем в том же духе. И ничего, за что можно было бы получить пулю.
Осмотр Дома колхозника тоже ничего не дал. Половина номеров пустовала, обитатели остальных бледнели при одном упоминании о происшедшем поблизости убийстве. Оружия ни у кого из них, как и ожидалось, не нашли.
На всякий случай заглянули в городскую администрацию, из окна которой тоже можно было подстрелить Пеликана. Однако тамошние чиновники – в основном толстые, с астматической одышкой дамы за сорок, меньше всего походили на беспощадного снайпера, выцеливающего коварно безмятежную жертву на улице.
В банке начальник охраны, пожилой отставник, преданно выкатывая глаза и держа руки по швам синей униформы, доложил опергруппе, что в подведомственном ему здании посторонних в роковой для Пеликана час не было, а служащие финансисты стрелять в кого бы то ни было категорически не могли по причине отсутствия оружия.
Дежурный администратор гостиницы – испуганная, явно дорожащая своим местом женщина, рассказала о странных маневрах учителя по коридорам Дома колхозника за несколько минут до смерти, но, поскольку из конторки не выходила, ее слова лишь подтвердили догадку Коновалова, что Пеликан узнал что-то важное, и был застрелен сразу при выходе из гостиницы.
Прав оказался полковник и в том, что молодой следователь прокуратуры вышел-таки на Сорокина, но майор, не моргнув глазом, рассказал ему историю о том, что утром в баре к нему действительно подсел незнакомый гражданин, оказавшийся впоследствии сраженным неизвестным убийцей. Сорокин и сосед по столику обменялись ничего не значащими замечаниями о погоде, выпили по бутылке пива и разошлись по своим делам.
По виду прокурора заметно было, что он не вполне удовлетворен этим объяснением, мало верит в подобные совпадения и случайную встречу оперативного работника ФСБ с человеком, которого убивают чуть ли не по выходе из-за стола, но больше вопросов задавать не стал. С визитом высокого гостя в их городке началась такая чертовщина, что лучше не копать глубоко. Глядишь, с отъездом бывшего главы государства все как-то и образуется… Следователь прокуратуры был сметлив, хорошо разбирался в реалиях нынешнего бытия – недаром старшие коллеги пророчили ему большее будущее.