День рождения
Шрифт:
Миннигали пустил коня, тянувшегося к душистой сочной траве, и тоже пошел в луга за старшими. Скоро он обогнал их и сбежал к самой реке. Берега заросли малиной, смородиной, шиповником. Над водой поднимался легкий пар, и Миннигали захотелось попробовать, верно ли вода такая холодная, как кажется на вид. Он раздвинул кусты и дотянулся до воды. Теплая как парное молоко!
С высоких кустов, сверкая на солнце дождем, осыпалась роса. На медвежьих дудках, высоко поднимавших зонты своих соцветий, ползали медленные жуки-бронзовки,
Миннигали, как зачарованный, стоял на лугу, вглядываясь в красоту окружающей жизни.
— Смотри-ка, твой парень не налюбуется, — сказал Ахтияров.
— Он такой! — Хабибулла ласково улыбнулся, глядя на стоявшего но пояс в траве Миннигали. — Я мальчишкой и сам был таким же — засмотрюсь, задумаюсь… а стадо тем временем ушло! — засмеялся старый Хабибулла.
Выше поднималось солнце, жарче становился день.
Сахипгарей скинул пиджак, расстегнул ворот рубахи:
— Парит. Как думаешь, наверно, к дождю?
— Не похоже.
— Откуда ты знаешь?
— Да вот… «барометр» показывает, — Хабибулла кивнул на цветы, — подойди понюхай. Если эти цветы сильно пахнут, через пятнадцать — двадцать часов жди дождя. Перед дождем воздух становится парным и цветы раскрываются сильнее. А по этим цветам можно даже время узнавать, потому что они в одно время поворачиваются, раскрываются и закрываются.
Председатель внимательно слушал старика.
— Тебе бы, агай, ученым быть. Откуда ты знаешь секреты разных трав?
Старый Хабибулла лукаво улыбнулся. Он снял поношенную шапку, потирая лысую голову, сказал:
— При желании, сосед, всему можно научиться. Раньше от стариков науку перенимали, а теперь в городах этому молодых учат.
— Надо бы твоих сыновей на агрономов учить, агай. Как ты думаешь, если послать кого-нибудь из них в сельхозинститут или техникум?
— Вот уж пе знаю, — сказал Хабпбулла. — Как сами решат. Я против их желания идти не могу. Старший мой, Тимергали, рад был бы, наверно, на агронома учиться. Только ведь на действительную службу должен идти. Ждет повестку со дня на день. Потому и с женитьбой пока не торопится.
— А Миннигали?
— Этот? Про него и не знаю, сосед, что сказать. Сдается мне, что о нефтяном деле он мечтает с тех пор, как семь классов закончил. Каждый день об этом твердит. Мать огорчает. Говорит, было бы больше нефти, без керосину не сидели бы!
— Он, конечно, прав. Верно понимает. Молодец!
— Стало быть, сосед, ты советуешь не отговаривать его?
— Что ж, дело неплохое. Да и бесполезно отговаривать. Я думаю, парень у тебя с характером.
От реки подул легкий прохладный ветерок — он, балуясь, разносил луговые запахи, качал цветы, обвевал распаренные потные лица.
Раскрасневшийся
— Значит, если те цветы слабо пахнут, дождя скоро не жди?
— Не жди.
— Стало быть, можно приступать к сенокосу, Давай косить. А?
— Давай.
— И трава созрела уже, самый раз.
— Созрела, сосед.
Довольные осмотром, Ахтияров и Хабибулла вернулись к бричке.
Миннигали дождался, когда председатель колхоза и отец заберутся в бричку, и тронул вожжи. Лошади уже надоело стоять на одном месте и отмахиваться хвостом от оводов. Она охотно вышла на дорогу и пустилась легкой рысью.
Сахипгарей задумался, глядя на высокие травы, мелькавшие по краям дороги. Затем повернулся к Хабибулле:
— Агай, когда птицы перестанут петь? Не пора им?
— Рановато еще. В конце июня обычно уже выводятся и подрастают птенцы. Родителям становится тогда пе до песен. Детки прожорливые.
— Я в книжке читал, что скворцы за день могут пролетать по семьдесят — восемьдесят километров, чтобы накормить птенцов, — вмешался в разговор Миннигали.
— Кустым, а когда начинают летать скворчата? — спросил председатель.
— Скворцы обычно в начале июня, а дрозды — в середине июня, — сказал Миннигали.
— Правильно, кустым. Ты хорошо знаешь жизнь птиц. А каких ты знаешь животных и насекомых, которые в июне выводят своих детенышей? — в шутку экзаменовал Сахипгарей.
Миннигали и на этот раз не растерялся:
— В июне у зайцев второй, у белок третий раз рождаются детеныши. Много становится бабочек, кузнечики день и ночь дают свои концерты. Комары! Вот кто! Комары особенно сильно размножаются в июне!
— Да тебе, кустым, наверно, надо учиться по этой части. Но об этом потом. Мы еще поговорим с тобой как-нибудь один на один, ладно?
Дорога пошла мимо березового леса, стоявшего на склонах пологих холмов. На повороте дороги Хабибулла остановил бричку.
— Мы сойдем здесь, сосед. Сынок, возьми-ка пилу, топор я сам прихвачу, — сказал он, слезая с брички.
Председатель взял в руки поводья.
— Сколько еще осталось пилить?
— Свою норму мы еще на той неделе закончили. Сейчас для школы дрова готовим.
— Когда думаете домой возвращаться?
— Завтра к вечеру, наверно.
— Может, лошадь послать с кем-нибудь?
— Не надо, сосед, спасибо. Сегодня Тимергали должен подъехать на Белолобом.
Сахипгарей собрался отъезжать. Он дернул вожжи, и скакун бодро тронулся с места. Не успела бричка скрыться с глаз, а Хабибулла и Миннигали уже приступили к работе. Они спилили отмеченные березы, обрубили ветки, собрали их в одно место и только после этого стали кипятить на костре чай.
XIX