День синей собаки
Шрифт:
– Но солнце… – перебила его девочка.
– Солнце не причинит нам вреда, – затараторил голос в мозгу. – Наш разум устроен лучше, чем у людей. Он работает по-другому. Когда жители Пойнт Блаф начали загорать, чтобы стать умными, то с наступлением ночи забывали все, что узнали в течение дня, а с нами этого не произошло. Наши знания закреплялись окончательно. Что свидетельствует о нашем бесспорном превосходстве.
Собачья речь была пропитана тщеславием. И впервые Пегги почувствовала настоящую неприязнь к этому псу. «Он сошел с ума, но не отдает себе в этом отчета», – подумала
– Поосторожней со своими мыслями! – взвизгнул пес. – Не забывай, что я в твоем мозгу и воспринимаю все, о чем ты думаешь.
Девочка покраснела, устыдясь и вместе с тем разозлившись, что ее подловили.
– Как тебя зовут? – спросила она, чтобы сменить тему разговора. – Тоби? Фидо?
Волна гнева ударила ей в голову. Словно иголку воткнули в одно ухо, чтобы вытащить из другого.
– Ненавижу эти глупые унизительные клички! – зарычал пес. – Вы, люди, считаете себя очень остроумными, присваивая нам дурацкие клички: Кики, Зузу… Это забавляет вас! Тебе придется передать своим собратьям, что эти времена прошли. Мы хотим, чтобы нам давали достойные имена. Я желаю, чтобы меня называли Джонас Барнстейбл… Джонас Генри Барнстейбл. Или же Генри Джеймс Кэрнегги. Я нашел эти имена в телефонном справочнике, но еще не сделал окончательного выбора. Все животные впредь будут носить имена и фамилии, которые придется занести в книгу записи актов гражданского состояния в мэрии.
Пес то заикался от ярости, то злобно шипел.
– Вы все собираетесь поменять имена? – удивилась Пегги Сью.
– Да, коровы, свиньи, лисы… – подтвердил пес. – Нам не терпится, чтобы нас наконец признали. И это только первый шаг к респектабельности. Скоро мы станем полноценными гражданами. Скажи это своим соплеменникам. Объясни им, что настал день голубой собаки и что все будет преобразовано в соответствии с событиями, произошедшими в последние недели. Рождается новое общество. Скажи это им.
– Они меня не послушают, – вздохнула Пегги. – На их взгляд, я – лишь глупая девчонка.
– Нужно, чтобы они тебя выслушали, – зло захихикал насмешник голосом, который болезненно отозвался в мозгу Пегги. – Иначе мы сделаем им больно, очень больно… Мы будем рычать в их голове так, что их мозг истечет кровью. Ты станешь нашей посланницей. Только ты, потому что ты знаешь призраков. – Пес сделал паузу перед тем, как добавить: – О! Еще одно: составь мне список хорошо звучащих имен, чтобы я смог сделать свой выбор. Одновременно скажи людям, что они будут переименованы. Я и мне подобные решим, какие у них будут имена. Но ты уже можешь сообщить шерифу, что его будут звать Зузу. Ненавижу этого человека, он трижды пытался запихнуть меня в фургон для отлова собак. Меня там задушили бы газом, и сейчас я был бы мертв. Зузу… да, хорошо звучит. Ему это подойдет.
Пес смеялся, но его смех напоминал скрежет ржавой пилы по твердому дереву.
Наконец голос умолк и исчезло давление на мозг Пегги.
«Он ушел, – подумала девочка. – Может быть, ему трудно долго удерживать контакт? Неужели это так утомительно?»
Она побежала в душевую и подставила голову под струю над раковиной. Холодная вода принесла ей облегчение.
В этот день голос больше
В коридоре она столкнулась с Дадли и Майком. С некоторых пор оба мальчика избегали ее.
– Мои родители запретили мне разговаривать с тобой, – признался Майк. – Они говорят, что ты навлекла беду на Пойнт Блаф и что все странные события начались с твоим приездом.
«Надо же, – подумала Пегги Сью, – они, наконец, поняли. Это должно было случиться».
С Дадли все было иначе. Он боялся ее. Все сожалели о той жизни, которую вели до того, как появилась эта странная девочка в больших очках. Они дорого бы дали за то, чтобы вернуться в то время, когда Сет Бранч досаждал им своими саркастическими высказываниями.
Пегги рассказала ребятам о требованиях голубой собаки. Они посмотрели на нее округлившимися глазами.
– Т-ты… ты шутишь? – заикаясь, произнес Майк.
– Шерифа будут звать Зузу? – нервно захихикал Дадли. – И ты собираешься сказать ему об этом?
– Ничего не могу поделать, – ответила девочка. – Думаю, голубая собака заболела манией величия, но не осознает этого. Именно поэтому она опасна. Если не удовлетворить ее каприз, она разъярится и сделает так, что наши мозги разлетятся на куски. Можете вы понять это или нет?
Перед уроком Пегги Сью встретилась с Сетом Бранчем, чтобы передать ему требования представителя животных. Учитель математики недоверчиво отреагировал на ее сообщение.
– Так вот оно что, – засмеялся он. – Этот пес разговаривает с тобой… только с тобой, четырнадцатилетней девчонкой! Очень странно. А почему он не захотел связаться со мной, самым умным человеком в Пойнт Блаф?
Пегги почувствовала, как на нее накатывает усталость. Безо всяких церемоний в учительскую ворвался шериф, и девочка была вынуждена изложить требования голубой собаки.
– Значит, – задохнувшись и покраснев как рак, произнес шериф, – меня хотят лишить права носить имя Карла Бластера? И я должен согласиться, чтобы меня называли дурацкой кличкой?
Он взревел. Сет Бранч величественно поднял руку, призывая шерифа к молчанию. Пронизывающим взглядом он злобно сверлил Пегги Сью.
– Или ты хочешь посмеяться над нами, – прошипел он сквозь зубы, – или… телепатические сеансы, от которых мы страдаем, свели тебя с ума, но я и на секунду не поверю в эту историю с посланницей. Возвращайся в класс.
– Вы ошибаетесь, – настаивала девочка. – Животные хотят объявить войну, я это чувствую.
– Хватит! – прикрикнул Сет Бранч. – Я не допущу, чтобы девчонка учила меня, как себя вести! Вон отсюда, пока тебе не назначили наказание!
Голубая собака ворвалась в мозг Пегги с рассветом.
– Люди не верят мне, – тут же подумала она.
– Знаю, – ответил посетитель ее мозга. – Они пожалеют об этом. Так ты подумала об именах?
Девочка поспешно перечислила случайно выбранные имена знаменитых людей. Пес повторял их за ней, словно примерял одежду перед зеркалом.